Стивен Дональдсон - Запретное знание

Застигнутая врасплох и неожиданно оказавшаяся слабой, она давала ребенку единственную защиту, какую могла предоставить. Второй раз за день, на сей раз сознательно, она разрыдалась.

Это оказалось легче, чем ей думалось.

Она услышала новые смешки, но проигнорировала их. Ее не волновало, сколько людей смеялось над ней. Единственно, что ее волновало – это реакция Ника.

Он тоже проигнорировал смешки. Его рот продолжала кривить улыбка, но взгляд сделался недовольным. Внезапно его глаза стали загнанными и испуганными, словно он тоже стал беспомощным и это заставляло его нервничать.

– Я не имел в виду тебя. – Он едва мог говорить ровным тоном. – Я имел в виду информацию. Твой идентификационный жетон. Все эти доступы к секретным кодам. Именно это я собирался продать – это моя цена за спасение твоей жизни.

Внезапно он разозлился и едва не закричал:

– Я не буду работать ни на Хаши Лебволя и ни на другого сраного лягавого, вроде тебя. Больше никогда. Ты – моя , и, клянусь адом!, ты докажешь это, отдав мне нечто, что я могу продать.

После этого его тон снова смягчился.

– Таким образом я смогу починить корабль.

В попытке перестать плакать, Морн подняла руку ко рту и впилась в нее зубами. От плача она становилась некрасивой; она знала это. А она не могла позволить себе быть некрасивой перед Ником Саккорсо. Не сейчас; может быть, вообще никогда. Но все ее сердце было переполнено слезами.

Она была беременна. Вынашивала ребенка.

На мгновение ее печаль стала настолько невыносимой, что она не могла справиться с собой.

Затем она почувствовала на губах привкус крови и, подавив всхлип, восстановила самоконтроль.

– Только доставь нас туда, – сказала она плачущим тоном. – А я сделаю все, что от меня нужно.

Это обещание было самым сильным из всех, что она делала Нику.

И словно он не мог выдержать выражение ее лица, он отвернулся. Его кулаки сжимались и разжимались на коленях; он старался успокоиться.

Как только он смог снова излучать свое обычное небрежное отношение ко всему на свете, Ник обвел взглядом мостик и заметил:

– В следующий раз, когда всякое космическое дерьмо вроде вас захочет посмеяться над ней, попытайтесь вспомнить, что вы смеетесь и надо мной.

Линд явно вздрогнул. Женщина за пультом наведения, Мальда Вероне, наклонила голову, укрыв лицо гривой волос.

Напряженный и опасный, Ник осматривал своих людей, в то время как они застыли, словно окаменев. Затем он пошевелился. Включив интерком, сказал:

– Микка, ты мне нужна. Если сможешь найти свободное время.

Интерком не работал. Он перепутал клавиши.

Эта маленькая ошибка, казалось, полностью восстановила его душевное равновесие. Улыбка снова вернулась в его глаза.

– Морн, перестань хлюпать носом, – приказал он небрежно. – Ты мешаешь мне сосредоточиться.

И когда он хмыкнул, напряжение вокруг него разрядилось.

Морн почувствовала, что он смотрит на нее искоса, но не взглянула в его сторону.

Через минуту на мостике появилась Микка Васацк и заняла свое место. На ее ремне болтался передатчик и дополнительный спасательный ремень с магнитной застежкой на конце – оборудование на тот случай, если внутреннее m исчезнет.

Нахмурившись, она остановилась рядом с Морн. При виде опухших глаз Морн и ее заплаканного лица она спросила нейтральным тоном:

– Ну что, стало получше?

Морн стерла кровь с губ и кивнула.

– Это заметно, – заметила Микка.

Затем она подошла и остановилась с другой стороны от кресла Ника.

– Мы готовы, – доложила она. – Вся остальная вторая вахта находится в ядре с компьютерами. И у них передатчики. Они не волшебники, но они смогут перегрузить машину. Если хочешь, они все отключат и физически изолируют системы.

Ник воспринял эту информацию и кивнул. Подавшись вперед, он обратился к вахте:

– Ну хорошо. Начинаем. Чем раньше мы найдем наш вирус, тем больше времени у нас будет, чтобы поработать над ним.

– Мы не собираемся терять какие-то функции. Все оборудование – стационарное. – Все на борту знали это; он говорил это лишь для того, чтобы объяснить свои мысли. – Худшее, что может случиться, – нам придется наново загрузить все системы. Но если информация будет стерта, то мы можем потерять кое-какие программы. Включая всю нашу информацию. Это будет означать, что мы потеряем наши последние кредитки. – Он злобно улыбнулся. – Поддержка будет работать, но система не будет знать, сколько нас здесь. Она не сможет регулировать тепло и воздух. Мы потеряем наши бортовые журналы. Мы не будем знать, сколько еды у нас осталось.

– Наводка потеряет идентификацию корабля, – продолжал он. – И это не мелочь. Мы не сможем навести оружие, если вдруг нас атакуют. Связь потеряет все наши коды. Нам будет сложно общаться с кем-либо. Но скан и информация – это самое печальное. Скан продолжит снабжать нас информацией, но компьютеры не будут знать, как интерпретировать ее. И мы потеряем все, что нужно для астрогации – звездные идентификаторы, карты, вращение галактики. Санационные вектора, звездные пути. Дьявол, мы не сможем даже определить, где находится запрещенный космос.

Второй пилот Ника резко хмыкнул. Остальные члены команды держали свои реакции при себе.

– Мы не можем стационарно копировать информацию. У нас просто нет такого количества бумаги. Наверное, такого количества бумаги не найдется на всей Станции. Нам понадобятся месяцы, чтобы восстановить все – но это в свою очередь может не помочь нам разрешить проблему. Если вирус останется в системе, он просто снова сотрет всю информацию, как только мы восстановим ее.

– Но мы должны что-то делать. Я дам несколько команд. Если мой пульт отключится, то восстановить его функции будет несложно. Мы можем взять копию с мостика. Может быть, нам даже удастся стереть вирус.

– Если у меня все будет нормально, мы будем подключать наши системы одну за другой до тех пор, пока не начнутся проблемы.

– Вопросы? – спросил он. – Комментарии? Замечания?

Сканоператор и рулевой покачали головами. Остальные просто сидели и ждали.

Во рту у Морн пересохло; ей, казалось, стало тяжелее дышать, словно система жизнеобеспечения начала барахлить. Любое судно глубокого космоса зависело от работы компьютеров. Ее ужас перед полным уничтожением информации был гораздо сильнее страха перед пробоиной или взрывом, страха перед вакуумом. И в этом, она была уверена, всякий на борту согласится с ней.

Но она не ожидала, что командный пульт отключится. Как сказал Ник, восстановить информацию было легко – а она была уверена на сто процентов, что Орн задал «Капризу капитана» непростую задачку. Нет, вирус скорее всего сидел в информационном компьютере, где он мог принести наибольший вред; в компьютере, к которому Орн имел наиболее частый доступ.