Игорь Горынский - Погоня за тенью

– Нам не рады? – предположил Ульф.

– Естественно, – Таня презрительно поморщилась. – Но он сейчас выйдет. Увидишь.

Назвав своё имя, она сразу перешла на «ты». Ульфа это не то чтобы раздражало – но оставалось непривычным. Инспектор всё ещё пыталась казаться выше или хотя бы равной специальному агенту. Для чего? Из простой гордости? Ульфу этот вывод казался логичным.

Наконец ворота стали нарочито медленно разъезжаться, и в тот же момент в дверях квадратного особняка появился хозяин – лохматый и давно не бритый мужчина в малиновом халате и тапочках.

– Вы в курсе, который час? – недовольно буркнул он на полпути к воротам.

– Только не говори, что ты спал, – ответила Таня, делая шаг за порог. – Ни за что не поверю.

– Если даже нет, – хозяин склонил голову набок, – неужели дела не могут подождать до утра?

– Хватит ныть, Рамон, – Таня посмотрела на него страшным взглядом. – Забыл, с кем имеешь дело?

– Такое забудешь… Привет, мистер! – бодро добавил он, переведя взгляд на Ульфа. – Рамон Торрейра, к вашим услугам.

– Твои услуги нам очень пригодятся, – сказала Таня, уже входившая в дом. На пороге она прислушалась и добавила: – А свидетели – совсем не пригодятся.

– Тогда прошу в кабинет, – Рамон замысловатым жестом показал направление. – У меня сегодня гости, но только не там. В кабинет – дороги нет! Это святая святых.

– Сегодня гости? Так сказал, будто это редкость, – Таня поморщилась, ощутив в доме стойкий запах спиртного, табака и человеческой жизнедеятельности. – Как ты их вообще выдерживаешь каждые три дня?

– Работа такая, – пожал плечами Рамон. – Кроме того, это мировые чуваки. Кто попало ко мне не шастает. Или я похож на владельца притона?

– Представь себе, похож, – заявила Таня, открывая дверь кабинета.

«Святая святых» оказалась большой комнатой, довольно душной и пыльной, заваленной мебелью и прочими предметами быта. Казалось, хозяин стащил сюда всё ценное изо всех остальных комнат, чтобы спасти от уничтожения таинственными гостями. Между стульями и столами там и сям торчали светильники всех форм, расцветок и стилей, на самих столах огромными неустойчивыми кучами громоздились посуда и книги, экраны и голопроекторы, картины и занавески…

– Падайте, – Рамон махнул рукой в сторону нагромождения кресел и диванов. – Выпьете что-нибудь?

– Сам знаешь, нет, – отмахнулась Таня, устраиваясь на офисном кресле. Ульф выбрал древний диван, обитый истрепанным бархатом. – Нам нужна информация.

– Я весь внимание.

– Бент, – лаконично очертил проблему Ульф. Рамон выпучил на него глаза, будто Ульф произнес страшное кощунство.

– В жизни с этой дрянью не работал.

– Неужели?

– И не планирую. Ни за что! Его ж достать – свихнуться можно! Долго, дорого… Я бы обанкротился на одной «крыше».

– И пришлось бы везде с охраной шастать, – добавила Таня.

– Вот-вот… Как этот чокнутый Мболи, – сказал Рамон.

– Джонни Мболи? – Таня с интересом подалась вперед.

– Вижу, вы уже знакомы с этим типом, – усмехнулся Рамон.

– Это ведь он владеет «Буги»?

Рамон кивнул.

– Самое фешенебельное место в этом городе. Для очень толстых кошельков. Билет туда стоит… – Рамон изобразил картину Эдварда Мунка. – Интересно, сколько процентов прибыли даёт это местечко?

– Всяко меньше твоего притона, – охладила его Таня.

– Мадам, – Рамон изобразил обиду, – как можно… Это всего лишь мой дом, полный, как я уже сказал, весьма приятных людей…

– Под твоим товаром все становятся приятными людьми, – бросила Таня.

