Имран Магеррамов - Хроники 7 дней

Мы поняли, что происходило: пришелец демонстративно казнил пехотинца, чтобы показать нам нашу участь в случае попытки напасть на него. Он хотел устрашить нас и подчинить своей воле, но у него это не вышло, потому как в тот момент мы все ринулись к нему в едином порыве ярости. Мы с девушкой и стариком смогли сбить его с ног, после чего стали дергать за шлем его скафандра в надежде открыть его лицо, но он каким-то чудом смог отшвырнуть нас всех к двери склада, которая в тот момент была закрыта.

Ловко поднявшись на ноги, гуманоид протянул обе свои руки к нам, после чего мы все стали испытывать приступы удушья. Он словно выдавливал из нас жизнь. Параллельно он поднял в воздух задыхающегося сержанта и подтянул его к себе. Потом произошло невероятное: он ударил солдата в лицо с такой силой, что его череп расплющился, а рука гуманоида вышла через затылок сержанта, окропив пол под его трупом темной кровью. Что было дальше, я плохо помню, потому как уже начал терять сознание от недостатка кислорода. Помню только, как пришелец покинул магазин, зачем-то прихватив тело сержанта с собой.

Когда я пришел в себя, надо мной стояла девушка и старушка, старик все ещё кашлял, сидя на полу слева от меня. Сквозь кашель он сказал:

– Я думал, что ты нас погубишь. А нет, оказался человек еще глупее, чем ты. Страшная смерть. Ты видел, что он сделал с его головой?

– Да уж. – Сказал я. – Одно непонятно: почему он не добил нас?

– Ясное дело: он сделал так, чтобы мы не хотели сопротивляться и тихо ждали своей участи. – Сказала старушка. – Устроил показательную казнь.

– Вот же ублюдок. – Не выдержал я. – А зачем ему понадобился труп?

Старик нервно засмеялся:

– Можешь догнать и спросить у него. Не думаю, что он далеко ушел.

Я поднялся с пола и отряхнулся. Нужно было свыкнуться со всем этим и решить, что делать дальше. Я думал, что мне в этом поможет работа: не затевая ни с кем из своих компаньонов разговора, я отправился на склад. Там в шкафчике с хозяйственными принадлежностями я нашел губку и моющее средство на основе хлора для борьбы с сильными загрязнениями. В этом же шкафчике я взял резиновые перчатки. Вооружившись всем этим, я вернулся в торговый зал и принялся оттирать кровавое пятно на полу.

Я тер все сильнее и сильнее, сильнее и сильнее, надеясь выкинуть из памяти события этой ужасной схватки, но чем дольше я возился с этим проклятым пятном, тем яснее у меня в сознании становились образы непрошенного гостя и несчастного сержанта. Довеском к ним шла ужасная сцена обстрела колонны. Я пытался успокоить свой разум, но не мог. Пары хлора раздражали мне глаза и нос, но я продолжал тереть это пятно, которое, как мне казалось, становилось бледнее с каждым разом, но недостаточно.

В какой-то момент я почувствовал чью-то теплую ладонь на своем плече. Обернувшись, я увидел девушку. Она натужно улыбнулась и сказала:

– Тебе помочь?

– Если хочешь. Возьми губку и перчатки в хозяйственном отделе. Свои я взял в инвентаре, но там только один комплект.

– Хорошо.

Через 2 минуты она была уже рядом со мной с губкой и в перчатках. Мы «застирали» пятно и оставили на нем взбитую нами пенную шапку, чтобы средство разъело капли крови. А чтобы старики не споткнулись, я поставил рядом с пятном табличку «Осторожно, мокрый пол». Затем я отправился на склад, чтобы положить на место инвентарь для уборки. Когда я захлопнул дверцу шкафчика, то снова увидел ее. Я попытался выдавить из себя улыбку, но у меня скорее вышла ухмылка:

– Что ты здесь делаешь?

– Хочу узнать, как ты. – Ответила она. – Такое не каждый день видишь.

– Сойдет. Сама ты как?

– Ощущение какой-то пустоты внутри. Впечатление, что мы все это делаем зря.

– Что все? – Спросил я, прикрыв дверь на склад, чтобы скрыть наш разговор от стариков.

– Ну, ты понял: глушим свой страх спиртным, надеемся на лучшее, рискуем жизнью, чтобы кого-то спасти. Вчера я боялась, а сегодня мне все равно.

– Если бы тебе было все равно, ты бы не бросалась на этого пришельца вместе с нами, а просто бы стояла в стороне.

– Я в тот момент вообще ни о чем не думала.

– Я тоже, если честно.

– Хочешь сказать, что четырем людям одновременно отшибло мозги?

– Можно сказать и так. Это было что-то вроде агонии у отчаявшихся людей. – Я сел на табурет у шкафчика и вежливо указал девушке на такой же табурет напротив. – Присаживайся.

– Спасибо. – Она села на табурет, закинув ногу за ногу. – Я и не думала, что у тебя здесь так уютно.

– Это не уют, а всего лишь пародия на него. – Тут я вспомнил, что обещал рассказать ей свою историю. – Ты все еще хочешь услышать обо мне?

– Конечно, – улыбнулась она. – Рассказывай.

Я рассказал ей все: об университете, компаньонах, сборе денег для открытия магазина, налаживании жизни и т.д. Она слушала, не перебивая. Лишь после моих последних слов она позволила себе спросить:

– Девушка твоего друга. Скажи, а что ты к ней чувствовал?

– Честно?

– Желательно.

– Ничего. Я был слишком увлечен всем этим, чтобы отвлекаться на женщин, тем более занятых моими друзьями.

– И все же: она тебе нравилась?

– Не больше, чем друг. Я был слишком хорошо воспитан, чтобы позволить себе лишнего с ней. Мы и виделись только при смене в магазине. Еще я был другом жениха на её свадьбе.

– А что насчет её подруги? Со свадьбы.

– Она была не в моем вкусе, скажем так.

– А кто в твоем вкусе?

– Та, без которой я бы не мог прожить и дня. Такой ответ устроит?

– А без нее ты, значит, смог прожить?

– Мы сейчас о ком: о девушке моего друга или об ее подружке со свадьбы? Я потерялся что-то.

– Об обеих.

– Как видишь, я еще жив, значит смог.

– А ты не волнуешься о них с другом? Где они сейчас и живы ли они?

– Они были за городом в это время. Думаю, они в порядке.

– За городом? А как же магазин? Кто должен был тебя сменить?

– Она. После своего возвращения.

– Бедняжка. Работать за прилавком после загородной вечеринки. Должно быть туго.

– Ей не привыкать. Она сильная.

– И все-таки ты говоришь о ней с каким-то чувством.

– Это чувство называется уважение. Позволь мне спросить.

– Конечно.

– Твоя очередь рассказывать историю.

Она засмеялась:

– Мы так не договаривались.

В этот раз я улыбнулся:

– Так будет честно.

– Ладно, – смутилась она, – слушай.

Это прекрасное создание работало преподавателем математики в школе напротив магазина. Той самой, что была вчера разрушена. Она зашла после занятий в магазин, чтобы купить себе еду в дорогу, ведь ей нужно было ехать на поезде в другой город. Ей просто повезло, что когда это все началось, она была в магазине…нам всем очень повезло вчера.

Ей было около 25, как впрочем, и мне. Семьи в планах не было. Был парень, но не задолго до этого они расстались. Она не стала говорить, почему, а я не настаивал. Когда она иссякла, я спросил: