Андрей Матвеев - Сказка Звездного бульвара. Севастопольские сны

В итоге получалась картина, во многом тождественная результату глобальной ядерной войны.

Подошёл директор:

– По-моему, вы не делом занимаетесь. Давно пора подумать о спасении. Посмотрите на небо. Метеорный дождь уже начинается!

– Это не осколки удара, а сопутствующие почти каждой комете метеорные частицы, растянутые вдоль орбиты, ответил увлечённый работой Сан Саныч.

– Хм, – ухмыльнулся бывший директор. – Это значит, мы уже на мушке! Я знаю о вашем предприятии с кораблём. Это – неплохая затея. А если серьёзно, запасов продовольствия и особенно воды у нас в убежище явно недостаточно. Нам бы очень хотелось видеть вас с Евгением Борисовичем среди нас, но, учитывая обстоятельства, вам лучше…

– Не продолжайте, мы всё понимаем. Нас удерживает только долг…

– Сан Саныч, Евгений Борисович, дорогие, вы исполнили свой долг на триста процентов.

– Но мы…

– Вы обязаны подчиниться директору и начальнику гражданской обороны. На вашем корабле решено спасти часть оборудования и создать мобильный филиал обсерватории. Забирайте малый и солнечный телескопы, большую часть оборудования всё равно не законсервировать и не спрятать, возьмите несколько настольных компьютеров, спектрограф, фотокамеры… да вы и сами прекрасно знаете, что нужно. И немедленно в путь! После пролёта хорошие специалисты будут подороже каких-то там телескопов. У вас есть шанс. Действуйте, действуйте, я пока подготовлю необходимые бумаги.

Сан Саныч и Женька переглянулись. Пожалуй, директор прав. Он – старый, опытный, хитрый и добрый мужик! Как всё здорово понял и устроил!

С огромным трудом через военных удалось-таки загнать прогноз в центр.

Сан Саныч пожалел, что не поехал на ЗИЛе. Малый телескоп в ящике не проходил в дверные проёмы “Москвича” и был слишком уж тяжёл для багажника на крыше: четыре центнера – не шутка. “Волга” Евгения была набита так, что волос просунуть нельзя. Других машин не было.

Время шло, надо было трогаться, темнело. Ходил Сан Саныч, ходил вокруг своего бедного “Москвичонка”, покачал головой, крякнул, схватил топор, да и вырубил ему крышу. Телескоп погрузили сверху.

Компьютеры, мониторы, дискеты и всё прочее необходимое пришлось распихивать по всей машине.

Грузить “Москвича” “в последний путь” помогала вся обсерватория. Прослезились.

Попрощавшись со всеми, Сан Саныч напоследок подошел к директору:

– А оружие у вас есть?

– Пистолет!

– Сан Саныч вытащил свой верный автомат и протянул директору:

– Примите в подарок. Он спас мне жизнь – вот две зарубки, – и, нацарапав ножом на прикладе дарственную надпись, отдал ружьё.

Обнялись. На том и расстались.

Ехали уже в ночь. Оказалось, что введён комендантский час. Посты не пропускали. Помогли волшебный листок, хорошо подвешенный язык Женьки и имя троекратного открывателя всех последних бед: Анастасии, конца света и “света в конце туннеля”, как уже окрестили новый поворот событий.

Корабль с зажжёнными огнями курсировал в полумиле от берега и после сигналов фарами подошёл к пирсу.

На погрузку оставшегося ушло несколько часов. Приняв груз, сразу же отошли от неспокойного берега, где вспыхивали далёкие перестрелки.

Весь остаток ночи мужчины корпели над картами. По многим соображениям решено было идти к островам Северные Спорады в Грецию, в северную часть Эгейского моря. Этот район отличался слабым вулканизмом. Кроме того, как район внутренний, он вряд ли стал бы ареной междоусобиц Греции и Турции.

При благоприятных условиях надеялись достичь места назначения за восемьдесят часов хода. Запаса времени почти не оставалось. Решено было сниматься, как только все будут в сборе.

Ждали Юру с женой. Они вот-вот должны были подъехать.

Наконец, бело-голубой фургончик подкатил к пирсу. Быстро подошли и начали перегрузку всяческого спортивно-туристского инвентаря: лыжного снаряжения, палаток, тёплых вещей, резиновой лодки, нескольких подвесных моторов и прочего. Юра взахлёб рассказывал о последних событиях на берегу: смута, волнения, перестрелки.

Когда работы были почти закончены, какая-то подсознательная волна подтолкнула Сан Саныча к ЗИЛу. Около водительской дверцы лицом к лицу он столкнулся с Асей. Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза и всё поняли без слов.

Тараня воздух и визжа покрышками, ЗИЛ помчался по пустынной дороге. Пришлось сходу разметать в стороны несколько наспех сложенных баррикад из всякого хлама и полуобгоревших автомобилей. Людей почти не было видно.

Подлетели к больнице, непривычно смотрящей пустыми глазницами окон. Больница была разграблена. Обшарили помещения. Никого.

– Тут наверняка имеются подвалы, – предположил Сан Саныч.

Стали искать вход и скоро нашли грубо взломанную тяжёлую дверь. Спустились вниз в темноту, держась за руки и находя дорогу на ощупь. Миновали несколько помещений. Вдруг спереди и сбоку забрезжил неясный свет. Ринулись туда.

В углу тускло освещённого помещения с зажжённой спиртовкой у ног, притаилась неясная фигурка.

– Я знала, я знала, вы придёте за мной, я звала вас… – услышали они знакомый слабый голосок.

Это была Варенька. Её тонкие ручки прижимали к груди большой пакет с сухарями.

На корабле все уже были в сборе. Экипаж состоял из одиннадцати человек: капитан, Сан Саныч с Асей, Анна Николаевна – Асина мама, Евгений с супругой Мариной, дочерью Еленой и её приятелем Андреем, Юра с супругой Зоей, а теперь и Варенька.

Капитан вёл по радио последние переговоры с пограничниками. Сан Саныч поинтересовался у Юры, удалось ли связаться с военкоматом. И вот что рассказал Юра. Вчера утром он отправился в военкомат, потому что имеет строительную военную специальность. Издали увидал чёрные клубы дыма и услыхал звуки перестрелки. У военкомата шёл настоящий бой, однако, быстро стихший. Навстречу ему попались несколько мотоциклистов с автоматами за плечами. Один знакомый рокер и рассказал ему, что возмущённый народ разгромил военкомат. По его словам, большинство людей из прибывших к военкоматам погрузили в машины и увезли к потайным бункерам, там они занимались их обустройством, возили и складывали продовольствие и прочее, а потом, когда какие-то люди на машинах заехали внутрь, их поставили охранять наглухо запертые входы. Это не понравилось их семьям. Разъярённые жёны потребовали у властей объяснений, но никого не смогли найти, кроме военкома, ссылавшегося на приказ. Такая, с их точки зрения, вопиющая несправедливость толкнула женщин на бурное проявление недовольства. По чьему-то необдуманному приказу спецвойска перегнули палку в попытке усмирить и рассеять женщин. Завязалась ожесточённая схватка. Вооружённые рокеры-дружинники и часть солдат вступились за народ. Спецподразделения были разогнаны, а военкоматы разгромлены. Посланные на подкрепление бронетранспортёры с десантниками были частично блокированы мотоциклистами на перевалах, частично остановлены баррикадами и засыпаны листовками. Инцидент не получил дальнейшего развития, поскольку все понимали, что пора прятаться по щелям, а не воевать сами с собой.