Людмила Гурламская - Мужчина последней модификации

– Мало ли… – регистраторша пожала плечами и продолжила осмотр. – И даже ни единой царапины… – озадаченно пробормотала она спустя добрых двадцать минут.

– А почему она должна быть в царапинах? – опять поинтересовалась я.

– Служба доставки бывает очень неаккуратна…

– За это пусть они и отвечают, – я небрежно махнула рукой.

– Да, да, конечно, – согласилась со мной регистраторша. – Надо подключить ее, чтобы проверить работоспособность.

– Подключайте, – с улыбкой позволила я.

Регистраторша как-то странно на меня посмотрела и принялась толкать капсулу поближе к питающим гнездам. Затем подключила все разъемы и нажала кнопку включения на панели управления.

«Система готова к работе!» – радостно известила наша капсула и взялась напускать воду.

– Работает! – ошарашенно проговорила регистраторша.

– Конечно, работает! А почему она должна не работать? – возмущенно воскликнула я.

Регистраторша промолчала. Быстро заполнила акт осмотра, подписала акт приема-передачи, поставила везде печати и свой удостоверяющий код, тут же провела над бумагами ручным сканером и отправила файлы в базу. И только после всех этих манипуляций удосужилась мне ответить:

– Потому что они все одноразовые… – и громко скомандовала роботам-погрузчикам: – В утиль! – те шустро подъехали, обхватили капсулу щупальцами и куда-то потащили.

– А почему тогда… – я просто потеряла дар речи от такой новости. Мне собирались выписать штраф за порчу одноразовой капсулы?

– Кризис, ари, кризис… – прошептала регистраторша и добавила уже громче: – Поздравляю, ари Маретико. Теперь ваш муж только ваша личная собственность. Пройдемте, оформим ару Маретико постоянное удостоверение личности.

– Пройдемте… – пробормотала я, все еще пребывая в шоке от услышанного.

Через час я почти бежала домой, прижимая к груди удостоверение Адриана как самую великую ценность. Мне могли его не дать! Если бы капсула была признана не годной, а я не смогла бы заплатить штраф, мне предложили бы расплатиться… мужем. То есть его, после выполнения детородной функции снова погрузили бы в анабиоз. Регистраторша, рассказывая мне все это, чуть не плакала. Оказалось, здесь, в биобанке, находится и ее бывший муж. Тот самый коротышка 146 см, которого она мне так яро не рекомендовала. Детей у них так и не получилось, хотя у нее была лицензия на двоих. Какая-то несовместимость или просто так совпало. Никто не стал разбираться или помогать ей забеременеть другими способами, просто по окончанию отведенного на зачатие срока потребовали вернуть долг… На эту работу она подрядилась, чтобы быть ближе к мужу и по возможности помогать таким же как она. Правда, эти самые возможности оказались как раз очень ограничены, четкие инструкции, строгий регламент и подписка о неразглашении. Все, чем ей удавалось помочь – это снизить сумму штрафа за испорченную капсулу. В рабочем состоянии госимущество пока вернула только я. Естественно, беседовали мы обо всем этом уже не в здании биобанка, а в релакс-кафе неподалеку.

– Он теперь только ваш, ари, но… все же постарайтесь забеременеть в отведенный срок, – напоследок она дала мне совет и ушла обратно на свою работу. А я рванула домой.

Сказать, что мое доверие правительству пошатнулось – ничего не сказать. Оно упало куда-то очень глубоко. Принципы прогрессивного женского общества, которые вдалбливались в наши головы с самого рождения, успешно попирались теми же, кто их создавал и должен был исполнять. По сравнению с этим кража проекта – вообще не повод для расстройства. Подумаешь, можно еще придумать, создать, сделать… А другого Адриана не сделаешь…

– Адриан! – радостно позвала я, едва переступив порог. – Ее приняли! Тебе сделали постоянное удостоверение… – но никто не откликнулся. Сердце сжалось в нехорошем предчувствии…

Я заметалась по дому. На кухне был накрыт стол на двоих. На плите стояла сковорода с еще горячей жаренной картошкой и двумя отбивными. В комнате Адриана работал проектор. Но его самого нигде не было! Я проверила все помещения! Сбежал? Но как? Украли? В панике я выбежала на улицу, да так и застыла на пороге.

– Дарина! Твой, что ли? – радостно скалясь, ко мне направлялась рыжая стражница Лола. За ней следовала ее напарница Тина и вела Адриана, крепко ухватив того за локоть.

– Мой! – выпалила я и быстро задвинула хмурого Адриана себе за спину.

– Поздравляю! Когда обзавелась? – Лола по-дружески похлопала меня по плечу, да так, что я еле устояла на ногах. Адриан поддержал. – Следи, что ли, за ним. А то оприходуют… – она пошловато хохотнула.

– Что ты говоришь такое! – шикнула на нее Тина. – Дарина, он вышел на улицу без удостоверения, без сопровождения и в неподобающем виде. Хорошо, хоть помнит свое новое имя и личность уже в базе появилась. Протокол оформлять не стали только из уважения к тебе.

– Спасибо, девочки! Он только вчера из анабиоза… А удостоверение вот, его буквально час назад выдали…

– Не за что, мы все понимаем, – позволила себе улыбнуться Тина, а Лола снова оскалилась во все тридцать два:

– Развлекайтесь на полную катушку, но при этом будьте законопослушны! – оттараторила она стихами. – И не надо щеголять по улицам с голым торсом, не смущайте наших гражданок! – последняя фраза предназначалась Адриану и сопровождалась притворно-грозным взглядом.

– Учту, – коротко обронил он.

Стражницы распрощались и ушли. Тяжело вздохнув, я развернулась к Адриану.

– Ты решил от меня уйти? – вопрос дался нелегко, а ожидание ответа было мучительно долгим.

– Нет, – наконец сказал он. Но с такой интонацией, как будто собирался меня в чем-то обвинить! И точно: – Просто не знал, что мне запрещено передвигаться по городу без моей… жены, то есть, собственницы! – жестко проговорил Адриан, затем развернулся и пошел в дом.

Я остолбенела. Никогда не лги мужу, если не хочешь потерять его доверие! Но я ведь и не врала! Я смотрела на его удаляющуюся спину и не могла сдвинуться с места. Оцепенение сошло, только когда он приложил ладонь к сканеру.

– Адриан! – крикнула я и ринулась за ним в открывшуюся дверь. – Я все объясню!

– Дарина! – рявкнул он, резко крутанувшись на месте. Я попятилась, толкнув спиной дверь, она захлопнулась, а я оказалась между ней и Адрианом. – Ты сказала, что я не могу быть чьей-либо собственностью! Почему тогда здесь написано другое? – он ткнул пальцем в свое удостоверение, все еще крепко зажатое в моей руке.

– Человек не может быть чьей-то собственностью! – упрямо повторила я спорную фразу. Адриан недоверчиво хмыкнул и скептически изогнул бровь. – Я так считаю! Так считает моя мама! – в отчаянии воскликнула я и добавила почти шепотом: – Но… закон считает иначе… И с этим я ничего не могу поделать…