Анатолий Дерягин - Редкий гость

После одной из тренировок молодые люди вышли в кают-компанию. Светился потолок, оттеняя белый глянец стен и мебели. Музыкальный автомат наигрывал мелодию, специально сочиненную, чтобы ненавязчиво звучать из невидимых динамиков, другой автомат выдал витаминные коктейли по индивидуальному рецепту для каждого.

– На дежурство? – спросил Прошин.

– Нет, отдыхаю, – Никита направился к компании, следившей за шахматной партией.

Играли первый секретарь посольства Мурома Илья Чен и Александр Иванов, стюарт. Сэнсей Адзума уже сидел подле них, благожелательно разглядывая окружающее из-под полуопущенных век; здесь же были Толик, Рута, Костя Синяев (тот самый чубарый) и Раб Агнихотри, физик-ядерщик, летевший на Океан.

– Вот они, гвардейцы, – сказал Костя, с удовольствием разглядывая ладных парней, приглядывавших себе кресла поближе к игрокам.

– Красавчики, – улыбнулась Рута. – А где Света?

– А… ну… лекцию, наверное, читает, – замялся Иван. – Нас вот господин Адзума только отпустил.

Первый старший советник тонко улыбнулся девушке.

– Понятно. А я уж думала, вы поссорились, – сказала Рута.

– Как поссорятся, так и помирятся – дело молодое, – сказал Агнихотри.

– Молодое, молодое, молодо-зеленое, – пробормотал Илья Чен, увлеченный партией.

Игра заканчивалась. Слева и справа от доски стояли павшие в бесплодных атаках бойцы, на доске белый ферзь и тура гоняли черного короля вокруг двух пешек на h6 – g7, черные ферзь и ладья, неспособные причинить вред белому королю, прикрывшемуся тремя пешками на противоположном углу доски, в бессильном цейтноте наблюдали за пляской смерти, бессильно замерла на e3 черная пешка, так и не ставшая вторым ферзем. Наконец, белые отдали ладью, заблокировав черного короля меж двух пешек, белый ферзь пошел в кинжальную атаку, и стюарт поднял руки:

– Сдаюсь, коллега. Отличная игра.

– Спасибо. – Игроки пожали руки. – Еще?

– Нет, пожалуй, – Иванов потер переносицу, зажмурил глаза, – разве кто вместо меня поднимет перчатку…

Желающих не нашлось – первый секретарь Чен играл мастерски, и, кроме Иванова, с ним на равных сыграть мог разве что капитан – но такая партия обещала состояться нескоро.

– Кто там, кстати, молодо-зелено? – спросил Иванов. – А, молодежь… Добрый вечер.

– Здравствуйте, – отозвался Прошин.

– Здрасьте, – сказал Никита.

– Вы, молодой человек, из команды? – спросил Никиту Иванов. – А вы… э-э… Иван, да… Вы летите на Холтвистл?

– Да, – хором ответили Никита с Иваном.

– А кто с вами на Холт? Та девушка – ваша жена?

– Нет, – замялся Иван. – Я… один вроде бы… Светлана летит на Муром.

– О, – сказал Чен, – это наш главный педиатр, я так понимаю.

– Да вроде того, – все так же неуверенно сказал Иван.

– А как это вы один? – спросил Илья. – Ради одного пассажира отключать привод деформации… не слишком ли…

Прошин пожал плечами. Он с самого начала считал, что вся эта затея «слишком», но кто его послушает?..

– Что там на Холте? – спросил Иванов.

– Профессор Джангулян собрался в экспедицию по рэнитам, – ответил Прошин. – Я пойду замом.

Чен и Иванов переглянулись.

– Не узнаю Олега, – пробормотал Илья. – Ну да ладно, послал – не зря, значит. Джангуляну привет передавайте…

Прошин кивнул.

– Да пора слетать уже к этим рэнитам, – сказал Агнихотри. – Все черепки ищут…

– Рэн вне досягаемости современных кораблей, – сказал на это Иванов. – Чтобы лететь к ним, необходим своего рода аэродром подскока, полностью оборудованный для снабжения экспедиции. Иван, ваши ребята делали проект?

