Натали Р. - Враг моего врага. Том 2

– Ничего не осталось. Дома все сгорело, а у меня… у меня был с собой кристалл памяти… гъдеане отобрали. Ничего нет. Словно и не было никогда.

Каким он уходил – счастливым, веселым, заново почувствовавшим вкус жизни… А вернулся закаменевшим. Пришел к ней в медблок, ткнулся лбом в плечо и пробормотал:

– Клара, мне больше некуда идти.

Он был по-прежнему нежен, заботлив и внимателен. Но счастье уже не светилось в глазах. Она опасалась, что он запьет, но первая в жизни выпивка, плохо подействовавшая на непривычный организм, навсегда отвратила его от алкоголя. И то хорошо. Только как забыться непьющему и некурящему? Разве что с женщиной. Клара старалась все время быть рядом и не скупилась на ласку, однако у него были обязанности: Гржельчик приказал ему отобрать и тренировать бойцов по специальной методике, против мелких диверсантов типа шнурогрызок и иных пакостей, не принимаемых в расчет стандартной школой. Сперва Клара возражала; потом сообразила, что работа – тоже неплохой способ забыться.

Душенька болела за непутевого вампира, и Клара решила: коли уж на «Ийоне» есть епископ, надо этим воспользоваться. В конце концов, врачевание душ – его долг. Она явилась к Дьёрдю Галаци и вывалила на него все свои мятущиеся чувства – пусть разбирается.

– Дочь моя, – молвил Дьёрдь слегка ошарашенно, – радоваться смерти чужой жены, конечно, грешно, но, по-моему, ты начала не с того греха. На тебе лежит прелюбодеяние…

– Да это такая фигня! – эмоционально перебила она.

– Сожительство с врагом рода человеческого, – многозначительно продолжил епископ. – Кровавые жертвы…

– С каким еще врагом? – Клара возмущенно уткнула руки в боки. – Это вы Аддарекха так называете, святой отец? Да вы рехнулись! Он – хороший человек, спросите любого здесь, никто о нем дурного не скажет. Капитан Гржельчик даже взял его в команду!

– Капитан Гржельчик тоже меня беспокоит, – пробурчал Дьёрдь. – Дочь моя, вампиры прокляты Церковью как отродья дьявола, сотрудничество с ними и тем более приношение крови карается вплоть до отлучения от церковных таинств. Ты зашла слишком далеко, дочь моя, но искреннее раскаяние еще может тебя спасти.

– Я ни в чем не раскаиваюсь! – твердо заявила Клара.

Дьёрдь расстроенно развел руками.

– Я не раскаиваюсь! – повторила она. – Я верую в Господа нашего Иисуса Христа, чту заповеди и уважаю наших земных пастырей, но ваши взгляды устарели на тысячу лет. Порождения дьявола, надо же! Да это всего лишь хлесткое словцо, идея, брошенная в массы, когда требовалось единым фронтом противостоять вторжению. Сейчас, когда мы живем в двадцать втором веке, это звучит смешно. Шитанн такие же, как мы. Я врач, я знаю.

– Они созданы похожими на нас, дочь моя, – согласился Дьёрдь. – Но кем?

– Богом, как и все творение, – уверенно ответила Клара. – Дьявол не умеет созидать.

Дьёрдь Галаци вздохнул. В последнем он был, в принципе, согласен с женщиной, но догмы Церкви никто не отменял.

– У Аддарекха есть душа, – убежденно сказала Клара. – Дьяволу не под силу дать кому-то душу.

– Почему ты считаешь, что у вампира есть душа? – спросил он.

– Потому что он человек! У всех людей есть души. Даже у кетреййи – маленькие, несовершенные… – наличие душ у кетреййи как раз не оспаривалось Церковью, но все они подлежали церковному проклятию за приношение кровавых жертв. – Он тонко чувствует, святой отец, он страдает и мучается, его терзают воспоминания, его раздирает боль за своих близких. Святой отец, вы же умеете утешать. Помогите ему!

Епископ подавился.

– Ты предлагаешь мне помочь вампиру?

– Просто поговорите с ним! – Клара прижала руки к груди. – Поговорите без ваших обычных присказок: нечистая сила, дьяволово семя… Вы сами увидите, что у него есть душа.

Эта ненормальная женщина смутила Дьёрдя. Он не собирался якшаться с вампиром, но… Он сам не желал себе признаться, что она заронила в нем сомнение. И, встретив вампира в обсерватории, куда зашел поглядеть на красоту звезд, неожиданно для себя заговорил с ним.

Аддарекх стоял, скрестив на груди руки, спиной к вошедшему, и отрешенно смотрел куда-то в звездное пространство. У ног его терся котенок, урча и трогая лапой его ботинки. Вот же, животина, а вампира не боится.

– Куда глядишь? – спросил Дьёрдь негромко.

– В пустоту, – после недолгого молчания проговорил Аддарекх, не оборачиваясь. – Справа, в нижней четверти – что там, по-твоему?

Дьёрдь прищурился. Маленький диск, с мелкую монетку, молоко с кровью.

– Это планета. Шшерский Рай, – епископ невольно поморщился.

– И я раньше так думал, – голос вампира был безжизнен. – А теперь вижу лишь пустоту. Там жила моя семья, но их больше нет. Никого… Их убили те, кому я служил. Для меня нынче нет Рая. Только пустота.

– Отчаяние – смертный грех, – строго сказал Дьёрдь, автоматически среагировав на слова, а не на того, кто их произнес. – Господь порой посылает нам суровые испытания, но тот, кто хранит веру, их преодолеет…

Вампир быстро обернулся и обнажил левый клык в кривой, невеселой усмешке.

– Церковник? Нашел кому проповеди читать!

Дьёрдь остановился на полуслове в замешательстве. В самом деле!

Мрланк почувствовал, как встопорщил шерсть кошкочеловек. На двуногого в черном он смотрел, как кот на собаку. Котенок успокаивающе мяукнул и, настороженно задрав хвост, направился к двуногому в черном изучить проблему получше. От него пахло неприязнью, но не агрессией. Пару секунд Мрланк колебался: пустить струю ему на ботинок или просто уйти, сигнализировав Аддарекху, что непосредственной опасности нет. Но тут двуногий в черном присел на корточки и погладил котенка по загривку. Рука у него была ласковая, и Мрланк как-то вдруг поверил, что беды от него не будет.

– А кот-то тебя не боится, – удивленно заметил вампир.

Дьёрдь хмыкнул. Реплика была зеркальным отражением его чувств.

– А чего меня бояться? Я слуга Божий, а не пособник сатаны.

Вампир вновь скривился.

– Намекаешь на что-то, церковник? Мне все равно, кем ты меня считаешь. Хочешь убить тварь дьявола – убивай. Жить мне незачем.

– Неважно, чья ты тварь, – епископ решил отложить скользкий вопрос на потом. Подумаю об этом завтра, как говаривала Скарлетт о’Хара. – Жизнь – бесценный дар, и нельзя самому от нее отказываться. Надо ценить всякое мгновение жизни. Быть благодарным равно за радость и горе, ибо радость служит наградой, а в горе закаляется дух. Нести свою ношу до конца, как бы она ни была тяжела, ибо любая жизнь угодна… – он не стал поминать Бога, помня, с кем говорит, – высшим силам, и лишь им решать, когда забрать ее.

Вампир молчал, но Дьёрдю не нужен был ответ. Он поднялся с корточек, подтолкнул к нему котенка и вышел из обсерватории.