Алексей Костенко - Безмолвная рябь

«Наверное, я сам виноват, что не воспитал тех качеств, что хотел бы видеть в своем сыне, – писал Аш. – Возможно, часто был несправедлив к тебе, и мне следовало бы злиться на себя, вместо того, чтобы лишний раз подчёркивать твои ошибки».

Читая письмо первый раз, Кирк испытывал легкую грусть, что они так и не нашли с отцом общего языка. Несколько первых страниц показывали папу таким, каким Кирк никогда его не знал: человеком, который признавал, что может допустить ошибку.

Он понял, что скучает по отцу. Но потом младший Вармер дошел до слов, которые пригвоздили его к месту. Аш вспоминал как именно он проводил расчеты после конференции, где Свенсон представлял свою кластерную теорию. Ресторан, салфетки – Кирк сто раз слышал как родители об этом рассказывают. Отец потому, что именно тогда у него зародилась мысль, каким образом можно модулировать гравитационную волну, а мать потому, что поняла, что влюбилась в Вармера.

Но следом отец говорил, что его никогда не интересовала кластерная теория. На данном этапе, она не представляла никакого практического интереса, и Аш признавался, что сдал статью в печать, понадеявшись на редактора, и не проверив как следует расчеты.

И лишь когда понял, что проект «Рябь» вызвал серьезный резонанс в обществе, он вернулся к старым записям.

При наличии невдалеке от источника сигнала звёзды, с массой близкой к массе Солнца, неизбежно возникнет гравитационный резонанс.

Отец предупреждал, что это вызовет повышенную активность светила, но Кирка поразил сам механизм резонанса.

По словам отца выходило, что Солнце ответит мощным возмущением в четырёхмерном континууме, и словно разорвет волну на части. Призывный крик Земли превратится в едва различимый писк комара.

Дальше отец приводил свои расчеты, из пояснений к которым, Кирк вычленил интересующую его информацию. И окончательно пал духом. Выходило, что для запуска волны нужна энергия, превосходящая расчетную на четыре порядка.

Кирк несколько раз просмотрел формулы, надеясь, что просто неправильно понял. Но Аш Вармер не углублялся в пояснения, посчитав, что даже если и ошибся на порядок-другой, то это не имеет значения, так как такие энергии просто напросто разорвут звёзду, нарушив происходящие внутри нее процессы.

Кирк горько усмехнулся. Даже если разница всего в два порядка, в его распоряжении все равно нет ста грайфсвальдских электростанций.

«Я чувствую, что есть способ избежать резонанса, и обойтись минимумом энергии, и я над этим работаю. Я не изменил своего мнения по поводу всей этой затеи, и продолжаю считать, что она принесет больше вреда чем пользы, – писал отец. – Но я уважаю твое стремление, и сделаю все, чтобы не подвести тебя». Но следующие слова забивали последний гвоздь в гроб проекта «Рябь»: «Все расчеты ты найдешь в моем домашнем терминале».

Едва дочитав до этого места, он бросился в кабинет отца.

Как и следовало ожидать, работа была не окончена. Опираясь на знания, полученные в университете Оклахомы, он всю ночь пытался разобраться в формулах. В конце концов, Кирк вынужден был признать свое поражение. Куда уж ему. Отец определенно был гением, раз более чем за тридцать лет никто не смог найти ошибки. А работы его изучались очень многими выдающимися учеными.

Он поднялся и подошел к прекрасно оборудованному бару. Отец очень редко употреблял алкоголь, но когда возникало такое желание, предпочитал иметь широкий выбор. Не найдя бурбона, Кирк плеснул шотландского виски, видимо, какого-то особенного года, и, сделав глоток, скривился. Он предпочитал напиток, производившийся в Теннесси.

Сидя с бокалом в руке, он напряженно размышлял. Без сомнения, множество, так называемых «настоящих ученных», будут наблюдать за экспериментом, и не упустят случая во всеуслышание заявить, если что-то пойдет не так. Смогут ли они отследить падение интенсивности волны?

Кирк не очень хорошо разбирался в этом вопросе, но пришел к выводу, что скорее да, чем нет. Опосредованное наблюдение за небесными телами, реакция границы кластера – кто знает, что придумают эти «светлые» умы.

Как можно заполучить больше энергии? Ответ прост: никак. Одна электростанция – это все, что у него есть.

А что если передать наработки отца Ричарду? Кирк не сомневался, что тот разберется в формулах Аша Вармера, и, скорее всего, доведет работу до конца. Но он не тешил себя иллюзиями. Работа займет несколько лет, после чего, скорее всего, проект придется начинать чуть ли не с нуля. И что еще более важно, Кирк прекрасно знал как профессор Ном относится лично к нему, и к проекту в целом. А при его злопамятности совершенно бессмысленно просить держать выводы отца в тайне. Не нужно быть провидцем, чтобы догадаться что произойдет, когда репортеры раструбят о том, что Солнце может взорваться. И пусть отец говорил лишь об увеличении интенсивности излучения, это будет концом проекта «Рябь».

Желая больше узнать о том, как работают гравидетекторы, Кирк подключился к сети, и начал просматривать соответствующие разделы энциклопедии. С некоторым удивлением он пришел к выводу, что основным инструментом наблюдения за распространением волны будут оптические и радиотелескопы, с помощью которых будут фиксироваться реакция массивных объектов.

Кирк оживился. Иногда, ответ скрывается в самом вопросе. Электроника этих приборов крайне чувствительна, и вспышка на Солнце может внести помехи, которые не дадут однозначно истолковать результаты. Осталось только дождаться подходящей магнитной бури. И уговорить Ричарда оттянуть запуск проекта.

Все еще размышляя над письмом, которое он выучил наизусть, Кирк стоял над могилой полностью погруженный в свои мысли, и не замечая ничего вокруг.

– Спасибо, па, – вырвалось у него.

Барбара, не уловив сарказма, на секунду почувствовала искреннее сочувствие, и взяв мужа под руку, прижалась к нему, слегка наклонив голову в противоположную сторону, чтобы не помять широкополую шляпу. Сегодня представился случай надеть ее впервые, и Барбара хотела, что бы та оставалась в идеальной форме до конца церемонии.

– А чем именно он болел? – спросила она мужа.

– Спроси мать, – ответил Кирк. – Она точно знает.

Он обдумывал предстоящий разговор с профессором Номом.

И едва закончились похороны, Кирк вылетел в Лондон.

***

На обратном пути, Кирк испытывал противоречивые чувства. Он ожидал насмешек, обвинений, шантажа – да чего угодно, но не быстрого согласия. Конечно, Ричард поторговался ради приличия, но не выдвинул ни одного невыполнимого или хотя бы неудобного условия. Кирк, зная, что профессор продолжает понемногу подворовывать, хотел предложить значительную премию, но того, кажется, не особо интересовали деньги.