Александр Шелухин - Звёздный янтарь [litres самиздат]

Вместо сказочной крысы Шушары в подземном ходе обнаружились более прозаические существа. Где-то метров через пять от колодца было устроено нечто вроде каптерки для обслуживающего тоннель персонала: двух андроидов-шахтеров с "говорящими" именами – Дантес и Фариа (так, по-крайней мере, гласили приклеенные к их пыльным туловищам самодельные бейджики). Эти-то узники замка Иф и напугали нас сияющими в темноте глазищами с инфракрасной подсветкой. Правда, кроме псевдоглаз у андроидов ничего не работало. Стояли, как вкопанные, с перекинутыми через плечи пультами ДУ на длинных шнурах в бронеоплетке. Понимаем-с, излучение. Судя по отсутствию обязательных в темноте для механизмов габаритных огней можно было предположить, что аккумуляторы роботов наглухо разряжены. А так как ход был готов, наверное, о жестяных бедолагах, возможно, забыли.

"Каптерка" была завалена отработавшими свое насадками на специализированные конечности роботов: проходческими ультразвуковыми дробилками и автономными молекулярными резаками. Кроме современной техники роботы также не брезговали вполне обычными совковыми лопатами и ведрами. Здесь же стояла видавшая виды садовая тачка. А с освещением было не ахти: единственная тусклая ламопчка в "каптерке" и дальше примерно через каждые метров десять на стену было пришпилено по одной "экономке". Наверное, для чувствительного цифрового зрения андроидов такого освещения хватало с лихвой.

Беклемишев, оглядев закуток для железных рабов, произнес с ноткой зависти в голосе:

– Мне бы так дела уметь устраивать, как эти, блин, метростроевцы… Копали андроидами с пульта – ящики в №17 набиты дохлыми аккумуляторами – я проверил. Тоннель вели под бетонкой, через так называемую "подушку" из песка и щебня. Кто не верит, обратите внимание на потолок – армированный бетон. Стены – песок, потом – щебенка; ниже – обычный для этих мест грунт. Что-там из осадочных пород, забыл как называется…

– Откуда у вас, юриста, такие познания в геологии? – спросил я Беклемишева.

– Вот женишься, Дима, и будет у тебя теща, а у тещи – дача. И рано или поздно тебе придется на той даче ставить баньку, или рыть яму для нужника. Тогда и ты начнешь разбираться в геологии, – наскоро просветил меня господин лейтенант. – Объяснять, как из тоннеля вывозили грунт надо?

Тут уж блеснул торгашеской сметкой Костолом:

– Не, и так ясно, что фасовали землю в мешки и отправляли под видом стройматериалов типа заказчикам…

Исчерпывающе. Ни убавить, ни прибавить…

Убедившись в недееспособности андроидов (мало ли что у них в башке замкнет, а лопатой в спину получить неохота), мы осторожно двинулись дальше.

Господин лейтенант, конечно, торопился как можно скорее освободить заложников. Но большой жизненный опыт подсказывал ему поспешать медленно. Как я понял, теперь он нисколечко не сомневался, что мой друг и его драгоценная племянница спрятаны на звездолете Чужих. Ведь после обнаружения тоннеля непонятка с выломанным ставнем и измятой картой разъяснилась сама собой. Скорее всего, преступникам пришлось развязать заложников, чтобы те могли самостоятельно спуститься в подземный ход. (По хорошему, их могли бы принять Дантес или Фариа. Колодец неглубокий, от силы метра три. Но, как мы уже выяснили, роботы были в хлам разряжены.) А если уж Васе освободили руки, то будьте покойны, он нашел им применение. Так что не удивлюсь, что кроме выбитого окошка и поданного нам знака, друг успел совершить еще какой-нибудь партизанский подвиг. Например, разбил рожу кому-нибудь из преступников. Или той же Голове пнул в челюсть, чтобы жизнь медом не казалась.

Оставшиеся до "Черного Клыка" сорок метров преодолели без происшествий – никаких "сюрпризов" для случайно попавших в тоннель прохожих строители не приготовили. Добрались до тускло поблескивающего матово-черным в свете последней лампы фрагмента внешней обшивки мегаартефакта. И все, финиш. Уперлись рогами, что называется.

– Конечно, я не надеялся увидеть здесь распахнутые настежь двери под вывеской "Добро пожаловать!", но совершенно глухая стена ни в какие ворота не лезет… – странной словесной конструкцией выразил охватившее его чувство разочарования господин лейтенант.

А я с досадой подумал: "Эх, где же ты, Лаксианский Ключ, когда нужен…"

Костолом же, так до сих пор и посвященный в сущность "Черного Клыка", вполголоса костерил строителей тоннеля за идиотизм. Типа, только совсем безмозглые бараны могли подписаться на столь безнадежное дело: внутрь "Шняги" ход пробить. Сквозь прочнейшую броню, в которой алмазный бур еле-еле за час малюсенькое отверстие делает. Несмотря на то, что через два часа это отверстие затянется как и не было вовсе. А "чику" и "бычару", скорее всего, перевезли в более надежное место.

Казалось бы, моя гипотеза вот-вот рассыпется прахом под ударами критических замечаний фастфудовца. Но житейский опыт подсказывал мне, что никто не стал бы заморачиваться с рытьем тоннеля ради чисто эстетического удовольствия. Тем более, что заценить вживую таинственный мегаартефакт Чужих существовал вполне легальный и не особо затратный способ: просто купить билет на экскурсию к "Клыку" наверху, в кассе. Так что должен, должен быть способ попасть внутрь…

Пока я оценивал проблему (по терминологии Василия – "мял вымя"), господин лейтенант уже бесстрашно ринулся на штурм преграды. Он, видимо, твердо уверовал, что черная стена – последняя преграда между ним и любимой племянницей, и не хотел терять ни единой секунды. Приказал мне и Костолому следить за обстановкой (а мне, понятно, – еще и за Костоломом), а сам под недовольное покаркивание привязанного к плечу Кирюши занялся исследованием внешней оболочки "Черного Клыка". Поглаживал, постукивал согнутым стальным пальцем, светил на матово-черную поверхность фонариком под разными углами. Что он надеялся там найти? Замочную скважину? Или панель кодового замка?

Разумеется, я тоже не собирался упускать возможности прикоснуться к настоящему звездолету Чужих. Потихоньку стянул перчатки, маскрирующие голубоватое свечение от ладоней, и приложил руку к неохваченному бурной деятельностью Беклемишева участку черной стены.

Материал оболочки "Черного Клыка" по тактильным ощущениям оказался выше всяких похвал. Чуть пружинящая матово-черная поверхность брони приятно холодила руку, за вечер совершенно упревшую в перчатке. Хм… Если кто-то сумеет наладить выпуск этой черной брони – озолотится. В промышленности такой материал – прочный и вместе с тем пластичный – пошел бы нарасхват. Я, кажется, начал понимать, почему с "Черным Клыком" так долго нянчились…

Отвлекшись на размышления, я не сразу понял, что комфортабельно-прохладная поверхность под рукой чувстительно нагрелась и как будто немного размягчилась. Рефлекторно я одернул руку и с удивлением обнаружил на черной броне отпечаток собственной ладони, сияющий прекрасно мне знакомым голубоватым светом. Не успел я сказать подобающее случаю "Вау!", как оттиск исчез вместе со приличным фрагментом стены. Вследствие чего утративший опору под руками господин лейтенант чуть не упал. Лишь мощные гидроусилители на ногах и парочка не менее мощных ругательств помогли ему сохранить равновесие.