Ео Рэеллин - Союз

Мэйнарту было стыдно и больно. А через полтора года он просто умер.

Исан погиб на Аваре. Не было ни свадьбы с Лэнси, ни совместных детишек. Лишь растерзанное взрывом и чужой гражданской войной тело. Пустота. Мэйнарт только в этот момент понял: всё. И нет больше ни единой возможности, ни миллионной доли шанса, что у него что-то получится. Выходит, в глубине души до сих пор теплилась надежда? Теперь она погребена окончательно.

Сил приехать на похороны Мэйнарт в себе не нашёл – письменно принёс соболезнования и даже предложил Верну воспользоваться простаивающей на Нирайди яхтой для погребальной церемонии. Хотя, ляпнув это, на несколько дней зашёлся в приступе непрерывной агонии – представлял, как безжизненное тело Исана посадят в кресло пилота.

Как ни странно, именно служба помогла Мэйнарту выжить – рисковал бездумно, потом пил, тратя на мерзкий человеческий алкоголь почти всё своё скромное жалование. Остановил случай: один из бойцов чуть не погиб по его вине – жизнь человека оборвать гораздо проще. И тогда Мэйнарт понял, что не имеет права распоряжаться чужими судьбами. Теперь безрассудность сменилась осознанным риском – во спасение других.

Глухую боль потери он заглушал фантазиями.

Вот Мэйнарт, увидев Исана впервые, рассказывает о своих предчувствиях Вейрану, и тот договаривается с Реем: будущего мужа селят в соседнюю спальню. Очень скоро Мэйнарт помогает юному Исану познать искусство любви…

Вот Мэйнарт, узнав о беременности Исана, забывает о гордости и предлагает себя, тот с недоверием соглашается, но быстро избавляется от стеснения и предубеждений. И хочет развода только для того, чтобы заключить новый брак, с Мэйнартом…

Вот Исан рад увидеть Мэйнарта на Аваре, благодарен за спасение отца. Они вместе возвращаются в Империю, а Верн не принимает судьбоносное решение об оккупации. Нет, это уже совсем бред…

Конечно, Мэйнарт частенько думал о родине, с горечью отмечая, что теперь никто его тонкую натуру своим счастьем уже не затронет, некому – умер. Но там, на Нирайди, вся семья ждала бы от него скорой свадьбы и рождения детей. А Мэйнарт на такие шаги способен не был. Всё, на что его хватало, это на пьяный перепих с человеком, не приносивший и десятой доли привычного наслаждения, зато не бередящий ещё свежие раны.

Ни о каких доверительных отношениях при межрасовом сексе до поры до времени речи не шло, пока Мэйнарт не встретился с Джесси. Сослуживцем двигал скорее интерес, чем влечение, но возникло и кое-что другое – вместо привычного полового акта Мэйнарта пробило на откровенность: впервые рассказал историю своей любви. Или нелюбви – со стороны Исана.

Джесси был неплохим человеком, но человеческая прагматичность текла у него в крови, потому он, похлопав Мэйнарта по плечу, сказал:

– Мэйн, возвращайся. Хватит хернёй страдать. Его уже нет, надо жить дальше. Встретишь кого-то… своей расы, там и срастётся. Что ты тут забыл?

Больше секса у них не было – осталась дружба. Вместе с ней появилась и отдушина: отряд бойцов со странным названием «Демоны Марса», которые стали Мэйнарту гораздо ближе лихих наёмников с Нирайди. Стали его семьёй. Мэйнарт тринадцать лет учился жить заново, чтобы однажды, получив внеплановый звонок от Кая и услышав его звенящий радостью голос, осесть на пол: Исан вернулся, превратившись в рэндела.

Возникший сразу порыв поехать к нему угас сполохом молнии: что Мэйнарт скажет Исану? Объяснится в любви? Выразит радость? Непонятно, насколько Исан остался собой и сколько в нём теперь от рэндела. Да и вообще, Мэйнарт всего лишь троюродный брат, его удел – сухое сообщение с поздравлениями. На том всё и закончилось. Зато Лэнси, наверное, был несказанно счастлив вновь встретить своего любовника.

Два с лишним года Мэйнарта штормило – Демоны поддерживали командира как могли, хоть и не знали причин его расстройства, а лезть в душу имел возможность один Джесси, но и ему нельзя было раскрывать государственную тайну.

Мэйнарт понятия не имел, решился бы он или нет, всё произошло по воле случая: вероятность увидеть Исана на союзной базе была ничтожно мала, но они встретились. От восторга почти потерял разум. Исан. Живой. Словно в последний раз на Нирайди. Глаза. Голос. Искренняя радость в ответ. Улыбка.

А потом началась форменная пытка: в тесной комнате казармы Исан собрал ставшие длинными волосы в небрежный пучок, снял китель – майка подчёркивала мышцы, ключицы манили своей точёной формой, – и стал медленно пьянеть от виски и рассказов Мэйнарта, пока окончательно не отрубился.

Мэйнарт знал, что будет жалеть об этом, но устоять не смог. Воспользоваться телом того, кто считал его своим другом, – мерзко и непростительно. И реакция Исана была ожидаемой: оказал сопротивление, скинув Мэйнарта с себя, но дальше всё пошло не так.

Секс, о котором Мэйнарт уже и не мечтал, случился – и он вновь испугался. На этот раз собственной слабости перед тем, кому он, по сути, безразличен. Защитный механизм срабатывал грубо, но почему-то не сумел остановить попытки Исана докопаться до истины. А Мэйнарт понял одну простую вещь: раньше он хотел всего Исана без остатка, а теперь был согласен хоть на что-то. Да, секс получался далёким от буйных фантазий Мэйнарта, но всё равно приносил наслаждение, реальное и до сей поры неизведанное. Отказаться было невозможно. Как и остановиться. Мэйнарту хотелось большего. Заботы в глазах, нежности, робкой влюблённой улыбки – Мэйнарт не знал, чего именно, но получил абсолютно другое: Исан скинул оболочку вежливости, грязно напивался и не утруждал себя соблюдением приличий. Удивительно – Мэйнарта это не оттолкнуло. Напротив, аристократ, рэндел и государственный деятель в одном лице его пугали, а часто выпивающий старпом развалюхи, ругающийся матом на четырёх языках и достающий начальника базы развлечения ради, оказался понятнее. Вряд ли на характер повлияли рэнделы, скорее всего, Исан всегда таким был, это Мэйнарт никогда с ним настолько близко не общался. Видимо, зря.

Они являлись единственными представителями ремийской группы рас на военной базе. Мэйнарт не считал себя идиотом, чувствовал, Исан тоже испытывает дискомфорт с непривычным по наружности любовником, и ждал скорого разрыва, но тот неожиданно заявил: это не просто секс. Правда, никакого отношения к ответной любви фраза всё равно не имела, скорее, нечто дружеское. Или даже родственное. Мэйнарт одновременно и ликовал, и досадовал, но был бессилен. Когда накатывало, вспоминал о тринадцати страшных годах безысходности. Становилось легче.

Случайная беременность и скомканная, практически спонтанная женитьба тоже казались неправильными. Первое случилось по халатности Мэйнарта, второе – по инициативе Исана, но оба события в итоге исполнили ещё недавно несбыточную мечту: брак и ребёнок.