Андрей Матвеев - Сказка Звездного бульвара. Севастопольские сны

Надо было готовить корабль к длительной зимовке. Сделали полную профилактику механической и электрической части, слили воду из тех насосов и трубопроводов, где она могла замёрзнуть, продули воздухом и залили соляркой кингстоны, освежили набивку дейдвудных труб, через которые проходят гребные валы, чтобы замерзающая вода не наделала неприятностей. Ещё раз вычистили все воздушные фильтры от радиоактивной пыли.

Мужчины под руководством Славко обкладывали корабль глыбами льда, чтобы сократить потери тепла. В результате получилась первоклассная крепость, построенная со знанием дела. Со стороны корабль был похож теперь не то на заснеженный островок, не то на верхушку вмороженного в лёд айсберга. Внутри были устроены многочисленные проходы, оборудованы удобные огневые и наблюдательные позиции, несколько сравнительно больших помещений для отдыха и прогулок внутри крепости, шлюзы для очистки, хранилище замороженных продуктов и многое другое. Были сооружены даже незамерзающий колодец, а также хитроумная система канализации и эвакуации отходов.

Эта работа, несмотря на свою тяжесть, увлекла мужчин, и они, как заправские мальчишки, сооружающие крепость для игры в снежки, горячо обсуждая детали устройства, без устали таскали глыбы льда, нехотя отрывались для еды и сна.

Через несколько дней крепость и корабль, готовые к “труду и обороне”, были сданы на “отлично”.

Сан Саныч никогда б раньше не подумал, что гладкими льдышками можно натереть кровавые мозоли.

По указанию капитана построили несколько длинных туннелей со всех четырёх сторон, с большим количеством перегородок как в лабиринте, для забора и очистки воздуха.

Теперь можно было сказать, что на зимовку устроились не хуже, чем в альпийской гостинице, с парилкой и горячим душем, с первоклассной кухней, танцзалом и даже ледяным бильярдом. По круговому проходу в двойных стенах, подсвеченному электричеством, Славко, а затем и все остальные совершали пробежки на лыжах и коньках, прогуливались после ужина.

Сан Саныч и Ася облюбовали один укромный уголок, украсили его ледяными статуями, барельефами из греческого эпоса и подолгу пропадали там.

Заработало радио, но далеко не во всех диапазонах и со страшным треском. Слушать его было почти невозможно, но капитан и Славко часами наминали себе уши, пытаясь точно понять обстановку, боясь пропустить важные события, определяющие безопасность экспедиции.

День стал отличаться от ночи. Днем, всё таким же непроглядным, радиостанции исчезали в помехах. Ночью оживали вновь.

По радиосообщениям, за несколько дней метеорного воздействия страны потеряли более половины своего населения. Только мизерная часть его имела шанс в дальнейшем справиться с лучевым поражением, ранениями, голодом и холодом.

Основная масса гражданского населения была обречена на гибель. Невозможно было представить, какие ужасающие физические муки и душевные страдания стояли за сухими сводками этих чудовищных потерь.

Страны, расположенные на прибрежных низменностях и в жарких пустынях, а также Япония и Австралия перестали существовать. Другие, хоть и сохранились территориально, лежали в руинах и параличе.

Но в мире, поверженном адской космической бомбардировкой, шла война. Война без конкретных противников, слепая, ползучая. Некоторые ключевые стратегические объекты многих стран подверглись ядерному воздействию явно не космического происхождения. Правительства обвиняли заинтересованных соседей, но не имели достаточно веских доказательств. Все были де факто в состоянии войны со всеми. Будто уцелевшие собаки ревностно продолжали охранять опустевшие дома зачумлённых вымерших деревень.

Как только были получены первые сообщения, проясняющие общую картину, жизнь на “Командоре” на некоторое время приостановилась. Планета была покрыта миллиардами трупов, сотрясалась от мучительных стонов миллионов и миллионов умирающих. В сознании членов маленькой колонии не укладывалось, каким же чудовищно жестоким рассудком, рассудком поистине хуже дьявольского, обладают те, кто в этих катастрофических условиях, ощущая свою неуязвимость и безнаказанность, руководствуясь долгосрочными корыстными интересами, пустил в ход отравленные ядерные кинжалы в спину соседям!?

Радиация спадала медленно. Большое неудобство доставлял серый заражённый снег, который приходилось счищать и закапывать подальше от крепости.

Возвращаясь с опорожнёнными санями, Сан Саныч с чувством ностальгической грусти посмотрел на своё ледяное творение, подсвеченное фиолетовыми фонарями – вернуть бы сейчас годы беззаботного детства – вот бы наигрались с друзьями в этой крепости на ярком морозном солнце до алеющих щёк, извалявшись в снегу по самые уши, набрав его полные валенки!

Сгребая очередную порцию снега, Сан Саныч нашёл необычные чёрные стеклянные шарики.

– Ого! Не иначе, как тектиты с Луны, свидетельства страшных космических ран на её теле, – решил он.

– Не исключено, не исключено… – многозначительно заключил Евгений, повертев находку в руках и разломив один из шариков пассатижами.

Первое время “чёрной зимы”, как окрестили наступившее грозное явление, прошло в относительном затишье. Постоянный гул далёких вулканов – не в счёт. Человек постепенно ко всему привыкает. Совершение обременительных процедур радиационной защиты вошло в привычку. Жизнь принимала размеренный характер. В один из моментов капитану показалось, что его экипаж начинает скучать и грустить.

– А не провести ли нам Малые зимние Олимпийские игры!? – воскликнул он как-то за завтраком, когда все собрались вместе. – Ведь мы находимся всего в каких-нибудь двухстах километрах от знаменитых Афин и столько же до самой настоящей горы Олимп!

Евгений и Ася дружно закричали: “Ура! Даёшь Олимпийские игры!” Остальные тоже поддержали эту идею.

Сам капитан строгим доктором Славко не был допущен к атлетическим видам спорта, поскольку нахватался радиации и не совсем ещё избавился от симптомов лучевой болезни.

В беге и прыжках не было равных Евгению и Асе. Зато подтянуться Сан Саныч ухитрился шестнадцать раз, выйдя на почётное третье место, на одно подтягивание опередив Асю. Плотный Славко подтянулся тридцать раз, а каратист Женька мог подтягиваться с утра до вечера. Но упорный Сан Саныч под общий свист и овации первенствовал в забеге на коньках и взял второе место в лыжных гонках. Зато в стрельбе из пневматического пистолета не было равных капитану и Славко. Только Славко стрелял не целясь, как-то без заметных усилий, словно цель сама притягивала его пули. Сан Саныч с большим отрывом довольствовался почётным третьим местом.