Мира Виссон - Лелёка и голубая пуля

В последнее время количество приёмов значительно снизили. Оставили только деловые встречи. Развлекательные, напоминающие балы, свели к нулю. Поэтому всё чаще дни у гвардии проходили более-менее спокойно, если не сказать скучно. Одна-две заранее запланированные встречи, трапезы в узком кругу приближённых. Бывали дни полного безделья, когда королева вообще не покидала своих покоев.

В такие дни дежурный офицер считал своим долгом развлекать подчинённых какими-нибудь глупыми заданиями, чтобы они не закисли с тоски. Отправить их в казарму было нельзя, вдруг королева внезапно решит куда-нибудь отправиться, или явится какой-нибудь незапланированный визитёр.

Как правило расписание королевы было известно заранее. Но её величество могла как отменить какие-нибудь незначительные встречи, так и назначить новые. Поэтому чаще всего ключевой состав дежурил в приёмной королевы.

В прежние времена начальники смены могли на своё усмотрение уменьшить число дежурных гвардейцев, если ничего не планировалось. Сейчас же, из-за угрозы нападения, каждый раз наготове был весь дежурный состав.

Решив, что раз Никеус стал раздавать задания, то скорее всего у королевы ничего не запланировано, Лелёка с радостью отправилась относить записку. Зная своего начальника и его предвзятое отношение к ней, с радостью убралась подальше от него.

В штабе начальника дворцовой стражи она не застала. Тот, как оказалось только что ушёл с проверкой караулов. Лелёка хотела было кинуться искать того, но дежурный в штабе стражи остановил её:

– С ума сошла? У нас помимо центрального входа и главных ворот ещё пять дополнительных ворот, чтобы попасть за крепостные стены, и около десятка дверей. Бог его знает куда именно он отправился. Ты целый день будешь все обходить – сама подумай, какие расстояния-то. Он-то территорию на транспорте объезжает. Проще уж здесь подождать. Если всё нормально, то минут через сорок-пятьдесят вернётся. Ну максимум час.

Рассудив, что лучше час ждать здесь, чем искать начальника стражи неизвестно где, Лелёка осталась в штабе. Ждать пришлось даже больше часа.

Начальник пришёл, прочитал записку, после чего попросил подождать и ушёл в свой кабинет. Пока Лелёка ждала, на листинд пришло сообщение от Никеуса срочно прийти в расположении гвардии. И не просто в расположение гвардии, а в её в личные покои, где её ожидают. Это было довольно странно: в рабочее время идти в спальную зону. И самое главное, кто её мог там ожидать. Неужели Бориус Глела? Почему не связались с ней напрямую, а через Никеусу.

Пока Лелёка размышляла над странностью происходящего, в кабинет начальника стражи проследовали несколько человек, которые довольно быстро куда-то отправились, видимо получив какое-то задание. После них вызвали Лелёку.

– Спасибо за сообщение, – презрительно заявил начальник стражи, – я вас больше не задерживаю.

Он махнул рукой, как бы говоря, что она может выметаться. Тогда девушка не обратила внимания ни на тон каким это было сказано, ни на этот жест. Её мысли занимало другое. Она торопилась к себе, решив, что там её ждёт Советник.

Как оказалось, ожидали её те самые стражники, которые перед ней заходили в кабинет начальника. Да не только они. Вместе с ними были представители внутренней разведки. Последние проводили обыск её комнаты. Они были в перчатках и очень аккуратно и методично переворачивали вверх дном её комнату. И хоть особо смотреть тут было нечего, всё равно выглядело так, как будто в комнате был погром.

Один из них держал в одной руке коробочку, а в другой пулю, которая сквозь имевшиеся в корпусе отверстия светилась красным. Совсем как Риглус, когда его брал в руки чужой.

– Сударыня, объясните, что это такое?

«Как он её открыл-то?» – некстати подумалось Лелёке. В тот момент ей даже в голову не пришло, что это она не захлопнула коробку, когда убегала по тревоге. После она ведь даже не трогала её. На вопрос разведчика она не ответила. Объяснять, как к ней попали эти предметы не хотела. А что это – она и сама не знала.

– Арестовать, – скомандовал во всей видимости главный группы.

На девушку одели наручники. Незваные гости продолжили обыск комнаты. Рвали её одежду и обувь, пытаясь найти скрытые предметы, даже зубную пасту выдавили, вдруг она туда что-то спрятала. Вылили шампунь и гель для душа, вдруг там что-то спрятано. В конце концов в её комнате не осталось ни единого целого предмета. Даже казённую мебель они изничтожили.

Ей ещё задавали какие-то вопросы.

– Как долго служите в гвардии?

– Как ваше имя?

– Сколько вам лет?

– Как вы попали в гвардию?

– Кто порекомендовал вас на стрелковые курсы?

– Почему вы остались в гвардии после получения наследства?

На какие-то вопросы она отвечала кратко, на какие-то более полно. Что-то оставила без ответа.

После вопроса:

– Вы были знакомы с Сигрусом Нимрла до службы в гвардии?

На который она не стала отвечать, Лелёка замолчала, не ответив больше ни на один вопрос.

Её вина была лишь в том, что она самозванка, присвоила чужое имя. Но она не была предательницей и не собиралась вредить стране, что приютила её. И уж тем более она не хотела причинять вред Сигрусу.

Её воспоминания прервал какой-то шум.

«Пришли допрашивать, – предположила она, – наконец-то». Неизвестность и неопределённость угнетали её больше, чем грозящие допросы. Ей уже хотелось, чтобы это всё поскорее началось и закончилось, и уже не важно чем, лишь бы больше не ждать. Ждать и бояться – хуже не придумаешь. С другой стороны она понимала дознавателей. Промаринованный преступник, который сам себя накрутил, скорее всё расскажет.

К её камере подошёл знакомый ей человек. Верней знакомы-то они как раз не были. Это скорее Лелёка знала, кто это. Как-то раз, ещё в самом начале её службы, на одном из приёмов Изрика указала на этого мужчину и сказала, кто он.

«Палач», – шёпотом на ухо сообщила она.

Мужчина был ничем не приметный, с простым, даже приветливым лицом. Правда он ни на кого не смотрел. На него же смотрели все и тут же отводили глаза. Он шёл по залу, и казалось вокруг него образуется вакуум. Люди старались исчезнуть с его пути. В тот вечер он подошёл к королеве, перекинулся с ней парой слов, она даже удержала его за руку и вынудила присесть рядом с ней. Стала что-то рассказывать ему. Палач даже пару раз хмыкнул. Лелёка решила, что королева рассказывала ему что-то смешное.

Изрика вцепилась в руку девушки, и когда та приблизила голову, снова зашептала:

– Указания раздаёт, кого схватить и пытать.

– Почему ты так думаешь, – тоже шёпотом спросила Лелёка.

– А что ещё можно говорить палачу?

«Да что угодно, – хотела было сказать девушка, – что если палач, так уже и не человек?»