Анастасия Вихарева - Семиречинская академия: наследство бабки Авдотьи

Его затопила волна необыкновенной нежности.

И тревоги – не забыли ли покормить Туза, который уже давно походил на борова, раздавшись вширь и едва пролезая в будку. Будку пришлось переделать, увеличив входную дыру. Туз с утра караулил, когда ему вынесут все, что осталось от ужина и от завтрака. И не сводил глаз с дороги, пока он не вернется из школы. Кирилл пожалел, что в последнее время он уделял ему меньше времени, все больше занимаясь демонами и подготовкой к экзаменам, а теперь уже как бы поздно.

Кстати, а где книга?

Кирилл внезапно понял, что давно ее не видел.

Он мгновенно оказался возле рюкзака, вытряхивая содержимое. И слегка побледнел, замешкавшись. Книга пропала, осталась лишь обертка. Руки мелко дрожали, когда он снова и снова перебирал рюкзак, словно надеясь на чудо.

Значит, кот забрал ее… Или…

Тяжелые мысли прервал голос Макса.

– Долго собираешься сидеть? Остынет все… Что с тобой?

– Книга… – потерянно проговорил Кирилл, руки у него опустились. Надежда вернуться домой таяла – без книги Страж не принадлежал человеку. – Ее нет…

И заметил, как вытянулось лицо Макса. Не сказав ни слова, он почти бегом спустился по скрипучей лестнице. Кирилл не сомневался, что и Машка с Максом лишились своего сокровища. На мгновение ему стало стыдно – пусть на миг, но он их подозревал, и тут же поймал себя на мысли, что всему должна быть причина.

– Вот, сволочь! – Макс гневно пнул пустой рюкзак, сжав кулаки. – Попадись он мне, голову оторву! Сволочь!

Маша сидела над вещами, опустив плечи, растерянно уставившись перед собой.

– Ребята, мы в таком дерьме… Нам без Стража домой не попасть.

Никто ей не ответил. И так понимали, что сделать уже ничего нельзя. Стражи исчезли, прихватив с собой раритеты.

Но когда? Кирилл помнил, что не выпускал рюкзак из виду.

– Почему именно мы? – снова задался вопросом Макс, на этот раз без тени сомнения на лице. Кирилл услышал, как в голосе его прозвучало не то отчаяние, которое он умело скрывал, не то грусть, что мир, в котором он вырос, остался где-то там.

– Не пьем, не курим, без вредных привычек, – стараясь говорить спокойно, выдавил из себя Кирилл, чувствуя, как предательски дрожит голос. – Пожалуйста, ребята, надо взять себя в руки.

– Я здесь не останусь! Если Масяня вернется, он нас в любом месте найдет. Если с вами что-то случиться, я не вынесу… – Машка проронила слезу. – Вы хоть понимаете, что мы в другом мире? Там, по крайне мере, мы знали, чего ждать…. Макс, возьми меня… возьми за руку.

– Машуль, правда, если ты расклеишься, я не вынесу… Если с тобой что-то случиться… – расстроился Макс. – Давай, не сейчас. Ну, не так здесь плохо, да? Любой дворец наш! У тебя любые драгоценности будут, и самые красивые платья… Да? – Макс растаял, как воск, став совершенно беспомощным. – Машуль… ну прости меня, прости!

– Чувствую, что я здесь лишний! – расчувствовался Кирилл. – Я тоже убит, но не раскис. А мне, между прочим, хуже, чем вам. Я бобылем тут. Если не найдем людей, войду в царство мертвых девственником!

– У тебя девушки не было? – хлюпнула носом Машка, забыв о своем горе.

– Были, – расстроился Кирилл еще больше. – Но мне от этого не легче, все это в прошлом!

Макс как будто тоже одумался, перестав себя жалеть. Наверное, представил себя на месте Кирилла и ужаснулся его участи.

– Хватить ныть! – приказал он всем сразу, как-то мгновенно став серьезным и взрослым. – Вы пока завтракайте, а я попробую достать оружие и пороюсь в библиотеке. Возможно, есть карта. Если тут все осталось нетронутым, то карта должна быть! – уверенно произнес он.

– Давай, ты не будешь все на себя брать, мы тут в одной лодке, – недовольно заметил Кирилл. – Старше нас на три года, а строишь из себя… У меня тетка иероглифы египетские и японские почитывает на сон грядущий, думаешь, разберешься один?

– Слышь, ты! – возмущенно отозвался Макс, высверливая пренебрежительным взглядом дырки в теле Кирилла. – Вставать для начала вовремя научись! Тетка одно, а ты другое, посмотрим-посмотрим…

– Не ссорьтесь! Мы тут одни в целом мире, а между нами согласия нет. Глупо, – остановила их Машка, вдруг взяв себя в руки. – Кир прав. Макс, у нас с тобой образование среднестатистическое, три по всем предметам, остальное Масяне спасибо бы сказать, а Кир… В институт готовился. По-настоящему, в котором науки изучают, а не демонов.

– Ну, не скажи! Стражи во всех науках разбираются будь здоров! – с благодарностью кивнул Кирилл, примирительно подстраиваясь под Макса. – Подтягивают с нуля.

– Пусть будет по-вашему, – согласился Макс, расслабившись. – Но по боевым искусствам мне тут равных нет! Ты, Кирилл, даже не думай меня переплюнуть.

– А тут ты еще больше заблуждаешься! Моя тетя Вера…

– Нет тут тетки твоей! Ты в рюкзак ее забыл положить! – взорвался Макс, срывая на нем зло, и видимо, почувствовав облегчение, примирительно бросил: – Жду, давайте быстрее… Пора нам куда-то двигаться. Людей пойдем искать. Но сначала надо собрать все, что может в дороге пригодиться.

В путь отправились лишь на четвертый день. В последний день под руководством Кирилла, у которого был опыт в таких делах, собирали снаряжение, используя то, что нашлось под рукой. А два предыдущих дня Макс истязал новобранцев, обучая правилам ближнего боя, метанию ножей, стрельбе из лука, и худо-бедно, разобрались, как рубить с плеча мечом.

Луки и мечи сняли со стен в богатых домах, разом поумнев. Цивилизация оказалась продвинутая. Лук, похожий больше на арбалет, и меч, острый и легкий, что-то среднее между шашкой и мечом, у местной знати были не более чем спортивным увлечением. Для серьезного боя использовали оружие посерьезней – нечто вроде лазерного луча, способного выжечь дыру в теле в одно мгновение, когда загоралась красная лампочка, а она то загоралась, то не загоралась.

Нашли несколько таких пушек, но выстрелила лишь одна, и то потому, что была заряжена. Разобраться с лазерным оружием решили потом, когда в нем возникнет необходимость. Пока ничего опасного не заметили. Живности было много, даже слишком. Летала, ползала, бегала и плавала, но пока не опасная. Разве что странные птицы, лишенные оперенья, пролетали над головой, хватая на лету птиц мелкого пошиба, как ласточки комаров, широко разевая зубастую пасть. В небе им не было равных, огромные, чуть меньше человека по размеру, но размах крыльев достигал иной раз метра три, а то и все шесть. Но то, что на земле, их интересовало мало, по земле они передвигались неуклюже. Разбегались и отталкивались ногами, или падали вниз со скалы, подхватываемые воздушными потоками. И неплохо плавали, ныряя с головой надолго, а после с добычей в зубах, выбирались на берег и поднимались по скалам, мимо гнезд с орущими птенцами, используя цепкие ноги и острые коготки на крыльях, чтобы иметь высоту для полета.