– То-то и оно, – Рамон заговорщически подмигнул – скорее Ульфу, чем Тане. – Если бы вы сами испытали на себе его действие…

– Ты серьёзно? – Таня укоризненно воззрилась на Рамона. – Будешь сейчас подсаживать на иглу агента из… Откуда ты там, агент Шефер?

Ульф сделал вид, что пропустил пару реплик мимо ушей.

– Я всё понял, – Рамон поднял руки перед собой. – Чем же ещё я могу помочь?

– Хорошо, что спросил. Нам надо знать, чем занимается Мболи под прикрытием своей премиум-забегаловки. Мы думаем, он толкает ту самую дрянь, с которой ты зарёкся работать. Но ещё важнее другое – чем и кому он мог не угодить.

– Насколько не угодить? – поинтересовался Рамон.

– Фигурально – ему подбросили конскую голову, – добавил Ульф. – Мы хотим знать, кто.

– Это будет непросто, – сказал Рамон. – Я знаю одно: Мболи – скрытный сыч. Сидит в особняке на отшибе и не кажет носа на улицу без жизненной необходимости. К нему не так просто подобраться.

– Тогда у него наверняка целый батальон прислуги, – предположил Ульф.

– Это верно, – кивнул Рамон. – Кое-кто из них у меня бывает. Но это мелкие сошки. Вряд ли им много известно, а если и так – люди Мболи сто пудов обрабатывают их в первый же день на работе, чтобы не болтали.

– Чем обрабатывают? – не поняла Таня.

– Чёрт его знает… Только они даже под веществами какие-то не такие. Их будет трудно разговорить.

– Но ты попробуешь, – сказала Таня, вставая с кресла. – И сумеешь. Ты же мастер своего дела, мы в тебя верим. Правда, агент Шефер?

– Сделаю всё возможное, – пообещал Рамон, также вставая.

– И поторопишься, – добавила Таня назидательно. – В любой момент может стать слишком поздно.

За воротами кубического дома Ульф и Таня с наслаждением вдохнули чистый воздух.

– С кем ни свяжешься порой, – сказала Таня, будто извиняясь.

– Он не подводит? – деловито осведомился Ульф.

– Ни разу. За ним слишком длинный хвост, чтобы ерепениться, – заверила Таня.

– Тогда будем ждать вестей, – постановил Ульф. – Пока – спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – согласилась Таня. В её голосе Ульф впервые за вечер услышал нотку задора.

Весь следующий день Ульф собирался изучать семью Халиди – но оказалось, что изучать особенно нечего. Чем дальше, тем больше когда-то проактивные предприниматели уставали от бесконечной нервотрепки, и место бизнеса в их жизни занимал отдых на немалые дивиденды. У кого-то степенный и размеренный, у кого-то – дикий и распущенный. Ни политических амбиций, ни грандиозных аппетитов у Халиди давно не осталось. Странная цель для ликвита – тем более юный Маркус, которому, похоже, вообще не было дела до семейного бизнеса.

Другое дело, которое ждало Ульфа – взглянуть на последние выступления знаменитых политиков и общественных деятелей. Просмотреть их все Ульф не мог никак – да и смысла не видел: скорее всего, кто-то уже занимался тем же по поручению директора Сато.

Ульф сам не знал, для чего за это взялся. Возможно, хотел унять свои опасения, что уже поздно. Если на его глазах рябь побежит по лицу, скажем, министра-президента – значит, игра окончена.

Но министр-президент вёл себя тривиально. Как всегда с гордой осанкой и сияющей улыбкой человека, у которого всё под контролем , он отвечал на вопросы журналистов о добыче агравита на Менадии и обороне системы Тренто. Президент никогда не выглядел иначе. Ульф даже порой подозревал, что на самом деле он совсем другой, а по головидению показывают искусно выписанную графику. Уж больно выверенный образ. Даже внешне глава Лиги выглядел на десяток лет старше, чем большинство реювенированных, которым вечно двадцать пять. Избирателя почему-то это подкупало, хоть все и знали, сколько веков министру-президенту на самом деле.