Алексей Кудряшов - Союз Родов 1. Потенциальный Хранитель

– Ну, ты теперь птица вольная, от меня-то чего хочешь? Я теперь твой командир чисто формально.

– Разрешите остаться с отделением, не привык я ничего не делать.

– Разрешаю. Если нужно отлучиться, обязательно доложить командиру.

– Погоди Бесфамильный, прапорщик из столовой приходил, говорил про какую-то вилку, которую не смогли вытащить из косяка, сломать пришлось, грозился на нас списать, говорит, её туда чем-то забили. Именно тогда, когда мы там были по расписанию. Никто ничего не видел, но я думаю, вилку метнули со стороны нашего взвода, я посмотрел траекторию, как раз ты сидел там, это возможно, если фильмам верить, естественно не каждому, но… Она чуть ухо не пришпилила хлеборезу. Он теперь со всеми здоровается. Так всё-таки, твоя работа?

– Никак нет товарищ старшина, может он сам?

– Может и сам, но лучше бы он больше так не делал, а то работать в столовой будет некому.

После обеда, все отделения отрабатывали строевой шаг, и Ванька вместе со всеми получал от командира за неправильно поставленную ногу, за недостаточно вытянутый носок и прочие тонкости строевого шага. Маршировать Ванька не учился никогда, и эта наука ему давалась с трудом.

Время до ужина пролетело незаметно. Очередное построение и весь взвод отправился на ужин. Этот раз повара расстарались на славу, всему взводу достался свежий хлеб, хотя остальные ели проспиртованный, железные кружки были вымыты даже под загнутыми краями, а мяса в каше было заметно больше, видимо специально черпали. После ужина старшина подошел к столу с новобранцами и прошептал на ухо Ваньке: «Бесфамильный, помнишь, что я тебе говорил про хлебореза?» – «Помню, товарищ старшина» – «Забудь, я передумал», – и положил перед Иваном свою вилку. Ванька усмехнулся и отодвинул вилку, чтобы не появилось лишних вопросов у других.

После отбоя новобранцев опять подняли. По сложившейся традиции, это был младший сержант Кондратюк. Когда прозвучала команда для новобранцев, в казарме наступила гробовая тишина. Но Кондратюк был неумолим. Брагин приподнялся на локте и стал наблюдать за происходящим. Не может же младший сержант быть настолько тупым?

– Товарищи бойцы, я младший сержант Кондратюк. Вы должны выполнять мои приказы днем или ночью. Только, братцы. Обещаю, что любой мой приказ будет только по делу. Вы уж извините меня, чуть не сорвался с пути истинного. Спасибо тебе Бесфамильный, что по полу не размазал, хотя зря. Надо было бы. С той минуты я другой человек. Из кожи вон вылезу, чтобы не дать своих бойцов в обиду. Если мне мозги ни с кем не изменяют, Бесфамильный долго у нас не задержится. Во всеуслышание заявляю, пришибу каждого, кто полезет на бойцов нашего взвода. Сам не справлюсь, дедов соберу. Поддержите?

– Не вопрос Кондратюк. Башку свернем любому.

– Бесфамильный, ты даже не представляешь, какую услугу мне оказал. А теперь отбой. Всем спать.

Ванька пожал плечами и улыбнулся. Брагин был доволен. «Кондратюк, конечно, туповат, но он не пустомеля. Если сказал, в доску расшибется. Хоть в этом направлении можно ослабить хватку. Дедовщину и землячество никто не отменял, но в рамках своего взвода он контролировал все их проявления. Правда, за всем не уследишь».

– Взвод подъем, форма одежды номер два. Построиться.

– Нале-е-ево, на зарядку бего-о-ом марш.

– Сержант, где Бесфамильный?

– Он в шесть поднялся товарищ старшина, сказал на сопку побежит, хочет по большому кругу. Меня разбудил, я чуть не прибил его.

– Двадцать километров на зарядку? Нет, друг мой, нам его не догнать. Строй своих орлов, на стадион, как всегда. После завтрака попрошу его занятие по рукопашке провести, а то чую, он скоро исчезнет, так же как появился. Наш Кэп как всегда прав, не нашего полета птичка.

– Может, хоть немного, сможем как он. С капитаном вообще не пойми что было, а вот с тобой был бой замечательный, как в боевике американском. Надо будет сегодня повторить.

– Вот на тебе он и повторит.

– Нет, товарищ старшина, он меня наверняка повредит в особо нужном месте, где ты себе еще такого командира отделения возьмешь?

***

Ванька всматривался вперед и ждал. Он слышал приближение вчерашних бегунов. Как и ожидалось, их было только трое. Дуболома все-таки не взяли. Когда они подбежали ближе, он, не оборачиваясь, поднял руку с раскрытыми пальцами. Он чувствовал, что командир повторил его движение и бегуны растворились. Старший осторожно подошел к нему и кивнул головой спрашивая что происходит.

– Впереди чужие были, человека четыре, были минут двадцать назад, копались на тропинке, в метра три от меня на уровне колена натянута струна, растяжка. Пришли сверху, видимо там мотоциклы стояли, бензином пахнет. Птиц спугнули, вся округа их заметила. Делали все очень быстро и по намеченному плану. На вас охотились, я тут второй день и сам не знал, что сегодня пойду выше. А кроме вас тут недели две никого не было. Справа лежка, там они и следили, пару дней наверно, следов слишком много. Слева гнездо, там стрелок был, я его камнем сбил, должен быть жив еще, я только к лежке метнулся, проверить, пусто, к гнезду не успел, вас ждал, уже на подходе были. Впереди никого не чую, думаю, ушли насовсем.

Командир движением руки отправил одного из своих проверить гнездо. Сходил к лежке, а потом подошел к растяжке.

– Григорий Иванович?

Старый вояка бесшумно проявился возле командира.

– Нету никого, малой все верно рассказал, даже больше, чем я увидел. Те кто тут хозяйничал ушли, стрелка оставили добить. Охотились всё ж таки на нас, только в толк не возьму, почему на нас и как мы их не учуяли, ведь как минимум два дня они тут были. Прав Малой, за сутки не сделать так точно, да ещё ночами.

Командир кивком показал на мину.

– А добивать не пришлось бы, МОН-50, в аккурат всю тропу накрыла бы. Поставлена хорошо. Никто бы не выжил. Уж на своей земле точно не ожидали бы.

Один из бойцов приволок труп стрелка.

– Он себе шею сломал, когда падал. Ему камнем в висок прилетело, череп пробит, потерял сознание и ковырнулся неудачно. Документов нет, камуфляж охотничий, кавказец. Снаперка FR-F1, ТирорД’Элит, французская сборка, 7.62, прицельная дальность 800 метров. С собой только галеты и вода. Следы вокруг гнезда только вчерашние. Всю ночь, гад, сидел. А вот другие бродили под утро, но близко к нему не подходили.

Командир кивал головой. Он уже увидел, что за винтовка и прекрасно знал её характеристики, но доклад не перебивал, погрузившись в свои мысли.

– Малой его с шестидесяти метров камнем сбил. Как-то даже не верится. Камень я видел, даже примерил. Он родимый.

– Седой, Гвоздь, организуйте минут пять, поговорю.

Бойцы вновь растворились среди реденьких деревьев, не потревожив ни одной сухой веточки.