Аррет Сим - Сигнал

Он отвернулся от неё и принялся вновь изучать корешки книг, а она опять уставилась на лампу. Так они просидели несколько минут, в тишине.

– Хорошо, я расскажу, но ты должен пообещать, что отнесешься к моим словам серьезно. – Сдалась девушка, судя по всему ей и самой хотелось поделиться своими мыслями.

– Когда было по-другому – буркнул Денис.

Ира вздохнула и осторожно, подбирая слова, начала рассказывать.

– На прошлой неделе у нас погибло несколько секций гидропоники и мне поставили задачу проверить потребление кислородной смеси на разных уровнях, для оптимизации и возможных сокращений подачи…

Она замолчала и Денис посмотрел на нее, было видно её волнение. Сцепив руки в замок так сильно, что побелели пальцы, девушка произнесла:

– В научные отсеки не поступает воздух, совсем. Там вакуум.

Денис улыбнулся и покачал головой.

– Это невозможно, там десятки людей, подготовка…

– Я проверила всё много раз.

– Хм, а может у них там своя система, закрытая? У них же жилые отсеки свои, пищеблок.

– А ты уверен?

– Что?

– Ты уверен, что там есть эти отсеки? – её огромные глаза с жёлтой радужкой смотрели на него с смесью ужаса и надежды. – Никто не видел учёных уже много лет.

Денис все еще улыбался, но в глазах веселья не было.

– Ир ты выдумываешь, что за чушь! – все знают что в научных ярусах модернизируют “Несокрушимого”.

– Я так и знала что ты мне не поверишь! Забудь! Пожалуйста достань ключ-карту, я сама всё выясню.

– Ир, ну давай просто спросим, что там с воздухом, я думаю есть объяснение. Почему ты стала думать о каких-то заговорах.

– Да конечно, спросим! – У неё глаза были на мокром месте. – Так нам и рассказали всё. – Ира смахнула слезинку, катившуюся по щеке – Если никаких научных ярусов нет, то об этом не может не знать руководство базы. И если до сих пор создается иллюзия работы, то значит они не хотят посвящать в это нас, видимо не без причины. Надо попасть туда. Увидим, что всё в порядке, можешь подкалывать меня до конца жизни, а если там действительно ничего нет… значит мы должны рассказать всем, от этого зависит жизнь всей станции.

Они посмотрели друг на друга. В глазах Иры был страх, она действительно верила своим подозрениям, и накрутила себя до истерики.

– Ты ещё кому-то говорила?

Девушка отрицательно покачала головой и одними губами прошептала: ''Пожалуйста''.

– Хорошо, я постараюсь помочь – пообещал Денис не очень уверенно.

Со стороны столовой послышались весёлые голоса, смена пришла на ужин. Пора было расходиться, сейчас будет шумно.

– Встречаемся завтра здесь, в это же время. – продолжил он.

Ира улыбнулась сквозь слёзы, кивнула и встала с кресла.

– Ты настоящий друг, спасибо тебе – она на мгновение замерла в нерешительности, а потом быстро наклонилась, чмокнула его в щёку и не оборачиваясь, побежала к выходу.

Денис отчего-то смутился и громко выдохнул. Ему несомненно было приятно внимание Иры, но он переживал за её навязчивые идеи. Это было похоже на эмоциональный сбой. У многих он случился. Нахождение в замкнутом пространстве давало о себе знать. Главное чтобы не переросло в нечто большее. Он видел разные проявления таких нарушений психики, но эти неврозы в основном случались с взрослыми. Для тех кто помнил старый мир, было невыносимо жить в консервной банке. Многие из старшего поколения теряли надежду и волю к жизни. Иногда это заканчивалось плохо. Его семья пережила трагедию. Отец покончил с собой, повесившись на ремне в машинном отделении. Денис тогда был совсем маленький, но помнил ужас и отчаяние матери. Эту потерю он пережил её чувствами и лишь много лет спустя сам ощутил зияющую пустоту рядом, боль по чему-то, что могло сделать его счастливее. Наверное, поэтому он и потянулся к Иришкиному отцу.

Евгений Александрович, с момента катастрофы работал на пункте дальней космической связи. Это был укрепленный бункер с жилыми отсеками и огромными антеннами на поверхности материка. В его задачу входило обслуживание оборудования, отправка сигналов на ''Надежду'' и ''Решительный'', и самое главное – ожидание ответных сигналов с кораблей. Но годы шли. Последние сообщения были почти тридцать лет назад. С ''Надежды'', сообщали что прошли половину пути и ничто не предвещало никаких сложностей, однако связь внезапно прервалась в обе стороны и больше не возобновлялась не смотря на все усилия. Долгое время пункт работал в штатном режиме, но расходы на содержание не оправдывали себя, поэтому перешли на аварийную работу и два года назад, его законсервировали, отправив персонал на основную базу. Для отца Иры – это стало ударом, он замкнулся, старался больше времени проводить у себя, сведя общение с аборигенами к минимуму.

Они познакомились на уроках профориентирования. Учитель дала задание пригласить родителей и на занятие пришёл Евгений Александрович. Коренастый, невысокий. На круглом лице нос картошкой. Глаза добрые, с лучиками морщин. Густые седые усы, его гордость, он часто их расчёсывал пластмассовым гребешком. Смущённо откашлявшись, он нерешительно начал рассказывать о своей работе на пункте связи. Но спустя несколько минут расслабился и увлечённо поведал о том как сложно было поймать слабеющие сигналы кораблей, удаляющихся с каждой секундой на сотни тысяч километров. Чтобы уловить ответ, искажённый космической радиацией и излучением, приходилось постоянно модернизировать антенну, но несмотря ни на что, услышать сообщение с кораблей становилось всё сложней.

Рассказ настолько поразил Дениса, что он напросился к Ире в гости, и под предлогом занятий по физике, стал чаще бывать у неё дома. С её отцом общение наладилось не так быстро, но тот заметил интерес мальчика к своей профессии и со временем они часто проводили вечера разбирая старые чертежи, решая задачи. Они стали буквально спасением друг друга. Их мысли бежали в одном направлении. Евгений Александрович с упоением делился известными теориями об Марсианских находках, строил гипотезы о катастрофе. Денис же мог поделится своими переживаниями, мыслями. Ему никто не читал нотаций, не упрекал, в отличии о родной матери. Денис в какой-то момент обнаружил, что комфортнее чувствует себя с Ирой и её отцом, чем с своими родными. Он часто ловил себя на мысли что хотел бы стать частью их семьи. Ему было проще рассказать о каких-то переживаниях или мыслях, он находил понимание.

Вот и сейчас, после откровений Иры, он первым делом подумал рассказать об ее опасениях Евгению Александровичу, но решил всё-таки сначала выполнить просьбу девушки. В конце концов чем это ему грозит? Ну попадут они на уровень учёных, максимум их поругают, может выговор влепят, но в целом ничего страшного. Подумаешь, молодые, любопытные. В конце концов Денису и впрямь было интересно посмотреть, как оно там. А тут есть предлог.