Алевтина Харина - ПКП. Начало. Август 2626 года

Понтилемей закрыл глаза. Он представил, что лежит в своей комнате дома на душе стало спокойно. Через несколько часов ему удалось крепко уснул. Первый раз за несколько лет ему ничего не снилось.

На часах пробило семь. Смородинка спала в своей кроватке с балдахином, стоящей в центре письменного стола. Кроватка и шторы были изготовлены на заказ из натурального дерева и растительных тканей. Спать в ладошке Понтилемея ей не понравилось. Ночью температура его тела поднялась. В ладошке появились капельки воды, вредные для нано механизмов тела Смородинки и осмия была вынуждена достать и застелить собственную кроватку. А кроватка лежала в самом низу чемодана, под вещами Понтилемея, и Смородинке пришлось в три часа ночи разобрать и развесить все его вещи в шкафу. Потом она случайно увидела, что Понтилемей спал в ботинках. Смородинке пришлось снять их, а так как они были вымазаны грязью, то и почистить. Не могла же Осмия, как медицинский представитель МИЖО, поставить грязные ботинки в шкаф.

Понтилемей проснулся и, не открывая глаз, сел на кровать. Свою комнату он знал как все десять пальцев и мог в ней ориентироваться даже в полной темноте. Юноша собрался идти в ванную комнату, но его удивляло, что Смородинка не шумит и не сотрясает воздух своими возмущениями и недовольствами.

Понтилемей обеспокоено раскрыл глаза, перед ним стоял обычный письменный стол и примитивный стул на четырех ножках, без модификаций. В его комнате на Амамате не было стульев, тогда откуда он взялся. Понтилемей безумными глазами осмотрел комнату, все вокруг было чужим и потенциально опасным.

Пустота охватила его. Он не понимал где находиться. Адреналин хлынул в кровь, сердце от бешеного ритма готово было вырваться наружу, разорвав грудную клетку. Лицо Понтилемея стало багряным, от прилива крови заболела голова. Люди в белых одеяниях с белоснежно– призрачными лицами прошли сквозь стену и окружили его. В их протянутых руках было печенье и кексы.

– Ешь!– тихо и настойчиво говорили они.– Ешь!– пронизанные ядом и ужасом слова пугали еще сильнее.

– Прочь.– спокойно сказал юноша.– Вас нет. Вы лишь мои страхи. Я оставил вас дома в своей комнате. А здесь кроме меня и Смородинки больше никого нет.

Когда голова наполнилась впечатлениями и встречами вчерашнего дня, юноша вдруг осознал, какое количество потенциальных опасных для себя людей он встречал за один день. Он с ними разговаривал, ел и ему даже ударили по лицу. Понтилемей дотронулся до левой щеки, она еще немного ныла. Он остался жив и с ним ничего не случилось. Понтилемей стал медленно вдыхать и выдыхать воздух, стараясь успокоиться. Сердце медленно замедляло свой бег.

Наступила тишина. Призраки исчезли. Понтилемей внимательно осмотрел комнату в поиске своих страхов, их не было.

На столе что-то сопело.

Юноша вздрогнул. Он присмотрелся и увидел на столе кроватку Смородинки. Это была точная миниатюрная копия царской кровати с балдахином из парчи с вплетенными в ткань золотыми нитями. Там на шелковых простынях, укрытая шерстяным одеялом «спала» Смородинка. Она сладко сопела, ее Эго решило, что во сне все должны «сопеть» и поэтому ее динамики воспроизводили звук «посапывания».

Понтилемей встал и сделал несколько шагов к двери. Не переодеваясь, в мятом костюме на босу ногу он пошел в ванную комнату.

В ванной комнате было трое юношей, среди них Понтилемей заметил новенького.

– Меня зовут Понтилемей.– представился он первым.

– Понкрат,– кратко ответил юноша, умываясь. По его развитой мускулатуре было видно, что он спортсмен, коротко остриженные волосы и карие, безразличные глаза.

Смородинка на всех парах влетела в ванную. Ее сенсоры показали, что здесь влажность не такая высокая как у Понтилемея дома. Значит, она без труда даже здесь сможет быть с ним рядом.

Осмия осмотрелась и медленно приземлилась на кран, где умывался Понтилемей. Встав на задние лапки она двумя передними лапками принялась усердно умывать, не замачивая лапок, так «понарошку».

– Уйди–и–и–и,– тихо и раздраженно сказал Понтилемей.

Все остались наблюдать, что будет дальше. Смородинка поднялась под потолок и зашумела, перебирая самые разные раздражающие звуки: визг, писк, скрип разных предметов. По ее мнению Понтилемей должен радоваться, что она без страха может здесь находится, а он чем-то не доволен.

– Надоела ты ему.– констатировал Морфей.

Понтилемей, выключил кран, вытер лицо бумажными салфетками сложенными на полке у зеркала и направился к выходу. Смородинка включила кран набрала в свои контейнеры побольше воды, подлетела к Понтилемею и обрызгала его. Потом она вернулась к крану, снова набрала воды и обрызгала Морфея. Затем она очень быстро улетела и спряталась на половине юношей.

– Кому-то стоит извиниться!– взбесился Морфей.

– Это плохая идея, если перед ней извиняться после ее каждой выходки, то она обнаглеет и ее нельзя будет совсем контролировать.

– Речь о тебе.

– Я не буду извиняться за нее.

– Твой НАСИИН теперь всегда по утрам будет вместе с нами умываться?– зло поинтересовался Понкрат, стараясь отвлечь Морфея на другую тему.– Объясни ей, что это помещение только для лиц мужского пола.

– Она же медицинский НАСИИН?– спросил Кузьма.– Значит она обязана всегда и везде, на случай не предвиденной ситуации, сопровождать своего человека компаньона.

– Я против, чтобы НАСИИН– девчонка была здесь.– разозлился Морфей, ожидая ответной реакции, для оправдания своего нападения.

– Кто еще против?– обратился ко всем Кузьма.

– Мне все равно,– сказал Понкрат.

– Мне тоже,– подержал его Сева. Конфликт медленно сходил на нет.

– Это зря!– тихо сказал Понтилемей.

Понтилемей вернулся к умывальнику, набрал воды в рот и вернулся к двери. Юноша отодвинул в сторону Морфея, за его спиной стояла Смородинка, над ее головкой появился голографический знака вопроса. Поведение Понтилемея было не типичным для него. К тому же ее сенсоры установили большое количество не нужной воды у него во рту.

В глазах Понтилемея мелькнула искорка лукавства. Смородинке это не понравилось, но отступать она не любила.

– У меня даже есть полотенце,– сообщила она всем на ОЭЯ 3 3 ОЭЯ– общепринятый электронный язык и продемонстрировала желтое махровое полотенчико с крохотными, даже для нее, вышитыми пчелками.– Я буду вести себя культурно, и ни за кем не буду подсматривать.– после этих слов лица юношей, без исключения, побледнели. Они с опаской, ожидали, что она еще им сообщит.– Обещаю!– невинным голоском сообщила она. В ответ– никакой реакции. Смородинка правой передней лапкой почесала затылок.– Честное слово!– закончила она. На ее мордочке появилась алая голографическая улыбка.