Лариса Куренчанина - Миф, в который мало кто верил

Внутри машина была просторнее, чем ему представлялось: за сиденьями водителя и пассажира – простая откидная мебель, светильники, тёплая светлая куртка с капюшоном и рюкзак с его вещами, громадный термос и переносной холодильник с припасами. Томови Скью отряхнулся и предпочёл разместиться ближе к термосу. Как только он затих, машина тронулась.

Выезжая за пределы ограды, он почти ничего не почувствовал, разве только лёгкое головокружение. Скачок артериального давления, вероятно. Мужчина знал, что у каждого человека, покидающего особо охраняемую зону пришельцев, организм так или иначе отреагирует на искусственное пространственное искривление. Он подавил желание оглянуться и проверить, что позади нет ни храма, ни поста, который они секунду назад миновали и мысленно усмехнулся – что бы он увидел сквозь металл задней стенки кабины?

Тогда он постарался сосредоточиться на том, что впереди. Наземными дорогами люди теперь стали пользоваться не в пример реже, в основном, когда погода была нелётная, зимой машины использовались в крайних случаях. Похоже, его путь в столицу – как раз такой случай, только для кого: для пришельцев, правительства или людей?

По прогнозам синоптиков, пурга могла продолжаться ещё сутки или чуть дольше. До Столицы от места дислокации пришельцев было несколько дней пути на максимальной в условиях бурана скорости, возможно, когда погода исправится, за Томови вышлют воздушный транспорт, а пока – молчаливый седеющий десантник за рулём, чай в термосе и колея дороги. Впрочем, колею позади машины очень быстро заносило, впереди же, будь у машины лобовое стекло, человеческий глаз видел бы сейчас на метр—полтора, а при ясном небе разглядел небывалые снежные завалы и одинокие деревца далеко впереди.

Вместо лобового стекла у машины были экраны и приборы, в которых многоопытный десантник ориентировался играючи. Томови видел его в храме раза 3 или 4 и запомнил как неуклюжего крепыша и сейчас несколько опешил от столь разительного преображения – Д-4 вёл машину с расчётливой грациозностью, смотреть на это было удивительно приятно, Томови поймал себя на мысли, что уже неприлично долго восхищается мужчиной и сосредоточился на скольжении стрелок приборов, скачках гистограмм, странных синусоидах и прыгающих значках на приборной панели. Пристальное внимание Томови к приборам было отчасти желанием чем-то себя занять, отчасти привычкой – когда Скью оказывался в эвакуации рядом с водителем, он именно так и делал. «Лихо, – думал Томови, краем глаза продолжая поглядывать на отточенные движения рук и глаз десантника, – этак мы до столицы за два дня доберёмся».

Его расчёт мог оправдаться, если учесть, что путь их был почти прямым, по занесённым снегом оврагам и речушкам, сквозь заметённые руины городов. Возможности машины, переоборудованной в снегохоД-внедорожник, впечатляли: герметичное, с виду неказистое приземистое сооружение рубленых очертаний сплошь из металла и брони двигалось сквозь бурю так, словно снаружи погода была солнечной и тихой. Шум мотора в кабине был едва слышен, двигалась машина ровно, изредка подрагивая и то слегка, так что, чай и ужин Томови употребил без опаски, временами даже забывая, что его импровизированный кабинет движется.

Так они и ехали, молчание периодически нарушал низкий голос Д-4, радировавшего: «Я Д-4, приём… Движемся по графику. Отбой».

После ужина Томови погрузился в сделанные накануне записи, мысль его плавно перешла к воспоминаниям о славных зимних походах людей против мутантов, которые были успешными, пока земноводные подчинялись законам природы – впадали в спячку. Тогда война казалась лёгкой: держи линию фронта до холодов, а там бей врага смело, ибо он уже или спит, или вот—вот уснёт. Люди отыскивали берлоги земноводных, разоряли их, оставляя мутантов замерзать, можно даже боеприпасы сэкономить…

Позже ситуация изменилась. На зиму мутанты вдали от родных болот по-прежнему залегали в обширных берлогах, где не впадали уже в полный анабиоз, как раньше, а научились оборонять занятые рубежи, плодиться и оставаться на территории людей, чтобы весной ударить с новой силой. Для людей это стало шоком. Поначалу в зимнюю оттепель при виде плетущихся мутантов, облепленных снегом и с оружием наперевес, необстрелянные бойцы, уверенные в неоспоримом превосходстве теплокровных над холоднокровными, бросались врассыпную.

В мороз выбить их с захваченных территорий было, конечно, всё же легче, чем летом, главное было найти берлоги – тут мутанты со временем начать проявлять изобретательность, простое сканирование местности уже не давало результатов, поскольку они потребляли крайне мало кислорода и научились прятать под землёй продукты жизнедеятельности. Формы берлог перестали быть простыми и однообразными, мутанты мастерски использовали складки местности, лесные массивы, подземные незамерзающие источники, природные пещеры и заброшенные шахты и рудники. Приходилось изобретать новые способы обнаружения зимних скоплений земноводных агрессоров.

Выжившие мутанты из разорённых стойбищ поначалу искали пути к другим берлогам, используя признаки, только им известные. Почти всегда удавалось проследить за ними, и новая берлога также уничтожалась, но так продолжалось недолго, буквально на следующий год застигнутые врасплох мутанты перестали искать убежища, предпочитая собственную гибель рассекречиванию берлог.

Такие перемены стоили потерей сотен и сотен километров территории, пришлось в спешном порядке учиться находить места потенциально пригодные для берлог и готовить там ловушки, устанавливать следящую аппаратуру, а там, где поисковые приборы не помогали, плотно и многократно прочёсывали местность, полагаясь на удачу.

В этом году враги человечества применили новую тактику: наступление под землёй и снежным покровом – они стремительно рыли тоннели чтобы оказаться глубоко в тылу людей. Такого никто не ожидал. Предположить, что уничтоженная берлога имеет ходы и множество выходов на поверхность и к другим берлогам, не мог никто, поэтому, празднуя очередную победу и получая заслуженные награды, бойцы продолжали поиски берлог на поверхности и с воздуха. Спуститься и искать проходы под снегом – такое никому в голову не приходило!

И вот 2 недели назад земноводные одновременно атаковали с тыла и с флангов, истребители берлог оказались полностью отрезанными от основных частей. За несколько недель армия людей потеряла тысячи лучших воинов, подготовить замену которым стало отныне невозможно.

Люди вновь потерпели стратегическое поражение. Военные чиновники сменяли друг друга, разжалованных ссылали на фронт, ибо расстреливать опытного солдата считалось верхом глупости. Тем, под чьё командование поступали разжалованные, некогда было даже злиться на них, столь велики были их заботы на передовой. Присваивать очередные звания проявившим себя в боях штабным не возбранялось, так что возможность вернуться в штаб у них была. Правда, теоретическая…