Улия Воронина - И сильнее страха

Кто в страхе живет, тот и

гибнет от страха

(Леонардо да Винчи)

Она проснулась от собственных стонов, в поту. Опять тот же сон!..

Рене не открыла глаза, не пошевелилась, хоть и знала, что больше уже не уснет. Она лежала не двигаясь, с напряжением ожидая и страшась услышать знакомые жуткие звуки. На секунду – другую ей даже показалось, она действительно слышит их, прямо сквозь редкие, но оглушительные удары своего сердца слышит плач, стоны… но потом кошмарные иллюзии, слава богу, отступили, оставив ее в тишине. Только тогда она осторожно приоткрыла глаза – еще одна привычка, навязанная страхом: каждый раз, просыпаясь, она боялась, что вместо часов на стене, она увидит зеленоватое свечение лазерных прутьев клетки, в которой провела долгие месяцы плена.

Сердце забилось ровнее: перед ней ее комната, ее часы. На часах было 3.05. Что ж, ей редко приходилось спать всю ночь: страшные воспоминания имели привычку возвращаться и мучить ее во сне.

Рене хорошо знала, что сопротивляться терзающей ее боли, лежа, труднее, движения быстрее прогоняли страх и успокаивали встревоженную память, поэтому она встала и прошлась по комнате к окну. Ее комната, единственное в здании жилое помещение, выходящее окнами прямо на площадку космодрома, была почти пустой: Рене нуждалась в пространстве, а шум двигателей за окном напоминал ей о близости кораблей и, значит, о шансе спасения. Рене нажала кнопку, поднялись жалюзи, обнажая большое от потолка до пола окно, и комната осветилась огнями посадочного поля. Пол застилал обычный серый ковер, на стенах кое-где были размещены стеллажи с тщательно отобранными книгами и фильмами, в основном посвященными современным производственным технологиям, чье содержание даже отдаленно не касалось ее болезненных воспоминаний. В углу напротив окна стояло кресло, рядом был установлен обычный домашний компьютер, которым она пользовалась только когда анализировала события и изменения в ближайших системах, что было необходимо в целях безопасности. Ближе к выходу, в стенном шкафу помещался небольшой гардероб, всего несколько рабочих комбинезонов и официальный костюм. Больше в комнате ничего не было, ничего, что связывало бы ее с прошлой и даже настоящей жизнью, что говорило об ее привязанностях, вкусах или желаниях – комната была безликой.

Рене подошла к панели, скрывающей кухонную нишу. Почти сразу над плитой автоматически зажегся неяркий зеленый свет, но она поспешно его выключила: она никогда не пользовалась этим освещением, это слишком напоминало ей лабораторию… Так трудно избежать напоминаний, мыслей о прошлом, когда оно может вернуться!

Приготовив себе крепкий травяной чай, Рене забралась с ногами в кресло.

Даже сейчас, глубокой ночью, космодром продолжал принимать корабли, шла разгрузка почты, работали люди и машины. Пб-6731 была небольшой планетой, почтовой базой, находящейся в отдалении от цивилизованного мира, точнее между двумя основными политическими центрами Вселенной. Единственным населенным пунктом планеты был этот самый космодром и прилегающие к нему сортировочные базы, куда доставлялись почта и грузы с самых разных уголков познанной Вселенной, сортировались и перенаправлялись в зависимости от назначения, или хранились на многочисленных складах, расположенных по всей планете. Сам космодром представлял собой прямоугольную площадь, окруженную по периметру зданием, объединяющим все жилые и рабочие помещения в единое целое. Конечно, объем работ здесь не был таким, как на центральных планетах, и корабли прибывали не каждый час, но все же, ее окно освещалось огнями космодрома, слышался шум двигателей, иногда отголоски переговоров пилотов с диспетчерской, и это приносило Рене облегчение, надежду на то, что у нее есть возможность снова бежать.

Снова бежать, прятаться… Она, отлично сознавала, что силы ее несравнимы с силой и возможностями тех, от кого она бежала, и потому, какие бы хитроумные комбинации она не придумывала, ей не переиграть их до конца, а, стало быть, рано или поздно ее найдут. Все, что она могла у них выиграть, это время, – год, месяц, час… Даже несколько минут вне плена имели значение. И, в конце концов, все же могло что-нибудь произойти, могла явиться смерть, в которой единственно она и видела реальное избавление от всего – настоящего, будущего и прошлого…

Ей было тридцать один. Большинство женщин ее возраста имели семьи, детей, о них кто-то заботился, или сами они заботились о ком-то, были счастливы, или надеялись стать счастливыми, были поглощены повседневными делами и проблемами, временами о чем-то мечтали, что-то планировали, с кем-то встречались, обсуждали свои мысли и впечатления, и просто жили приятными воспоминаниями… А вот у нее в настоящем и прошлом был лишь страх, боль, стыд. И больше ничего человеческого. Она иногда думала об этом… так, без особых эмоций, просто потому, что время от времени невольно наблюдала фрагменты чужих жизней. Все же для человека важно, быть как все… или просто жить так, как сложилось, без чужого вмешательства, без страха, и без гнетущих воспоминаний о прошлом… Ее же жалкое существование жизнью назвать было нельзя. И страх, постоянный страх, чудовище, которое далеко не всегда поддавалось контролю разума, даже когда она не спала!..

За окном снова засветились посадочные огни, возникла легкая вибрация. Сейчас приземлится корабль. Да, так и есть, сел почтовый, устаревшая модель ЗЕЙД, такие выпускали в еще лет шесть-семь назад, когда … когда она еще работала на ГБИК – Главной Базе Исследований Космоса.

Здесь на Пб -6731, где она работала обычным инженером, никто и не догадывался об ее образовании и всех специальностях, которыми она владела. И, слава богу! Здесь ей было почти спокойно. Маленькая планета одна из многих, расположенная на краю одной из центральных систем. Она сменила несколько подобных почтовых баз, прежде чем осела на два года на этой. Она попыталась затеряться как следует, и на время ей это удалось. Но сейчас… она чувствовала уже какое-то время нарастающую тревогу – пора. Настало время что-нибудь изменить, иначе ее найдут. Нужно снова придумать очередной опережающий ход, предвосхитить их мысли, или разрушить собственные поведенческие стереотипы, чтобы сбить их со следа. Поэтому придется вспомнить и в очередной раз проанализировать все… до конца… Впрочем, это как раз не трудно. Такое нельзя, невозможно забыть. Прошлое, как огромная злокачественная опухоль, давно пустило корни в каждую клеточку ее организма, и вот уже шесть лет пожирало ее изнутри при помощи страха.

Когда-то она… Нет, не она, совсем другой человек, Арерия Даартни… Как странно! Не верится, что раньше ее так звали! Впрочем, сейчас она вряд ли могла отнести к себе любое имя.