Мария Лунёва - Мигуми. По ту сторону Вселенной

– Берем красный сладкий перец, помидоры, картофель, лук и морковь. Нарезаем все соломкой и смешиваем в одной емкости. Готовить курицу будем в рукаве в конвекционном шкафу, обложив ее нашими овощами…

– Выкладывать птицу лучше сверху на овощи, – прошептала я, – так при жарке мясо даст сок, и блюдо получится вкуснее.

По моему лицу стекали непрошеные слезы. Я помнила тот день и тот ужин. Ужин, который мне так и не довелось попробовать, и ту проклятую курицу, что запекала мать, готовясь сообщить отцу радостную новость о долгожданном сыне.

Проклятый ужин, проклятая курица!

Я помнила все, словно это было вчера. Боль не ушла и не стала меньше. Иногда я отвлекалась от нее, но стоило оказаться одной, как воспоминания с новой силой терзали сердце и не давали покоя. Я так и не поняла, за что и почему мне сломали жизнь! Чего не хватало родителям? Чем я не угодила?

Их сын так и не родился. Спустя несколько недель случился выкидыш. Мама пыталась сохранить ребенка и не сразу обратилась к врачу – глотала кровоостанавливающие пилюли и что-то еще. Это стало ее роковой ошибкой. Пошло осложнение. После длительного лечения диагноз для них с отцом был неутешительный: «вторичное бесплодие».

Стало ли мне лучше от того, что у них больше нет детей? Нет, не стало. Ни на толику.

Полгода назад я узнала о смерти бабушки. Нет, я не следила за судьбой родных специально, ни разу не наводила о них справки. Но у судьбы свои планы на нас.

Выехав на очередную катастрофу с пассажирским космическим лайнером, бесцельно слоняясь среди сложенных в ряд на металлической платформе станции мертвых тел, я совсем не понимала, к чему тут мы. Не теракт и не нападение пиратов. Судно столкнулось со швартовым шлюзом из-за ошибки пилота. Всего лишь неправильно веденные координаты – и четыреста двадцать оборванных жизней.

Такое случалось, но мигуми тут были лишними. Уже хотела отзывать отряд, когда натолкнулась взглядом на лежащую среди остальных бездыханных тел женщину со смутно знакомыми чертами лица. И сделала то, что и тысячи раз до этого.

Я опознала ее личность.

«Хелена Вайнова, семьдесят два года, уроженка Ганимеда».

Сухие данные, просто имя и возраст, но сколько жгучей, мучительной боли я испытала в тот момент. Как сумасшедшая носилась среди остальных тел, пристально вглядываясь в каждую женщину и каждого мужчину, страшась разглядеть родные черты отца и матери.

Казалось, что я просто сошла с ума.

С задания меня сняли с осторожной формулировкой «переутомление», и только девяносто шестая понимала, в чем была причина моего срыва. Тогда же я узнала и о бездетности родителей. Мне хотелось думать, что у них другая дочь, которую они, в моем понимании, просто обязаны любить после того, как жизнь их жестоко проучила со мной. Но нет. Они были одиноки, не завели даже собаки.

Вот так всю жизнь прожили только ради себя. Я не понимала их нисколечко. Как можно, имея возможность прожить полную счастливую жизнь, вырастить ребенка, баловать внуков, не воспользоваться всем этим? Как? Не понимаю и никогда не пойму!

Разогрев на завтрак булочки, заказанные еще вчера в ближайшем ресторанчике, села пить черный чай. Сделав первый глоток, зажмурилась на мгновение, наслаждаясь приятным бархатистым вкусом. Платили мне хорошо, и я могла баловать себя хотя бы качественной едой. На Земле выращивали огромные чайные плантации. Отсюда, с земных портов, большие партии разлетались по всей Солнечной системе. Чай, как и кофе, пили везде: и на планетах, и на космических станциях.

Чашечка ароматного напитка по утрам объединяла все человечество, но и делила на два непримиримых лагеря, потому как у одних в этой чашечке приятно пах кофе, а у вторых – черный чай. Я же была двойным агентом, потому как одинаково любила оба этих напитка.

Моя передача кончилась, а больше смотреть по телевизору было нечего. Новости я не любила. Все равно правды там не дождешься: то, что там говорили, строго выверялось и контролировалось специальными правительственными структурами. Оставив канал с музыкой, я активировала уборщика.

Пузатый низкий бочонок с пружинистыми трехпалыми металлическими руками, ненавязчиво жужжа, заскользил по моей комнате-студии. Грязи тут, конечно, немного, но пыль все же скапливалась. Так что свое жилье, в котором я обитала набегами, старалась не запускать.

За стеной назревал скандал. Молодая пара, у которой недавно родилась дочь, шумела все чаще. Уж не знаю, что им там делить, но ссора набирала обороты, и крики сменились женским всхлипыванием. Разревелся и ребенок. Не мое это, конечно, дело, и в чужую семью лезть как минимум неприлично, но не могла я спокойно слушать всю эту пустую ругань.

Одевшись в извечную серую форму, я выскользнула в коридор. Подойдя к соседней двери, хотела уже постучать, но в последний момент передумала. Это их жизнь, сами разбираться должны, без третьих сторон.

Развернувшись, пошла на выход. День обещает быть теплым и солнечным. Так чего же сидеть в душной квартире, если можно прокатиться, например, в горы и насладиться свежим воздухом и природой? Особенно природой.

Как же я мечтала об иной жизни, где у меня был бы свой домик, непременно с садом, любимый муж и ребенок – доченька, а может, и сынок. Мечты! Несбыточные и нереальные!

На стоянке возле дома стоял мой красивый серебристый левиакар. Я долго выбирала модель и остановилась на скоростном одноместном варианте. Мой «железный конь» был небольшим, с обтекаемыми блестящими боками, подмаргивающими круглыми лупоглазыми ретро- фарами. Обошелся он мне в неприличную сумму, но нужно же хоть куда-то тратить заработанное. Вот я и тратила как могла. О покупке не пожалела ни разу. Левиакар очень мягко скользил над землей, его не трясло даже в самых верхних воздушных коридорах. Про то, какие скорости он развивал, когда я покидала воздушные трасы и вылетала в стратосферу, и говорить нечего. Признаться, завидовала сама себе.

За спиной что-то звякнуло. Обернувшись, безошибочно нашла на втором этаже окно своих соседей. Оттуда высовывался мужчина и грозился что-то скинуть вниз; за ним, пытаясь дотянуться до предмета, зажатого в его руке, подпрыгивала молодая женщина. И все это на фоне громкого плача их малышки.

– Угомонили бы вы их, что ли, – сбоку ко мне подошла пожилая дама с первого этажа, – сил уже нет слушать это. Последний месяц так вообще ни дня покоя. Да ладно они – малютку жалко, всю нервную систему порушат девочке своей.

Я с ней согласна, но все равно влезать в чужие проблемы не хотелось.

– Если так продолжится, вмешаюсь, – обнадежила соседку.

Ее кот приветственно терся об мои ноги. Присев, я погладила этого рыжего усатого толстячка и тут же заметила следы кошачьего произвола на нижней части двери своего левиакара. Этот пушистый проказник, кажется, решил пометить мою собственность. Усмехнулась, глядя на его мурчащую довольную мордочку – словно и не его лап дело. Вот наглый пушистик.