Михаил Любовской - Проходящий. Спираль миров

– Я не знать зверь, но больше так не делать. Страшно.

– Не обижайся, Куз. Шутка получилась неудачной. Не смешно вообщем. – вот как объяснить бывшему человеку, что такое смех, если он и понятия такого не знает, если…Промелькнувшая мысль царапнула в голове – бывший человек. И тут я стал по кусочкам складывать русов, инглов, возрождённых на камне. Припомнил лица только прибывших и ещё не одетых, высказывание Куза о смерти, его обрывки воспоминаний о столкновении с чем-то большим и последующей вспышке. Если объединить все мелочи, то получается…Нет. Чертовщина какая-то выходит. Этот мир и есть «тот свет»? И вся окружающая толпа – бывшие мертвецы? Вот до чего может додуматься буйная фантазия. Хотя за всё время не видел ни одного ребёнка. Надо отсюда убираться, пока не стало поздно.

– Куз, когда выбраковщики придут? Те, кто ненужных забирает?

– Завтра, как только начать светить вверху.

– Много их заходит?

– Сначала тот, кто смотреть и считать, потом воин – один копьё на руку дэмов.

Значит один охранник на пять особей – видимо они привыкли, что подопечные не сопротивляются и этой беспечностью надо воспользоваться. Я приглядел одного дэма, тупо смотрящего перед собой, и стянул с него рубаху:

– Извини брат, но мне она нужнее, – без верхней одежды моё тело сильно выделялось в общей массе серокожих, – Куз, завтра прикинемся совсем тупыми, чтобы нас вывели, а потом по обстановке. Хотя ты со своими мощами и так первый кандидат на вылет.

Напарник не понял и половины слов, но согласно закивал головой – жить всем хочется.

С рассветом мы отделились от основной массы, чтобы выбраковщик не прошёл мимо. Куз разлёгся на земляном полу, изображая совсем обессиленного, а я тщательно присыпал пылью открытые части тела для приобретения серого цвета и, как только распахнулась дверь, пустил слюну из уголка губ. Вошедший осмотрелся и пошёл выбирать лишних, распихивая пинками мешающих и нерасторопных. Меня ухватили за шиворот, а Куза за ногу, и бесцеремонно потащили к входу. Затем пришли охранники и, применяя тупые концы копий, выгнали всех бедолаг на улицу. Я не поднимал головы, сохраняя принятый образ, и только по слуху определил количество воинов – всего трое. При этом один голос показался знакомым.

Нас вывели за селение к оврагу с крутыми склонами и построили в три цепочки. Убийцы первых двух пятёрок гоготали, отвешивая смачные оплеухи жертвам. Видимо соревновались – у кого громче получится. Наш охранник подошёл ко мне и тихо произнёс:

– Не поднимать голову. Я помочь тебе. Ударить копьём. Ты падать, катиться и затаиться. Мы не проверять.

– Привет, Вов, я не один. Сзади меня Куз, помоги и ему. Пойдёшь со мной?

– Хорошо. Ему тоже помочь, но с вами не уходить. Привык тут.

Охранникам надоело развлечение и они начали экзекуцию – тыкали дэма наконечником копья под лопатку и тот падал сломанной куклой. Я, получив чувствительный тычок в спину, покатился на дно оврага и замер безвольным трупом. Следом свалился Куз и точнёхонько попал мне грязной пяткой по носу. Еле сдержался, чтобы не заматериться от такого беспредела – мертвецы не разговаривают. Охранники надолго не задержались, уверенные в своей работе, но пришлось пролежать с полчаса, чтобы убедиться в отсутствии посторонних. Я осторожно приподнял голову и огляделся. Мёртвые дэмы выглядели очень непрезентабельно, словно из них выпустили воздух.

– Вот, Куз, что происходит с мусором, – я указал на сдувшийся труп, – никто снова превращается в ничто.

– Это страшно, Сер. Зачем тогда ожить? – он горестно покачал головой и кажется на глазах блеснули слёзы.

– Давай, собрат по несчастью, поднимаемся и быстро-быстро покидаем это негостеприимное место.

– А куда мы идти?

– Туда, откуда прийти, вернее притащиться. Нас вывели в стороне от основного входа, так что по оврагу обойдём селение, а там не спеша, соблюдая осторожность, доберёмся до одного интересного места.

– Там спрятаться?

– Там мы покидать этот чёртов ад, надеюсь навсегда. Вот только есть одна неприятность – сможешь ли ты пережить переход.

– Конечно смогу переходить.

– Мне бы такую уверенность. А, ладно – будем катать квадратное и таскать круглое. Авось чего и получится.

Знакомая местность появилась только к ночи. Мне пришлось тащить Куза за руку, так как в наступившей темноте он стал слеп как новорожденный щенок.

– Ну вот мы и пришли. Сейчас спустимся к ручью, промочим горло и я тебя припрячу рядом в леске. На всякий случай. А потом мне надо прогуляться кое-куда и проверить кое-что. Все вопросы потом.

– Хорошо. Я ждать.

– Вот и умница. Соскучится не успеешь.

Я вышел на чёрное поле как к себе домой – привыкаю однако. Побегав кругами выбрал подходящий симпатичный шарик; и местность там неплохая да и к нужному переходу ближе. Этот мир оказался самым удачным по посещению. Я сделал шаг и сразу отскочил в сторону, впрочем осторожность была излишней. Полоса светло-зелёного песка огибала обрывистый берег, поросший высокими деревьями в два обхвата. Недалеко шумел водопад, стекая в водную гладь то-ли моря, то-ли океана. Перекрикивались невидимые птицы, а в воздухе разливалась такая благодать, что я на миг забылся. Так и хотелось дурашливо проорать – я свободен! Осталось выяснить самое простое – выживет ли мой напарник в процессе эксперимента.

– Куз, есть где спрятаться, совсем недалеко. Буквально рукой подать, как до ручья и обратно.

– Тогда идти.

– Понимаешь какая штука, – я замялся, пытаясь попроще объяснить весь риск единственной попытки, – если мы не успеем добежать, то возврата не будет.

– Я умереть?

– Да. Но будем надеяться на хорошее.

– Хорошо, согласен. Тут тоже умереть. Лучше там.

– Слушай внимательно, как только скомандую «пошли» – сразу задерживай дыхание и терпи до последнего. Бежать надо изо всех сил. Ясно? Пошли родимая! – я схватил дэма за руку и ринулся в переход.

Расстояние выглядело смешным – пара минут быстрого бега, но уже через сотню шагов Куз задёргался с такой силой, что вырвал свою руку, упал и забился в конвульсиях. Я кинул его лёгкое тело на плечо и рванул так, что за мгновение пересёк оставшиеся десятки метров и мы вывалились на песок. Напарник не подавал никаких признаков жизни. Пытался, как умел, делать непрямой массаж сердца, в отчаянии бил по щекам, но всё напрасно. Потом потащил его к водопаду и уложил под холодные, звенящие струи воды.

– Давай, просыпайся сволочь! Не для того сюда тащил, чтобы ты сдох почём зря! – я тряс тщедушное тельце как грушу, отвесил ещё пару оплеух и замахнулся третий раз как услышал слабый голос:

– Не надо бить. Живой.

– Ну, парень…ты меня чуть было не огорчил, – облегчённо рассмеявшись, вытащил напарника на сухое место.