Ольга Чумаченко - Мираж: последняя капля

Зашипели «змеи», перетирая между собой, как посмело это ничтожество ослушаться их и не подойти.

– Назови свой номер? – приказал более твёрдый властный голос дамы, явно раздражённый такому неповиновению со стороны пустышки.

Номер, только номер. Обращаться к иной по имени может унизить Великих. Что вы, что вы, разве может у пустоты быть имя, даже номера?

Быстрый скользящий шаг, наконец-то, явился господин, средних лет зелёный енн – непосредственный управляющий, подошедший минута в минуту начала своего рабочего времени.

– Насчёт этой не утруждайте себя. Она немая или глухонемая, короче с приветом, – быстро проговорил мужчина, проходя мимо и не тормозя у инициативной группы, начал командовать: кто – направо, кто – налево, кто за уборку пола, кто протирает пыль и так далее. Особая группа на установку специального оборудования: на искусственные фонтанчики из всяких вин и яств, на проверку автоматической лазерной электроники, подсветки, музыки.

Пробежал господин управляющий, дав понять, что их тема закрыта. Но оставшиеся не у дел дамы решили продолжить разговор и попробовали досадить мелкому управляющему.

– Странно, – произнесла одна из благородных зелёных девиц, озадаченно, – с каких пор у нас дефицит в единицах, что допускают таких?

Нет! Больше никто не желал тратить своё дорогое время на разговор об иных. Зелёный господин дал понять, что они влезли в его вотчину. Он в данный момент хозяин, решающий глобальные проблемы.

Поняли дамы. Быстро переключили своё прелестное внимание. Слишком много чести для этой неполноценной девушки, чтобы они – великие дамы о таком убожестве разговаривали.

Естественно, никто им не дал позволения выбрать среди работающих людей обслугу. Для разного рода мероприятий подготавливался специальный контингент.

Работы было много, но не тяжёлой. Просто, требовалось всё проверить, мало ли что. Это для специалистов по электроники. Девушки и молодые женщины, всё с той же рабочей группы проводили поверхностную уборку, чтобы ни пылинки не было. Всё отдраить, чтобы блестело. Всё расставить, чтобы и доступно, и не мешалось. Инна так и быть, когда красовавшиеся дамочки удалились, подошла к управляющему, гордо держа осанку. Королева!

Да, хладнокровно посмотрел худощавый старичок на улыбающуюся немую девушку, напомнивший Инне жабу в смокинге. Оттуда и улыбка. «Танец?! Ха-ха-ха!»

– Татьяна… – взвизгнул господин, окликнул пробегавшую мимо девушку лет двадцати пяти, – ты жаловалась у тебя воду далеко таскать, так бери эту…, пусть поможет.

Облегчённо выдохнул зелёный, что пристроил по просьбе Марта его подопечную. Главное сказал… Татьяне. И если что…, быстренько ретировался, переложив ответственность.

Недовольно надула губки земная девушка, которая-то и сама ростиком не удалась, но фигуркой всё равно ничего – ладной. Смерила Таня немую помощницу снизу-вверх. Явно думая, насчёт подложенной свиньи.

А Инна подумала, что она окончательно проснулась и настроение у неё, даже из-за хронического не высыпания, именно сегодня с самого утра, хорошее. Улыбнулась она на оценивающую её малышку, всеми тридцатью четырьмя зубами: зубы мудрости у неё год назад выросли, а вот два последних молочных зуба никак не желали выпадать.

– Пойдём, что ли, покажу, что делать надо, – махнула Танечка пышной ручкой и пошла, быстро перебирая короткими ножками.

Пошла Инна следом, до того места, откуда надо было набирать и носить вёдра, правда, лучше сказать, катать на специальных устройствах. Да, оказалось далековато. В самый конец, через весь этаж, туда и обратно. И всё бегом. Не привыкать! Обычная рутина.