– Нет, – ответил Прошин, – в Челябинске дело было. Челябинский филиал в сотрудничестве с ДВГУ и Токийским университетом.

– Ну и что решили?

– Дорого обойдется, – Иван пожал плечами.

– Дорого, да, – но кислородные миры, освоенные Рэн, нам бы очень пригодились, – заметил Костя.

– А что нам эти рэниты, когда Марс под боком, – провозгласив это, Никита победно оглядел собравшихся.

– Вам, молодой человек, – сухо сказал Иванов, – как члену экипажа межзвездного транспорта должно быть известно, что Марс имеет очень нестабильную орбиту. Все проекты колонизации заканчиваются на том, что возле Бога войны должно вращаться тело хотя бы в четверть массы самой планеты. Тут тебе сразу и атмосфера, и магнитное поле, только сначала надо воткнуть Фобос с Деймосом в поверхность Марса, а потом привезти из пояса Оорта достаточных размеров каменюку.

– Ну, можно Фобос с Деймосом связать как станцию, вращающуюся вокруг центра масс, – встрял Прошин. – У нас Грицанюк такой проект делала.

– Да, можно, – кивнул Иванов. – По стоимости примерно то же самое.

– То есть к Эдему нам лететь дешевле, чем освоить Марс, – сказала Рута. – Не понимаю.

– Ну, это же романтика, – улыбнулся Иванов. – Вы не помните, а мы наизусть учили динозавров Мурома и Океана. Полный компьютер этих фотографий, фильмов про новые миры, начальство Колоний знали по именам, они ходили по школам, приносили камешки с Холта, один раз принесли жабробрюха с Ляонина, в контейнере таком, герметичном, естественно, – я час стоял, не мог наглядеться на это чудо.

Иванов и Чен заулыбались, погруженные в воспоминания.

– Новые миры – это интересно, под это инвесторы охотно выделяют деньги, народ расхватывает акции Межкосмоса, от добровольцев отбоя нет… А Марс – это рутина, – сказал Чен. – Хотя ваши что-то темнят с Эдемом – то есть планета, то нет.

Иванов пожал плечами:

– Я сам не понимаю. Сначала трубили, что вот она, надежда человечества, кислородный мир с богатейшими запасами ресурсов. Потом вдруг замолчали и Бланкар куда-то пропал. Теперь опять подняли тему и собирают ресурсы для Колонии, восстанавливают тренировочные лагеря, готовят Платформу. Не понимаю.

– Так, может, и правда – Марс? – спросил Чен.

– Марс не загрузит производственные мощности как новая колония, – сказал Иванов. – Как побочный проект – да, может быть, но в том и штука, что новая колония перетянет на себя все, что есть в Солнечной системе.

– Не видать нам яблочек, – вздохнул Толик, разрядив обстановку.

Игроки собрали фигуры, собравшиеся мало-помалу разошлись по своим делам, и, хоть ни с кем из присутствовавших Прошин больше не виделся, этот разговор на борту «Виктории» лег ему на душу.

Долго ли коротко, а время, как-то по-особенному медлительное в начале пути, внезапно зачастило часами, оставшимися до расставания: «Виктория» подошла к точке выключения привода. Обзорные экраны залил белый свет – аннигилировали частицы, принесенные транспортом под пузырем варпа, кусочек пространства из Солнечной системы осваивался в новых границах, и, словно из пламени исполинской кузницы, на свет Божий появилось веретенообразное тело. Покрытая теплоизлучающими элементами композитная броня корпуса «Поллукс Виктори» поблескивала в лучах звезды; корабль слегка покачивался из стороны в сторону: гироскопы и коррекционные двигатели стабилизировали угловой момент корпуса, неизбежный спутник всех кораблей с пассажирским отсеком. Тепловые радиаторы вокруг пакета дюз делали корабль похожим на кашалота – огромное млекопитающее на мелководье звездного океана…