Татьяна Звягина - Перст Бога

Новость и записанные на смарты видеоролики стали быстро распространяться по сети. Позорные кадры своих похождений Рой уже наблюдал из новостных каналов, а так же из потока сопутствующих комментариев подписчиков и зрителей блога его второй ипостаси – Шалуна.

У Дина вконец расшатались нервы, и он запустил в голографический экран стакан с остатками попкорна, который пролетев три метра, рассыпал по дороге содержимое и плюхнулся на пол. Пребывая в крайнем раздражении, Рой вскочил с кровати и стал метаться по комнате, по пути, с хрустом раздавливая ногами воздушную кукурузу. Это его еще больше взбесило, и он пнул ненавистный стакан в угол комнаты. Затем подбежал к барной стойке, налил треть бокала виски, залпом выпил и как-то разом размяк, получив ударную дозу алкоголя на старые дрожжи. Журналист обхватил голову руками и сидел так на высоком стуле минут десять, проклиная про себя предприимчивого прогмаста и свою неосторожность в плане препровождения времени в незнакомой компании.

Стив поимел Роя по полной программе, заполучив от блогера бесплатную рекламу прошивки бойцовых роботов, показав всему свету свое мастерство на примере Эмми.

Дин с усилием подавил пришедшее на ум желание связаться с Локом и высказать ему все то, о чем он про того думает. Решив, что это будет выглядеть жалко и унизительно, Дин махнул на эту мысль рукой. Сам был виноват, нечего было вестись на слабо́, и никто не вливал ему в рот столько пива.

Рой криво усмехнулся, он давно вывел для себя формулу поведения в обществе. В двадцатом веке в России в местах заключения среди уголовников ходило три правила выживания: не верь, не бойся, не проси. Журналист предпочитал следовать им и в своей профессиональной деятельности. А в эпоху технологий, когда твоя жизнь проходит под наблюдением всевозможных структур и записывающих устройств, фиксирующих каждый твой шаг, Рой дополнил эту формулу еще одним пунктом: не подставляйся. А сейчас он подставился не хило.

Вся, наработанная годами репутация серьезного журналиста, пошла коту под хвост. Многие сюжеты Шалуна были изготовлены на почве всевозможных казусов и конфликтов, происходящих на светских вечеринках и приемах, куда не приглашали, кого попало, и касались они лиц довольно известных, иногда очень влиятельных. Поэтому дорога на подобные мероприятия, как журналисту, для Дина Роя была закрыта. И теперь вряд ли можно было рассчитывать на серьезные, хорошо оплачиваемые заказы.

Хотя эмоциональная сущность журналиста продолжала рефлексировать, мозг усиленно искал выход из сложившейся ситуации. И так, Шалуна нужно похоронить, вычеркнуть из медиа-жизни. Придумать для Джо новый псевдоним, и пусть гуляет по улицам, записывая мелкие происшествия и конфузы, происходящие уже с простыми людьми. А вот сам он займется уловом очень большой и крупной рыбы – Владимиром Вольским.

Дин немного успокоился и снова отправился на кровать. По дороге приказал Эмме произвести уборку, и заказать доставку пиццы. По второму разу просмотрел ролики, гуляющие по интернету с его участием. Хотел было выложить запись глазами Эмми, но решил, что там есть момент, где это будет выглядеть, как оскорбление чести и достоинства стражей порядка и отменил возникший порыв.

Дин еще несколько минут колебался перед тем, как удалить свой второй и ставший ему самому неугодный аккаунт. Прочитал последние комментарии подписчиков, которые недоумевали по поводу молчания Шалуна и решил еще немного подождать до того, как сделать этот окончательный шаг. Как будто узнав об его сомнениях, тренькнул динамик ИИ-бокса, возвещающий о получении нового сообщения.

– Кто там, Эмма?

– Ирен Мюри, видеозапись.

– Во, как. Теперь, значит, и она брезгует общению онлайн с журналюгой- неудачником. Почему-то, я не сильно удивлен. Давай, включай, посмотрим, чем она меня сможет порадовать.

Перед Дином появилась голография Ирен, которая с лукавой улыбкой проговорила:

– Привет, шалунишка, теперь ты никоим образом не отвертишься от этого прозвища. Но я к тебе по делу. Как и обещала, я поговорила с Ханной Веласкес. Ты был прав, она очень многое знает, и рассказала довольно интересные вещи.

На экране появилось изображение комнаты, где находились два вычурных кресла, на которых в пол оборота друг к другу сидели две дамы – журналистка и смуглая, черноволосая женщина. Когда камера подъехала ближе к ее лицу, Дин разглядел одну из самых красивых земных женщин. Ее овал лица был очерчен высокими скулами, тонким с горбинкой носом, четко очерченными губами и темными бархатными глазами с немного надменным взглядом. Ее тонкую фигуру скрывало просторное темно-синее длинное платье с белым высоким воротом.

Судя по всему, интервью с Ханной подходило к концу, где обсуждалась новая косметическая линия, запускаемая в производство. Владелица «Спайс Роуз» уже хотела было вежливо попрощаться с журналисткой, как та сделала упреждающий жест:

– Позвольте уделить мне еще некоторое время. Заверяю вас, то о чем я попрошу рассказать, не будет выставлено на обзор широкой публики, это касается давней истории, которая произошла с вами и вашей подругой восемнадцать лет назад.

Ханна сразу напряглась, и в ее взгляде отразились два противоречивых чувства – боли и негодования.

– Чем могу помочь? – с ощутимым холодком поинтересовалась она.

– Еще раз прошу извинения, но я и мой хороший друг журналист ведем независимое расследование. Оно касается Владимира Вольского и его дочери Аманды, которая немыслимым образом исчезла, а затем исчез и сам олигарх.

Взгляд Веласкес как бы устремился внутрь себя, где происходила борьба между желанием открыться чужому человеку, а с другой стороны – боязнь огласки глубоко личной информации.

– Что вы хотите узнать от меня? – глухо спросила Ханна, пытливо всматриваясь в лицо Мюри.

– Восемнадцать лет назад произошла катастрофа …

В это время звякнул сигнал прибытия пиццы. Дин чертыхнулся, поставил на паузу запись, нетерпеливо скатился с кровати и подбежал к бару, где на картонной подставке его дожидалась выпечка с уже порезанными кусками. Рой подхватил готовый ужин и также быстро засеменил обратно к кровати. Расположился там удобнее и засунул добрую часть куска в рот.

– Вот теперь можно и посмотреть мелодрамку. Продолжай. – Приказал он Эмме с набитым ртом и смачно зачавкал.

– … в которой погибла Лидия Каменева – жена Владимира Вольского. Подробности я знаю из статей, вышедших после этого происшествия. Я не хочу вас снова подвергать пытке подробных воспоминаний об этом дне. Меня интересует вопрос, почему вы отправились в клинику во время грозы?

Как будто нарочно, для усиления впечатления от этих слов, природа решила привнести свои декорации к спектаклю, который разыгрывался на экране: за широким окном зала, где находились журналистка и владелица «Спайс Роуз», заглушаемый стеклопакетом, пророкотал гром. Враз потемнело от черного, вязкого скопления огромных туч, между которыми метались корявые сполохи молний.