Набирали, носили, таскали тяжёлые вёдра. Естественно, сделав пару ходок, Таня поняла, что подсунутая ей так неожиданно помощница не будет отлынивать от работы, пытаясь переложить на неё всё, что потяжелее. Наоборот, Инна сама взяла шефство: она выше на целую голову и сильнее. Ну и, конечно же, разговор завязался, то, что с одной стороны, даже лучше. Татьяна, если бы Инна и заговорила с ней, не дала бы и слово вставить. Тараторила она как швейная машинка, весело и ни о чём. И только под конец рабочей смены, опомнившись, что разговаривала всё время на русском языке, лишь потому, что вся их бригада – русскоязычная. Спросила немую, знает ли она их язык. Улыбнувшись, Инна кивнула: «да».

Да, так прекрасно она себя ещё не чувствовала. Весёлая перекличка, помощь ближнего – мужчины. Климат в рабочей бригаде восхитил. Инна никогда не работала с кем-то, не знала, что может так весело пролетать время.

А вот «жаба» в смокинге оказался напыщенной скотиной. Оказалось, что зелёный не просто так довольно слонялся. Это Март присвоим ему на время некие завышенные полномочия. Вот и выпячивалась важность из всех щелей, не давая людям и передохнуть. А над кем ещё можно было безнаказанно поглумиться, как ни над беззащитными бесправными рабочими. Лишил «гад» всех, кто работал под его пристальным взором, законного обеда. А на вечер наряд выписал на дальние хозяйственные фермы. «Мразь». Инну только не наказал, отпустил.

Жаль, пошла немая девушка бродить по рабочей зоне. Она бы не возражала, если бы и её наказали. Но…

Март не появился и к вечеру. Вообще-то, до вечера было далеко и, усевшись в парке при рабочем общежитии, «стала ждать у моря погоду». Видела она, как свозили прислугу, которые шептались, что они итак устали, а им ещё целую ночь, придётся провести на ногах.

Дело было вечером, делать было нечего…, пошли загружаться девушки и молодые парни в автобусы. Инна пошла следом и, затерявшись в толпе, залезла в транспорт. Решила, хотя бы прокатиться ради развлечения, пощекотать любопытство. «Может, накажут!»

А с автобуса, она вместе со всеми проследовала в здание, в скалу, выйдя, примкнула к идущим и унывающим девушкам, не таким как утренняя весёлая бригада. По пути отстала, прошмыгнув на приглянувшийся балкон, большой вырезанный в выступе скалы: захотелось взглянуть на угасающий свет солнца. Скоро её ночь! «Ещё одна ночь!»

Темнело. Наплывал вечерний туман, такой густой осязаемый. Инна наблюдала, как накатившись волной, он словно безмерный океан поглощал мир. Доплыв, врезалась белая пелена в скалу, и от неожиданно появившегося на пути препятствия чуть-чуть откатилось назад. Ненадолго. Вернулась осязаемая пелена и вновь прикоснулся к скале, теперь осторожнее, будто хищный зверь, цепляясь цепкими когтями, поползла она вверх. Всё выше и выше…

А народ всё подходил, подъезжали дорогие машины, из которых выходили королевы мира, наряды на которых стоили непомерно дорого.

Сами машины Инна не видела, только тусклый свет фар. И то, что они дорогие не сомневалась: на других элита не ездила. Как и про украшения знала. Часа два она, присев на край, свесив ножки, наблюдала за происходящим. Доходили до её слуха музыка и голоса из замкнутого помещения. И чем больше становилось там людей (господ), тем ощутимее Инна чувствовала их. Мир вокруг заполнился осязаемой энергией жизни, витающими чувствами, желаниями, стремлениями, любопытством, надменностью, презрением, пренебрежением, безразличием, брезгливостью, плохо сдерживаемой ненавистью. Как не пыталась Инна в липком клубке негатива найти что-то достойное, нет – ничего. Это если не считать случайное любопытство приправленное осторожностью. Нет, не повеселиться пожаловали великие…