Николай Галеев - Марина [НЕ] грустит: Тяжёлая музыка

– А. Ну, я тогда с вашего позволения, стесняться не буду, – Мила пожала плечами. Было приятно видеть её почти прежней. Почти – потому что что-то неуловимо поменялось. То ли выражение глаз, то ли какая-то порывистость появилась в движениях. Резкость, что ли. Или это я просто выдумал? Хотя нет. Что бы ни сказал ей Игнат, как бы ни взбодрил, я же помнил, как она убивалась. Такие вещи не проходят без следа, уж будьте уверены. Следовательно, либо Мила притворялась нормальной, либо ЗАТАИЛАСЬ. И эмоции у неё внутри накручивали пружины, ожидая часа расплаты за ночную бойню.

А вот, кстати, КАК подобное сочетается с эльфским менталитетом? У людей такое встречается, тут к гадалке не ходи – а эльфы насколько мстительны?

Размышляя об этом я, поднялся и вышел в кухню, чтобы попробовать позвонить родителям. Тут уточню, что Шифтеры снабдили нас с Марусей специальными телефонами. Не то чтобы мы могли оставаться на связи в любой точке вселенной, но на планетах должно было работать. И вот, чувствуя, как на душе погано, я захотел услышать голос мамы или отца, может, какие-то слова поддержки или просто вообще хоть какие-то слова. Знаете, как это бывает – тебе плохо и ничего не хочется, а поговорил с родным человеком, ощутил кого-то на своей стороне искренне и бескорыстно – и уже вроде как не настолько всё печально, как казалось. Как будто ты – катер среди шторма, и вдруг спасательное судно подошло и подняло на борт. И тебя всё ещё болтает – но уже не одного, а вместе с кем-то большим, кто сильнее, мудрее и вообще кого не так просто потопить, как тебя.

Надеясь на скорое облегчение своих внутренних противоречий и тягостных предчувствий, я набрал номер.

И услышал:

– Соединение недоступно, мы работаем над выяснением и устранением причин. Пожалуйста, позвоните позднее или воспользуйтесь альтернативными видами связи.

«Вот это номер», – протянул я про себя. И тут бы мне насторожиться, запаниковать и потребовать немедленного возвращения, но…

Но…

Но на душе было настолько тягостно, тяжело и кошкоскребуче, что нахлынувшего страха – ИНТУИТИВНОГО какого-то (можно так вообще о страхе-то написать?) – я даже не заметил. Дескать: «Ну депрессуха, чего уж! Надо избавляться!» и вместе со всеми неприятными эмоциями от событий ночи и утра я «благополучно» загнал под лавку и ещё целую гамму негатива, к которому всё же следовало бы прислушаться. Глядишь, всё иначе бы сложилось. Хоть и не факт. В любом случае не будем забегать вперёд.

В общем, после неудачной попытки дозвониться, я вернулся в гостиную – и нашёл там всё ещё жевавшую Милу, и Марусю за сборами. Вещей у нас было не много, разбросать мы их толком не успели и вообще надолго задерживаться не планировали изначально. Тем не менее моя девушка носилась по комнате, заглядывая всюду на предмет забытого имущества. Вот кто мастерски умеет привносить толику хаоса в любую самую скучную и тривиальную ситуёвину!

– Марусь? Отойдём-ка-ся!

Девушка всё бросила и буквально припрыгала ко мне.

– Домой звонила?

– Пыталась. Но из-за этого всего связь не пашет.

«Глядите-ка! Она уже и объяснение сама придумала!» – я мысленно развёл руками.

– Я тоже не дозвонился.

– Ну, не удивительно, – девушка пожала плечами. – Ты пользуешься той же связью, что и я.

Тоже мне, объясняльщица! Я вложил в свой взгляд весь скепсис, на какой был способен. Маруся же быстро чмокнула меня в нос, приподнявшись на цыпочки, и упорхнула продолжать свои дела. Интересно, правда не поняла моего настроя или намеренно не придала значения?

Скорее первое, но зная Марусю…

Слушайте, она всё время себе на уме! Вот во всей этой бездарной пьесе, что разыгралась в нашем гостиничном номере – не показалось ли вам, что Маруся вела себя как-то «не так»? Как-то вот сразу вспоминается, как она раскусывала все самые сложные интриги ангелов и Шифтеров во время нашего первого приключения. Наугад выдвигала теорию и почти всегда била в самое «яблочко»!

«Может, и сейчас до чего-то додумалась?» – наблюдая за девушкой, я силился догадаться. Прочитать по её выражениям лица, там, по языку тела – ну, вы же слышали про все эти модные теории, что можно многое определить, лишь взглянув на человека. Ничего у меня не вышло. Ярик не Шерлок Холмс! (Вот ведь открытие!)

Мне оставалось лишь прикинуться веником и постоять в сторонке, пока Маруся закончила свои ритуалы и возвестила о нашей готовности отправляться на корабль.

И конечно, всё не могло быть просто.

Мила, как нетрудно вообразить, потянулась всех телепортировать куда надо, но её строптивое величество решительно отвергло мгновенное перемещение и потребовало, чтобы нас провезли по городу.

– Да зачем тебе это надо?! – чуть не в один голос взвизгнули эльфка и ангел.

– Я должна видеть, – ответила Маруся, и в её интонации не осталось даже капли весёлости. И даже иронии никакой. Собранность показалась из-за ширмы напускного легкомыслия: Маруся не хуже меня прониклась происходящим. И после недавнего взрыва она не утихла. Не забыла и не отвернулась, а лишь затаилась, запретила себе показывать, как тревога грызла её изнутри. А вот сейчас настало время повести себя иначе, чем рассчитывали и ангелы, и Шифтеры, и даже мы с Игнатом.

И вот что интересно: Марусе НЕЛЬЗЯ грустить. Как только её дух отравляет уныние, невидимые шестерни вселенной приходят в движение в очень-очень неправильном направлении. В направлении разрушения, возврата к хаосу. Даже без примочек и возможностей ангельских приборов, через которые Маруся направляла потоки волшебства всего Мультиверса, она всё равно была связана с самой структурой вселенной, которая реагировала на каждое движение её души с чуткостью младенческого сна. Боль Маруси становилась болью галактик. Грусть – гибелью звёзд.

Да, её радость рождала где-то жизнь, но мы-то сейчас о совсем другом.

Она хотела видеть последствия ночного апокалипсиса.

Она не могла пройти мимо – но такие сильные эмоции, такие страшные последствия просто обязаны были вызвать в ней сильный отклик – и это не мог быть отклик счастья и живительного веселья. Наоборот.

И нет, я не знал, что ей предстояло увидеть. Я лишь догадывался, помня о том, как ночью к нам ломились заражённые, и понаблюдав зарева и столбы чёрного дыма в наши дивные панорамные окна. Ну, а Мила и Рита знали наверняка. И если предположить, что тела с улиц уже по большей части убрали, то всё равно – где гарантия? Серьёзно, жертвы могли исчисляться десятками тысяч – такие последствия не убрать быстро, не удалить отовсюду за жалких несколько часов с момента последней вспышки, которую теперь считают окончанием зомби-атаки в целом. К слову, с чего вообще взяли, будто апокалипсис уже провалился окончательно, и новых очагов не будет?