Александр Ранецкий - Мятеж воина

"…постановляем: за мужество и героизм, проявленные при задержании опасного преступника, наградить флагмана Имперского Астрофлота Шада Эвинда орденом Империи – созвездием Дракона (посмертно)… всемерно и повсеместно сохранять и увековечивать память флагмана Шада Эвинда, Героя Раанской войны и верного сына своей великой Родины – Империи…

ОБЯВИТЬ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ НАБОР ДОБРОВОЛЬЦЕВ И ВОЕННООБЯЗАННЫХ В РЯДЫ ИМПЕРСКИХ ВООРУЖЕННЫХ СИЛ под девизом и названием: "Призыв имени павшего флагмана".

Медтехники в оранжевых комбинезонах сосредоточенно и деловито проводили последние процедуры с лежащим под наблюдением их аппаратуры неподвижным человеческим телом. В дальнем конце помещения терпеливо дожидались результатов двое: субмайор в малиновом и молодой на вид человек в гражданском, но с такой же, как у субмайора, выправкой, с холодным взглядом синих глаз типичного имперца.

Один из медтехников бросил последний взгляд на показания приборов и повернулся к офицерам.

– Кончено, – вполголоса проговорил он.

– Упакуйте и подготовьте к транспортировке, – отрывисто приказал человек в гражданском. – Что же до вас, мой субмайор…

– Я верю имперской хронике, – без выражения проговорил Страж Крови. – А там уже давно оставлено место под некрологи.

– Героическая смерть, не так ли?

– Да. Гибель от ран, нанесенных рукой задержанного им преступника. Увы, имперская медицина вмешалась слишком поздно.

– Скоро появится книга об этом последнем самоотверженном подвиге. А Ал'Троона потребует повсеместно воздать дань памяти героя. Новый призыв в имперскую армию. Новые планеты-подданные.

Субмайор растянул тонкие губы:

– Я не однажды убеждался: иной раз мертвецы приносят больше пользы, чем живые.

Крышка прямоугольного длинного контейнера на антигравах закрыла от взглядов содержимое груза. На массивном, блестящем металлом боку контейнера был выдавлен многозначный номер и предупреждающая грозная надпись: "Предельная осторожность. Особо ценное. СОБСТВЕННОСТЬ ИМПЕРИИ И ДВЕНАДЦАТИ СОЗВЕЗДИЙ".

ЕГО окружала неописуемая пустота – вязкая и плотная затягивающая бездна. Синие молнии оставили причудливый след – терпкое дыхание послегрозового озона и едкий, сильный запах гари; искристая тьма была как вода, медленно застывающая при стуже. В этой пелене не оставалось ничего – ни ощущений, ни эмоций, ни смерти, ни жизни. ОН из последних сил попытался освободиться, цепляясь за единственное, что ему еще не отказало, – воспоминания, но леденящие струи добрались наконец до сердца, и все на свете потеряло какое бы то ни было значение. И только где-то там, в дали, во мраке скорее угадывалась, чем ощущалась крохотная искорка чьего-то постороннего разума.

"Арвис. Прошу вас, откликнитесь, Арвис".

Это было что-то, ни на что не похожее, сродни одновременно голосу, лучу света и прикосновению теплого, дрожащего тельца испуганного зверька. Неожиданно это породило в НЕМ отклик; ОН больше не чувствовал себя, как прежде, растворенным в бесконечности покоя. В пустоте вокруг возник участок напряжения, сгусток плотности.

"Дайте знать, что вы слышите меня, Арвис".

ОН всплывал из волн небытия медленно, с усилием; напряжение вокруг все росло. Осязание, зрение и слух не служили ЕМУ – но ОН каким-то чудом чувствовал зов далекого чуждого существа.

"Арвис!"

ОН попытался шевельнуться, податься навстречу этому зову; в тот же миг протянутые к НЕМУ эмоции наложились на сигналы ЕГО собственной псевдопамяти, ОН ощутил, что с НИМ случилось, и понял: прежняя жизнь для НЕГО закончена, все, что ЕМУ теперь доступно, – активность чистого разума, сродни бестрепетному, не замутненному переживаниями разуму боевой машины. Сперва ОН испытал шок; затем, через мельчайший промежуток времени, холод снова восстановил порядок в его сознании.

"Арвис?"

Это я – помимо воли подал знак ОН. – я слышу вас.

"Рада, что вы откликнулись".

Это женщина, – отстраненно констатировал ОН.

"Теперь вы снова будете с нами. Как вы себя… – Женщина смешалась. – То есть – я хотела узнать, все ли с вами в порядке теперь, когда вы снова вернулись к… существованию?"

Он вернулся?..

Я ведь мертв – донесся до нее ЕГО рефлекторный ответ, – а мертвым должно быть все равно, существуют они или нет.

На мгновение в ней возник стихийный протест, бунт, а затем ЕГО ледяное спокойствие передалось и ей.

"Так каково же это?"

ЕМУ понадобилось некоторое время, чтобы сообщить ей ответ без особых неудобств, хотя во многом пока непривычно.

Женщина отчего-то не очень и удивилась. ОН почувствовал ее подспудную мысль. Лишенный эмоций, ведомый одной логикой интеллект даже смерть собственного тела-носителя и последующее воскрешение личности воспринимал лишь как подлежащую оценке данность.

"Мне очень жаль, что с вами так случилось, Арвис, – помедлив, передала она ЕМУ – Но я надеюсь, что это не помешает нашему дальнейшему сотрудничеству".

С беззвучным хлопком огненной вспышки тяжелый военный транспортник вынырнул из подпространства в реальный космос На посадочной палубе столпилась небольшая группа юношей и девушек в новенькой необмятой форме техников-операторов, рядом были свалены в кучу дозволенные к провозу личные вещи Только у Ясны Ладовой не было ничего, кроме совсем не туго набитого рюкзака-сумки. Не смешиваясь с остальными, она молча стояла у шлюз-люка в терпеливом ожидании, когда будет объявлено разрешение на посадку в катер-планетарник.

Темноволосый молодой человек – самый старший в группе и единственный, на чьем костюме не было военных нашивок, – обворожительно улыбнулся девушкам.

– Жаль, я летел во втором салоне, а не в первом нам следовало познакомиться раньше.

Обернувшись, Ясна Ладова вдруг обратила внимание, что молодой человек был почти с нее саму ростом. На Шанчане, где она провела последние восемь лет своей жизни, все мужчины выглядели намного непригляднее и ниже.

– Я Дайтон Дэсс, дипломированный доктор Забавно, да? "Д" в четвертой степени – Он рассмеялся, сверкнув ослепительно белыми зубами Вообще он был красив – стройная фигура, в меру загорелое удлиненное лицо со сглаженными скулами и крепким подбородком, пушистые темные ресницы, прозрачные бледно-голубые чуть прищуренные глаза.

Ясна Ладова назвала свое имя и звание, не глядя больше в сторону молодого врача. На женщину вроде нее такой, как Дэсс, никогда в жизни не обратит внимания.

Проем люка в конце палубы открылся, два человека появились из исходящего паром, шипящего проема.

– Группа, смир-рна! – рявкнул один из них, в темно-синей форме Астрофлота с ясно видными значками мастер-пилота.