Вадим Тарасенко - Волк с планеты Земля (трилогия)

«Так правильно я поступил или нет? Может охране рудника открыться, кто я есть? Потребовать доложить обо мне Сарбу? А если все же против Сарба кто-то играет? Я же не знаю все хитросплетения кроковской политики. И этот кто-то контролирует Гамед. Что тогда? Тогда с меня выпотрошат все, что запихал Сарб и вновь бросят сюда, подыхать в этом штреке, добывая этот чертов тардис, – Андрей Кедров чуть добавил мощности на фрезу. – Нет не бросят. Я слишком много знаю. А вдруг я убегу? Рисковать никто не будет. Пристрелят и всех делов. Нет, открываться только в самом крайнем случае, когда пойму, что самому мне отсюда наверняка не выбраться. Господи, выбраться отсюда. С бронированным огромным щитом на входе в шахту, с многочисленной охраной, не зная, где находится космопорт. А даже если бы знал и каким бы-то чудом пробрался туда и даже исхитрился захватить какой-нибудь звездолет. И что дальше? Звездолет не БМДшка, управлять я им не могу, и куда лететь не знаю. Да, дела…. Действительно, его спасти может только чудо… Ну тогда я буду творить это чудо! Или я не десантура! Не боги горшки обжигают», – Кедров зло улыбнулся своим фирменным волчьим оскалом и с силой вдавил кнопку мощности.

На мониторе компьютера полоска показателя мощности резво выросла до максимального размера.

– Держись, Лю! Наведем тут шороху.

– Ты только фрезу не сожги.

Глава 14

Желто-красное светило немилосердно шпарило сверху, раскаляя разбросанные по огромной, теряющейся за горизонтом, красно-зеленой степи, бурые скалы-пики, растворяя в своих лучах клубящуюся пыль и нагревая саму землю, заставляя ее исходить горячим воздухом, струящимся вверх. И это было единственное, если не считать клубов пыли на горизонте, движение в этом огромном зелено-красном, голубом – по цвету неба мире. Ни малейшего дуновения ветерка, способного хоть как-то расшевелить сонную траву и обметать прохладой скалы. И эти огромные каменные глыбы словно пытались достать и наколоть на свои острия солнце за пытку, устроенную им.

Еле слышимый звук исподволь живым мазком проникает в этот красочный, но неподвижный пейзаж.

– Тук-тук-тук – тихо поднимается к небесам, вместе с клубящейся пылью. Но, в отличие от последней, звукк не растворяется в лучах светила и довольно быстро нарастает, усиливается.

– Бум-бум-бум – звук уже не робким пришельцем стучится в этот мир, а полновластным хозяином воцаряется в нем.

Еще секунда – другая и, казалось, грохот заполнил собой все вокруг, вытеснив из него и зеленую сонную траву, и застывшие на ней кляксы красных цветов, и грозящиеся солнцу бурые скалы и даже само светило.

По степи, немилосердно топча траву, несется сотня огромных черных животных. Длинные шеи, увенчанные небольшой приплюснутой головкой, вытянуты вперед и рассекают воздух, словно нос самолета, помогая телу в его борьбе с воздушной стихией. Огромный даже для такого крупного животного хвост вытянут назад и мелко-мелко вибрирует в спадающих на него с туловища потоков воздуха. Две задних, столбообразных лапы, сильно пружиня, отталкиваются от земли, взрыхляя ее мощными длинными когтями. Две небольшие передние лапы, прижатые к телу, время от времени расправляются, превращаясь в крылья. Сильный взмах ими, в унисон мощный толчок задних лап и массивное черное тело взмывает в воздух. По дуге, поднявшись вверх метров на десять, животное пролетает метров семьдесят-восемьдесят. Перед самым приземлением оно вытягивает задние лапы и откидывает свою длинную шею назад. Толчок. Твердые когти без труда вспарывают землю, надежно фиксируя лапы. Сильные мышцы задних конечностей сжимаются, амортизируя тело, длинный хвост, распластавшись по земле, помогает лапам. Шея вновь бросается вперед, за ней тянется все тело. Мгновение и черное крупное животное продолжает свой бег по степи. Комья земли, словно шрапнель вылетают из-под лап. Пыль брызжет во все стороны и клубами поднимается вверх. Картазир – уникальное животное, краса и гордость Матеи и нигде, кроме нее не встречающееся. Умный и хитрый хищник, которого каким-то образом умудрился приручить человек.

На животном, там, где шея переходит в туловище, укреплено седло, в котором сидит человек. В его руках зажаты две веревки – поргочи, тянущиеся вдоль шеи картазира и оканчивающиеся петлями, надетыми на небольшие ушки на голове. Дергая ту или иную поргочу, наездник управляет животным, заставляя его поворачивать в нужную сторону. От седла вниз тянется еще одна веревка – коргоча, с укрепленными на ней несколькими металлическими шипами и охватывающая туловище снизу. Чтобы заставить картазира прыгнуть, человек одновременно дергает поргочи и коргочу, вонзая в толстую кожу шипы. Издав короткий, но грозный рык, хищник подчиняется воле человека.

Каждый картазир был разукрашен разноцветными ленточками, привязанными к его длинной шеи. По бокам животного висели, прикрепленные к седлу полотнища с выведенными на них цифрами. Такие же цифры были выведены и на спинах наездников, одетых в яркие цветные, под цвет ленточек на шеи своего картазира, костюмы. На головах у них были надеты шлемы.

Между тем, всадники, описав широкую дугу по степи, уже скакали по местности, густо утыканную скалами, скакали по своеобразному каменному лесу. Им приходилось бросать картазиров то влево, то вправо, чтобы проскочить между каменными глыбами. Прыжки пришлось прекратить из-за риска врезаться в преграду. До этого, всадники, двигающиеся плотной группой, постепенно вытягивались в цепочку – торчащие каменные иглы рассекали, разрыхляли толпу людей и животных, как грабли разбивают крупные комья земли. Пятнадцать минут такого слалома и определилась пятерка лидеров, оторвавшаяся на добрый километр от остальных.

Впереди, на картазире, разукрашенном красно-синими ленточками, скакал Гаргул ДарМол, двадцати трехлетний юноша, выпускник Технической Академии. За ним на расстоянии вытянутой шеи картазира находился двадцатилетний Ватрул ДарЗол, студент Университета Матеи. Его животное имело бело-зеленые цвета. Третьим скакал Суфи СакВок, двадцати четырехлетний сын Главного судьи, неся желто-зеленые цвета. Потом шел Марфи СакКонрок, зрелый, двадцати девятилетний врач. На шеи его картазира трепыхались ленточки фиолетового цвета. Замыкал пятерку двадцатилетний Пасул СакБордок с желтыми лентами на шеи животного.

Очередной Праздник Любви был в самом разгаре. Молодые люди со всей Матеи четыре раза в год съезжались сюда, на Хельдерейское плато, чтобы в честной борьбе выиграть право выбрать себе жену.

История этого праздника теряется в глубине веков, когда фролы владели еще десятками планет, а кроков не знал даже Верховный Совет Достойных. Но и тогда этот храбрый народ был немногочисленен, поэтому получение качественного, жизнестойкого потомства для него было важнейшей задачей. И постепенно коллективный инстинкт самосохранения нации выработал такую форму создания семьи как Праздник Любви. На этом празднике, а точнее соревновании, определялись самые храбрые, самые сильные, самые умные молодые фролы. На этом празднике они получали право выбрать себе в жены лучших девушек их народа. То есть лучшее соединялось с лучшим. И дети от этого союза, унаследовав черты своих родителей, получались сильными, умными и красивыми.