Маир Арлатов - Воскрешающая 4. Драконовские страсти

− А может у нее ослаб дар из-за того, что она все время общается с Армондой?

Я призадумалась. В последнее время мы действительно редко видели Ворону на наших семейных посиделках. И даже, если в нашей компании присутствовала Армонда, птица предпочитала наблюдать издали.

− А что, кроме кларксов, тебя еще беспокоит?

− Ты не заметила, с каким интересом они рассматривали картины и скульптуры из драгоценных камней? У лорда Керни Изеност так странно блестели глаза…

Лорд Керни Изеност. Высокий темноволосый мужчина со строгими, можно даже сказать, суровыми чертами лица, высоким лбом без каких−либо морщин, зелеными с коричневыми точками глазами, с широким прямым носом и волевым подбородком.

Глаза действительно были странными. Взять хотя бы цвет: зеленые с коричневыми точками – действительно редкое сочетание – это давало повод думать о наличии в его крови серьезных генетических отклонений. Жители Гобиуса – восьмой планеты системы Гоби, имеют такие же глаза и обладают способностью превращать части тел в совершенно другие: руки в клешни, а голову в ногу. Если представить, что Керни тоже обладает чем−то подобным, становилось страшно. Сочетание с внешним обликом и манерами держать себя в окружении людей высшего социального общества, не вызывая к себе недоверия, действительно могло сослужить ему хорошую службу, если бы он решил зарабатывать на жизнь нечестными способами.

− Нацтер, у лорда Керни просто такие глаза. И им было любопытно осматривать наши достопримечательности. Ведь не каждый день имеешь возможность видеть такие редкости, какими обладаем мы.

− А если они пираты? Вот выгонят они нас из резиденции, тогда уж они не будут казаться тебе милыми и порядочными.

− Не преувеличивай. Может все дело в том, что у нас давно не было гостей?

Нацтер, хмурясь, покачал головой.

− Ты скажи еще, что я положил глаз на Фальмейру, и, чтобы скрыть свои чувства, пытаюсь представить все семейство Изеност в дурном свете. Кстати, Армонда еще не приставала к Корши с предложением взять ее в жены?

Я весело засмеялась.

− Ладно, Нацтер, не придумывай всяких ужасов. Я обещаю быть внимательной.

− А насчет Вороны?

− Я не против, но сначала хочу сама с ней поговорить.

− Прямо сейчас?

− Да, а что откладывать.

− Я с тобой.

Сомнения Нацтера передались и мне. Теперь наши гости стали казаться не такими уж симпатичными. Зачем, к примеру, им скрывать свои мысли?

Вернувшись в свои апартаменты, я первым делом отыскала кларксы. Нацтер обрадовался, что ему теперь не придется строить умозаключения лишь на основании увиденного.

− Лануф, я бы припрятал на себе парочку «Универсов». Уверен, у них отличный арсенал оружия.

− А может, мы их попросим забраться в лайнер и сразу взорвем?

− Ты думаешь у меня паранойя?

− Мне кажется, ты спешишь с выводами.

− Но я прежде никогда не ошибался.

− Давай, успокоимся и будем просто наблюдать.

− Хорошо.

Ворону и Армонду мы нашли в беседке, которую для нас построил султан Дордодотернзиса. Ворона раскачивалась на дереве под названием овадо, наблюдая, как девочка кормит в бассейне рыбок.

− А вот ты где, − обрадовалась я.

− Мама…

Армонда поднялась с колен, стряхивая крошки сухого корма в воду.

− Что−то у вас тут невесело, − заметил Нацтер.

− Армонда, ты не была на обеде и не познакомилась с гостями, почему?

Девочка виновато пожала плечами.

− Я не хочу… Я боюсь, что влюблюсь в кого−нибудь, а они скоро улетят.

− Да, это серьезный повод, − согласилась я. – Я извинюсь за тебя перед гостями.

− Спасибо, мамочка, − она подбежала ко мне и чмокнула в подставленную щечку. – Я тебя очень, очень люблю, − и прошептала на ушко: − Я бы хотела влюбиться в Нацтера по−настоящему, но не получается. Я люблю его как брата. Тогда бы тебе не пришлось извиняться за меня перед гостями.

Я с улыбкой обняла дочку. Ну почему у нее в голове такие странные мысли появляются?

Нацтер слышал ее слова, но сделал вид, что они его не касаются. Он вообще к ее причудам относился с явным равнодушием.

Армонда, грустно вздохнув, отстранилась от меня. Затем поинтересовалась:

− Зачем вы нас искали?

− Мы хотим поговорить с Вороной.

Птица перестала раскачиваться и слетела к бассейну, спросив:

− О чем?

− Армонда, ты не могла бы нас оставить наедине?

− Хорошо, я схожу пообедаю. Там никого нет?

− Все уже разошлись, − заверил Нацтер.

− Здорово!

Она весело подпрыгнула, хлопнув в ладоши, и выбежала из беседки.

Ворона настороженно посматривала на нас, вероятно перебирая в голове грехи, которые могла натворить, в надежде, что никто не узнает. Затем из любопытства спросила:

− Я что−то натворила?

Нацтер улыбнулся, присаживаясь рядышком на скамеечку, дождался, когда птица подойдет ближе, и провел пальцами по ее шее. Перья на птице вздыбились. Заметив, что и я присаживаюсь рядом, она попятилась к воде.

− Ты мне ничего не хочешь сказать? – вкрадчиво поинтересовалась я.

− Признаюсь, это я уронила цветок в оранжерее, но я не нарочно. Я пыталась вытащить червя. Но он увернулся, мне достался лишь маленький кусочек…

− Лануф, не мучай ее, а то она нам такое расскажет, уж лучше не знать.

− Я еще в столовой пряности в ягодный пирог… просыпала… − птица вздохнула и нахохлилась.

Нацтер засмеялся.

− А я−то думал, почему столько перца в пироге.

− Теперь понятно, почему Ворона с тех пор не прилетает в обеденный зал, − догадалась я.

− Извините…

− Ворона, мы не затем пришли, чтобы выслушивать твои оправдания в совершенных тобой проделках.

Глаз Вороны заблестел от любопытства.

− Как ты относишься к нашим гостям? – задал вопрос Нацтер.

− Я их не видела.

− Мы ждем тебя сегодня к ужину, − сообщила я.

А Нацтер добавил, подмигивая:

− Можешь сказать им что−нибудь ужасное.

− Я не хочу предсказывать.

− Даже нам?

Ворона замотала головой.

− Почему? – пыталась понять я. – Ты что−то знаешь?

− Здесь безопаснее.

Я переглянулась с Нацтером.

− О чем ты? – спросил парень.

− Я видела пожар.

− Посмотри на меня, − попросила я, желая услышать подробности.

Ворона, помедлив, нехотя взглянула на меня в упор.

− Посох, посох горит… забрать велит. Держи всегда с собой, готовься, грянет бой…

Слова эти были произнесены голосом Дарьяна. Мы его узнали сразу. Но я была удивлена − он говорил стихами! К чему бы это?

Птица смолкла, испуганно встрепенувшись.

− Это ужасно, ужасно… − запричитала она.

− Напротив, все замечательно, − поспешила заверить я.

− Дарьян с нами! – обрадовался Нацтер. − Я так давно его не слышал!

− Мне надо идти за посохом, а то, как бы и, вправду, пожара не было.