Адам Робертс - Стена

Тигхи недоверчиво уставился на него:

– Откуда ты знаешь?

– Знаю, поверь мне. Я побывал, наверное, во всех уголках стены. Где я только не был. И я помню, я помню потому, что я старше, чем ты можешь себе представить. Но меня, мой юный философ, всегда поражает сложность, какую люди иногда пытаются придать простым вещам.

Чародей глубоко вздохнул.

Наступила тишина, которая продолжалась ровно столько времени, сколько требовалось для семи ударов сердца.

– А теперь, – произнес Чародей, – хочешь, я скажу тебе, что такое стена?

Пол задрожал под ногами, и Тигхи вскричал от страха. Чародей резко повернулся в своем кресле к панели управления, и его пальцы залетали по кнопкам и тумблерам.

– Для паники нет никаких оснований, – произнес он. – Всего-навсего искажение силовых линий гравитационного поля, чего и следовало ожидать на крайнем востоке. Отсюда нам придется двигаться гораздо медленнее. Но мы будем там! Я хочу показать тебе Восточный Полюс, мой очаровательный. Мало кому из людей удавалось увидеть его. Ну а тех, кто видел и остался в живых, еще меньше.

Из горла Чародея вырвался сухой, икающий звук. Это был смех, но Тигхи потребовалась пара секунд, чтобы понять это.

– Кто ты, мастер Чародей? – спросил Тигхи, чувствуя глубокую тревогу. – Что у тебя общего со мной? С моей семьей? Почему?…

Вопросов у юноши накопилось столь много, что они образовали в его уме огромный бесформенный ком. Все они казались Тигхи одинаково важными, но он не мог задать их все сразу.

– Твоя кожа, – коротко произнес Тигхи. – Почему твоя кожа такая… такая…

– Какая такая? Такая необычная? Или ты собирался сказать, такая уродливая, безобразная? Это хорошая кожа, мой мальчик с нежным лицом. Крепкая кожа. Дубленая кожа, которой обтянута сложная сеть тончайших, как нити, проводов, опутывающих витальный щиток и передающих информацию в живой, подкожный слой фасций. Однако все эти термины ничего для тебя не значат, не так ли? Эге-ге, мой бедный, невежественный мальчик. Моя кожа. Начать следует с того, что моя кожа – очень хорошая вещь. Она крепче твоей и куда прочнее. И потому она лучше подходит мне, чем твой тип кожи. Однако таковой она может быть лишь благодаря команде полленмашин и достижениям технологий, оставшихся от предыдущей эпохи. Ты слышал о предыдущей эпохе?

Тигхи стоял и теребил нижнюю губу, что означало высшую степень нервозности. Он не ответил.

– Ну конечно же, ты слышал об этой эпохе! – произнес Чародей. – Свидетельства ее существования разбросаны вокруг нас. Они повсюду: старые механизмы, экраны и разные электронные устройства, которые переходят из рук в руки. Постройки, железобетон, археологические находки. Да и сам металл, из которого делают стволы для армейских ружей, – ведь больше никто сейчас не производит металл. Все это досталось в наследство от прошлого, великого века. Как ты мог не замечать этих вещей? Или ты замечал их и не обращал на них внимания, не задумывался? Различные истории рассказывают о веке чудес, за которым последовала катастрофа. Всегда катастрофа. Человечество всегда балансирует на краю пропасти. Все его существование проходит под знаком грядущей катастрофы, которая воспринимается как нечто само собой разумеющееся.

Чародей опять рассмеялся своим сухим, похожим на икоту смехом.

– Катастрофа, падение, – тоненьким голоском выговорил Тигхи.

– Ты когда-нибудь задумывался о том, прошлом веке? – поинтересовался Чародей.

Внезапно Тигхи озарила догадка.

– Так это они построили твою машину.

– Да, они. Вообще-то не совсем, но машина действительно создана на основе достижений древней технологии. Многие ее узлы устарели, да и отделка интерьера тоже. – Он сделал жест в сторону роскошно отделанных стен. – Когда-то любой мужчина и любая женщина умели делать такие машины. Когда-то все мы обладали этими умениями и навыками.

– Почему же мы потеряли эти умения? – спросил Тигхи.

– Не мы. Ты, но не я. Ты и твои соплеменники. С этим я согласен. Однако это уже функция населения. Уровень технологического прогресса определяется количественным фактором. Чем больше населения, тем он выше. Сколько же людей населяют мир сегодня? Несколько тысяч? Этого недостаточно – и ты, – произнес он, указывая на Тигхи одной рукой, – не понимаешь ничего из того, что я говорю, не так ли?

Тигхи по-прежнему теребил нижнюю губу, упершись глазами в пол.

– Ты говоришь о полленмашинах, – проговорил он мрачно. – А болты на полу – тоже полленмашины?

– О нет, они слишком большие. Это просто чистящие приспособления. Ползая взад-вперед, они поддерживают в этом помещении безупречную чистоту – очень простые устройства. Полленмашины куда сложнее. Однако я вижу, что передо мной стоит более сложная задача, чем я думал. Вот что, скажи-ка мне, мой ясноглазый молодой человек, насколько высока, по-твоему, стена?

– Как высока?

– Да. Высотою в сотни миль? Или может быть, тысячи?

Раньше, в деревне, Тигхи часто задумывался именно над этим вопросом.

– От основания до самого верха? – сказал он. – Тысячи.

– Мы могли бы подняться вверх, – предложил Чародей. – В моей машине, если ты не прочь предпринять такое путешествие. Мы могли бы подняться вверх по стене на тысячи миль. Я уже делал это.

У Тигхи перехватило дыхание.

– Ты был на верхушке стены? – выдохнул он почти беззвучно. – Ты поднялся до самого верха? И это правда? Бог действительно живет там или все же внизу?

– У стены нет никакого верха, – ответил Чародей. – Можно подниматься вверх бесконечно… или опускаться.

Тигхи немного помолчал, переваривая услышанное.

– Значит, у стены нет конца, – как бы подытожил он. Это было необъяснимо, по крайней мере пока, но почему-то теория показалась ему верной, разрешая, наконец, тайну стены. – Но откуда ты знаешь, что она бесконечна? – спросил он. – Ты же не мог вечно подниматься вдоль стены. И еще, – ему в голову пришла еще одна мысль, – если у стены нет ни верха, ни низа, где же тогда обитает Бог?

– Ах, Бог, – как бы вспомнил Чародей. – Однако, по-моему, мы все трое проголодались.

Он вытащил пакет из сумки, висевшей у него на животе, и развернул его. Там оказался вкусный мясной пирог. Затем извлек металлическую фляжку, точно такую же, какую Тигхи нашел в шкафчике под панелью управления. Чародей быстро разделил пищу на три части и самую маленькую подал ма. Она съела свою порцию с отсутствующим видом.

Тигхи в два приема расправился с пирогом и сделал глубокий глоток освежающей жидкости, слегка отдававшей горечью. От еды юноша немного осоловел, но вскоре к нему опять вернулась ясность мысли. Сам Чародей ел без особого аппетита отламывая маленькие кусочки пирога и точными, размеренными движениями отправляя их в рот.