Олеся Рияко - В его власти

На будничный вопрос префиария, о том, доволен ли он рыжеволосой карезийкой, До Готт без задней мысли ответил, что будь она еще более покладистой, он перепутал бы ее со стулом или спинкой кровати. И этот услужливый идиот не придумал ничего более уместного, чем рассказать девочке о том, какой финал был избран Императором для ее планеты.

Несомненно, справляться с женской истерикой было вовсе не так интересно, как лишать эту карезийку девственности, но все получилось как нельзя лучше… и секс в этот раз был намного занимательней.

Воспоминание о недавней близости подняло в командующем волну возбуждения. Обнаженные изгибы ее тела будоражили воображение, и он подумал, что еще не брал девушку сзади… что было бы неплохо разбудить ее прямо сейчас и наверстать упущенное, тем более он был к этому уже совершенно готов.

Карезийка спала крепко, положив одну руку себе на грудь, ее тонкие длинные пальцы едва касались одного из маленьких круглых ореолов. Рот приоткрыт, длинные ресницы тревожно подрагивают… командующий До Готт не мог вспомнить, как давно позволял себе отвлечься на что—то столь же прекрасное и решил не будить ее. К тому же, вероятнее всего, девушка слишком устала для того чтобы снова подарить ему не только физическую, но и эмоциональную разрядку.

«Для этого еще будет время… много времени. А физическую разрядку можно получить и в тренеровачном зале.»

Он поднялся с постели аккуратно, чтобы не разбудить ее и, собрав по каюте разбросанные вещи, оделся, рассматривая обнаженное тело на своей постели.

Пожалуй, подарок понтия все же пришелся ему по вкусу, и пора было перестать это отрицать, хотя бы самому себе.

За пределами Танатоса – 4, известного в этой части галактики и под другим названием – Черное Знамя Империи, неторопливо вращалась Нарвиби. С такого расстояния не было видно каких—либо изменений в ее ландшафте; горящих поселений, разрушенных городов или тел, которые теперь щедро устилали все дороги к местам высадки имперского десанта.

Желто—зеленая планета с подземными океанами и реками очень скоро будет очищена и передана в управление Содружеству, которое наладит производство полезных материалов, продукции, добычу ископаемых. Заселит Нарвиби и, в конце концов, сотрет какие—либо следы той гуманитарной катастрофы, что разразилась здесь несколько дней назад.

Командующий До Готт толком не спал уже больше двух суток, но чувствовал себя удивительно бодро и более того, пребывал в отличном расположении духа. Это замечали и подчиненные. По крайней мере ему так казалось, когда он ловил на себе «другие взгляды» старпома, офицеров и даже низшего воинского состава. Хотя, дело скорее было в том, что все они уже слышали последние новости: командующий наконец обзавелся тем, что по рангу было положено получить еще восемь лет назад.

На корабле сложно оставить что—то в тайне, если об этом предварительно не позаботиться, о чем До Готт не распорядился и теперь немного сожалел. Хотя… тем лучше – нарочитая секретность только привлекла бы излишнее внимание к делам, которые точно больше не касались никого на этом корабле.

И все же Титус До Готт испытывал некоторое смущение от своего нового положения. Как человек выросший в бедности и строжайшей дисциплине, он не почитал роскошь и особые привилегии, зная, что по сути они являются излишествами и больше мешают сосредоточиться на своем долге, нежели способствуют чему—то благому. А содержание собственной цифии – определенно было роскошью, совершенно недоступной более чем 95% личного состава его корабля.

Будущий командующий рано осиротел. Его отец, погиб при подавлении восстания в столице Империи, на Аргемоне Кемрийском, когда оппозиция власти Императора в последний раз рискнула поднять голову.

До Готт старший был обычным солдатом и просто не успел достичь чего—то значимого; всего за несколько недель до восстания закончил курсы летной подготовки и одновременно с празднованием первого дня взрослой жизни, окольцевал свою любимую женщину. И, надо такому случиться, плодотворно провел первую же брачную ночь.

Через девять месяцев родился Титус До Готт, унаследовавший все что было у его отца – имя, честь и многочисленные долги за обучение и проживание в столице, которые тот должен был вернуть, поступив на службу.

Женщина, оставшаяся без мужа с маленьким ребенком на руках, в городе без единого родного лица и гроша в кармане, не смогла справиться с горем. В годовщину смерти мужа она выкинулась с моста перед Имперской Летной Академией, попросив ни о чем не подразумевающего прохожего помочь ей и пару минут присмотреть за ребенком.

Тем прохожим оказался молодой философ и будущий дипломат Корифей Мон Атто, который очень близко к сердцу воспринял произошедшее и пожелал проследить за судьбой подкинутого ему младенца.

А судьба была интересной.

Титус До Готт обнаружил свои не дюжие способности, как только вошел в ум. Он рос в хорошем столичном приюте для детей военных, где воспитанию мальчиков уделялось особое внимание. Его очевидный талант к пилотированию обнаружился очень рано, и как только способный ребенок дорос до гашетки истребителя, его отправили в Имперскую Летную Академию, чтобы сын смог пройти по пути своего отца.

Окончив ее на три года раньше срока, Титус столкнулся с теми, кто давно его ждал – кредиторами, за годы его взросления взвинтившими проценты по просроченным кредитам родителей просто до небес. Они потребовали от него справедливой уплаты долга и парень, по наивности, даже не подумал о том, что предъявленные ему драконовские проценты можно было уменьшить и даже оттянуть выплату долга еще на несколько, а то и десяток лет.

Для него, юноши окрыленного мечтой о том, чтобы в служении родине увековечить имя своего трагически погибшего отца, выплатить долг за обучение было обязательным условием дани памяти родителю. А потому он беспрекословно согласился на предложенный теми кредиторами способ рассчитаться с долгами разом – принял трехлетний наемнический контракт на работу в поясе Галла.

От этого места старались держаться подальше даже прожжённые вояки, несмотря на внушительную оплату, которую сулили компании, добывавшие там рутений. И дело было далеко не в удаленности того места от благ цивилизации!

Рутений – благородный, ценный металл платиновой группы, крайне необходимый для создания высокотехнологичных элементов самых разных устройств. Он очень высоко ценится на черном рынке, потому что добыть его трудно, а все сколько—нибудь богатые рудники и по сей день принадлежат Империи и облагаются немалым налогом.