Светлана Сугарова - Планеты

– Я долго ждал этого дня и вот он настал. С этого момента ты, Филадельфия – моя законная истинная наследница, и этот Трон Наследника – твой Трон. Однажды ты займешь мое место и сядешь на Древний Трон, как достойная Императрица и это – будет. А сейчас я, Император Фидель, провозглашаю тебя империтой деллафийской! И да услышит меня вся Деллафия! – с этими словами он водрузил корону на склоненную голову дочери.

Дели отчаянно подняла глаза, но увидела лишь радостные, улыбающиеся глаза, хлопающие ладоши, жадные до новостей и сенсаций лица репортеров, торжествующие взгляды Императора и Императрицы, – все было чужое, неприятное, обидное и невыносимое, словно она вдруг оказалась в душной, тесной подземной тюрьме. И тут ее метущийся взгляд столкнулся со взглядом Мариона – глубоким, серьезным, понимающим – и ей отчего-то стало легче.

После церемонии снова продолжилось празднование. В Театральной Зале творился настоящий ажиотаж: все хотели хоть одним глазком взглянуть на выступление Руаса и Айана, обещающее быть действительно грандиозным, и на знаменитую певицу Миралию, приглашенную Императором, чей голос заставлял забыть обо всем.

Через четыре часа – ровно столько длилось выступление артистов – Дели с Арбелем и Ароном Шармалией отправились в Орфис. Их тут же закружил суматошный ритм большого города, его веселый неутомимый круговорот, хоровод беззаботных лиц, яркие огни ресторанов, кафе, танцполов, зазывающие витрины магазинов. Огромные шары, ленты, цветы, цветы, цветы, умопомрачительные ароматы, пышные наряды, смех, оживленные скверы и парки, многочисленные фонтаны, плантайны, взмывающие в небо, арки мостов, перекинутых через полноводные прозрачные реки, корабли, словно бесшумные призраки, рассекающие кристальные воды, снующие эстелы, флайеры, яхты, заполнившие воздушное пространство над Орфисом…

Дели, словно впервые увидев всю красоту города, распахнув глаза во всю ширь, не уставала громко восторгаться. Не отставали от нее и спутники. Они сошли у небольшого ресторана, что расположился среди тенистых золотолиственных илакузанов, похожий на высокий усеченный конус, обвитый гибкими ветвями вечнозеленого листеля 51 51 Листель – лианоподобное ползучее растение, завезенное с Айхона. . Ресторан носил название «Иролайхо» – глубокая вода.

Поднявшись на крышу, огороженную резными перилами и засаженную изысканными цветами, сели за круглый столик. Наследницу Императора тут же узнали (трансляция церемонии шла по всей Деллафии, на Имберии и Т, ахьяне) и осыпали всяческим вниманием, комплиментами, улыбками, поздравлениями, не обделив и ее высоких, несомненно достойных спутников.

Отсюда открывался потрясающий вид. Макушки илакузанов шелестели под ветром, сгибали ветви с широкими глянцевыми листьями над самым столом, источая тонкий, почти неуловимый горьковатый аромат, а там, за волнующимися деревьями с высоты многих-многих десятков фионов раскинулся речной порт Орфиса. Несколько грузовых и пассажирских кораблей – белоснежных, похожих отсюда на удлиненные лепестки оладана, брошенные на воду, трепыхались на ветру флаги, – стояли у причала, а вокруг мельтешили крошечные точки – моряки, пассажиры, грузчики. По Чарме 52 52 Чарма – одна из самых больших рек Чармиана. Впадает в море Сильвиа. Является главной водной артерией, связывающей Орфис с Элимом и его островами. они уходили в море Сильвиа, а дальше… Кто знает, куда эти белые корабли поплывут дальше? Может, в Элим, Орон, на острова, а может просто делают круиз по всем морям Деллафии и скоро вновь пристанут в порт Орфиса?

С причала веяло бурной насыщенной жизнью, полной впечатлений и энергией, морским терпким ни с чем несравнимым воздухом, опасностью и сладкой свободой! Чарма неспешно катила свои воды вдаль, покачивая лепестки-корабли на тихих прозрачных волнах. Ее бездонная, поблескивающая на солнце глубокая синь таила невидимую, но ощутимую силу и мощь, и в то же время казалась кроткой, ласковой, послушной. На двух ее берегах виднелись маленькие с такой высоты дома.

– Какое захватывающее зрелище! – воскликнул Арбель, взглянув вниз. – Но, честное слово, кружится голова от такой панорамы!

– Деллафия, действительно, красивейшая планета из всех мною виденных! – улыбнулся Шармалия. – А эти чистейшие голубые воды! Я бы отдал полжизни только на то, чтобы любоваться ими бесконечно! О чем думаете вы, империта Филадельфия, когда смотрите на это великолепие? – вдруг поинтересовался т, ахьянец.

Та немного помолчала, не отрывая глаз от Чармы, сказала:

– Я думаю о том, что эта река напоминает беспрерывный поток времени – быстротечный, безжалостный, но, тем не менее, очень странный, красивый и необъяснимый, а эти белоснежные корабли – люди, кружащиеся в этом потоке, словно песчинки. Они отходят от причала и уносятся прочь, подхватываемые течением, и скрываются в неизвестности. Что найдет каждый из них? Одни прибьются к берегу, но потом вновь вернутся в родной порт. Другие так и останутся на чужбине. Третьи будут бороздить бескрайние просторы, наслаждаясь свободой, а четвертые погибнут, попав в шторм… Но никто из них не знает заранее, что их ждет в будущем, но они все равно отважно рвутся в неизвестность, как эти корабли – в море.

Шармалия внимательно, с легкой улыбкой, слушал ее.

– Вас посещают странные мысли, империта Филадельфия, – пропел он. – Вы мыслите широко, творчески, необычно, даже смело, да и вы сами, я чувствую, скрываете в себе большую силу. Река – время, люди – корабли… Да, над этим стоит поразмыслить. А каким вы видите свое будущее, следуя вашим словам?

Дели оторвалась от созерцания причала, повернулась к Арону.

– Я хотела бы бороздить бескрайние просторы, наслаждаясь свободой, но судьба решила распорядиться иначе, и мой корабль так и останется у причала, не изведав счастья плавания, соленых морских брызг, крепкого ветра, не увидев других берегов. Поток реки – времени не коснется его и однажды он развалится от старости и тоски, так и не вдохнув глотка свободы.

Глаза Арона впились в девушку еще более внимательно, ей даже показалось, что он видит ее насквозь.

– Как знать, империта Филадельфия, как знать, – задумчиво протянул он. – Быть может, река времени однажды превратится в бушующий поток, сметающий все корабли в океан неизвестности. Не пожалеем ли мы тогда, что не состарились спокойно у своего причала, лишь мечтая о плавании? Время непостижимо, как и людские судьбы.

К их столику подошел любезный и улыбчивый официант, ловко поставил перед ними аппетитные блюда, преимущественно из морепродуктов, наполнил бокалы, поинтересовался, не желают ли высокие гости чего-либо еще и, удостоверившись, что все сделано, как надо, и они ни в чем не нуждаются и довольны, удалился.