Татьяна и Дмитрий Зимины - Дети галактики 2. Беда с пиратами

– Кажется, на нас напали, – ответил Гораций, выравниваясь на гироскопах. – Кэсси пытается выяснить, какое оружие применил противник и построить линию обороны…

– Какая оборона? – разозлился Сэм. – Прыгаем отсюда к чёртовой бабушке!

– Никак невозможно, капитан, – отозвался робот. Нас держит гигантский магнит.

– Магнит? – Сэм слепо шарил по кнопкам пульта, но так как свет мигал в режиме стробоскопа, а гравитация всё время менялась, ему удалось только запустить вентилятор и веселенькую музыку. Наложенная на вой сирены, она оказывала на мозг непередаваемый эффект.

– Такой используют буксировщики, – охотно пояснил Гораций. – Когда перевозят отжившие своё корабли на свалку.

– Кэсси, ты меня слышишь? – спросил Сэм, глядя почему-то в потолок.

– Она не может говорить, капитан, – робот пытался удержаться в вертикальном положении, но его мотало в разные стороны, как былинку на ветру. – Захватчики запустили в её систему вирус…

– Вирус? – завизжал Сэм. Вой сирены и музыка почти свели его с ума. – Как такое может быть? Технологии Ангелов не совместимы с другими системами. Вирусы на них просто не действуют!

– Как видите, этот подействовал…

– Что происходит? – в рубку вбежала Беда, всё в той же розовой пижамке с единорогом и пушистых тапочках.

– Не бойся, дитя, нас всего лишь атакуют, – ласково, но строго пояснил девочке робот. – Судя по кораблю, который в данный момент можно наблюдать невооруженным глазом, это – космические пираты.

По совершенно случайному стечению обстоятельств и музыка, и сирена стихли именно в этот момент. К тому же, вновь погас свет.

Сэм и Беда замерли, открыв рты и с замиранием сердца наблюдая, как за мембраной прозрачного купола, медленно и величественно кувыркаясь в безвоздушном пространстве, проходит пиратский корабль.

Сказать, что он был безобразен – значит, ничего не сказать. Формой он был похож на древнюю стиральную машину с круглым баком и отжимными валиками. И одновременно – на самовар, который топят, подкидывая в трубу щепочки. К его бокам было приварено и прикручено множество заплат, заплаток и нашлёпок из желтой эпоксидки, длинные лохмы которой медленно колыхались в невесомости.

Как сопли у простуженного кита… – подумал Сэм, которому однажды непосчастливилось попасть под китовый чих. Волосы еще две недели были липкими, несмотря на то, что Ма Калашникова без устали драила Сэма хозяйственным мылом.

Корабль пиратов был бесформенным. Отдельные сегменты его были настолько плохо пригнаны друг к другу, что Сэму казалось: он слышит, как жалобно поскрипывают механизмы у него внутри.

А ещё он был огромным. Сэму сразу вспомнился доброй памяти Одуванчик, но этот корабль превосходил даже безвременно почивший корабль Нафани.

Как зачарованные, смотрели они на этого раблезианского великана, на этого франдерунгского монстра, пока он, как небольшая планета, не ушел в тень планеты.

И тут же в динамиках раздался хриплый рёв.

– Хррр бхрр врхцчж фых.

Сэм и Беда зажали уши.

– Сяо мяо сунь хунь ча!

Теперь они недоумённо переглянулись.

– Ваша песенка спета! Выходите с поднятыми руками!

Голос был хриплым, злорадным и не предвещал ничего хорошего.

– А кто это говорит? – тем не менее, выставив ногу и воинственно сложив руки на груди, вопросил Сэм.

– Говорит боцман Огузок с корабля Чёрная Каракатица. Мы взяли вас на абордаж. Сопротивление бесполезно. Сдавайтесь и спускайтесь в трюм с поднятыми руками.

Сэм на это только фыркнул.

– Я – капитан Семён Калашников. И я не подчиняюсь всякой швали, вставшей у меня на пути. Сейчас же отпустите нас, или будете держать ответ перед доном Муэрте.

Из динамиков раздался грубый смех.

– Дон Муэрте очень далеко, малыш, – ласково ответил боцман Огузок. – А мы – здесь, у тебя под носом. Если будешь пай-мальчиком, вернешься к своему пауку целехоньким, как птенчик, едва вылупившийся из яйца. А если нет… – голос угрожающе понизился. – То прежде чем погибнуть в вакууме, услышишь, как трещит скорлупа…

– Кэсси вам не расколоть! – воинственно ответил Гораций. – Вы можете хоть сто лет держать нас магнитом, но внутрь вам не попасть.

– Ну, сто не сто… – вздохнул голос. – Мы можем отбуксировать вас к Саргассе. Её еще называют Кладбищем разбитых кораблей. Это чёрный карлик в системе Полундра. У него сверхтяжелое ядро и такое сильное магнитное поле, что ни одному кораблю еще не удалось вырваться из его объятий. Будете там сидеть, пока не истлеют ваши кости… – боцман Огузок глумливо захихикал.

– А если мы сдадимся? – спросил Сэм.

Всё это время он безуспешно нажимал на все без исключения рычаги, клавиши и кнопки на пульте. Кэсси не отзывалась.

– Вы что, капитан, с глузду двинулись? – вскинулся робот. – Один раз мы уже потеряли Кэсси, когда её взял в плен дон Муэрте. Хотите повторить?

– Не мешай, – отмахнулся Сэм. – Не видишь, я веду переговоры?

– Да вы капитулируете, капитан! Это никакие не переговоры!

– Успокойся, Гораций. Никто сдаваться не собирается…

Где-то под полом что-то треснуло, лязгнуло, а затем на пульте загорелась кнопка открытия внешнего шлюза.

– Что происходит? – испугался Сэм. – Кто открыл корабль? Кэсси, это ты?

– Это не Кэсси, – сказала рыжая девочка и злорадно улыбнулась. – Это я.

– Ты? – взвизгнул Сэм. – Как ты это сделала?

– О, это просто, – пожала плечиками Беда. – Ваш корабль использует очень древний код. Я его расколола за пару секунд.

Сэм окаменел. Горацию потребовалось куда больше времени, чтобы договориться с Кэсси…

– А ведь она о тебе заботилась, – с укоризной сказал робот, обращаясь к девчонке. – Можно сказать, полюбила всем сердцем…

– Ничего личного, – личико Беды приобрело недетское расчётливое выражение. – Только бизнес.

Больше ни о чём они поговорить не успели – в рубку, самодовольно ухмыляясь, впёрлись несколько головорезов.

– Так-так-так… – прорычал самый толстый, одетый в старую засаленную тельняшку и скрипучие, начищенные до блеска, сапоги.

Волосы пирата были стянуты в тощую косицу с замурзанной ленточкой, а один глаз закрывала самая настоящая повязка.

Сэм удивился: когда любой орган можно купить, просто смотавшись на Базар, или заплатив Чёрным хирургам, этот гуманоид щеголял повязкой.

– Так-так-так, – повторил пират, плотоядно оглядываясь и с хрустом почёсывая подбородок, о который можно было зажигать спички. – И что у нас тут такое?

– Не "что", а "кто", – с достоинством поправил его Гораций. – Мы – разумные мыслящие существа, а не какие-то предметы.

– Для меня – предметы, – отмахнулся толстяк. – И нужно еще решить, что вы из себя представляете: ненужную рухлядь, которую можно выбросить за борт, или что-то ценное. То, что можно продать, – не удостоив робота и взглядом, он повернулся к девочке. – Молодец, Пискля. На этот раз тебе удалось поймать отличную добычу.