Михаил Ардин - Райское местечко. Том 2

Именно последнее соображение подсказало мне способ умерить кулинарный энтузиазм Валентины Петровны.

Как-то раз, когда в ожидании Мелиссы и, соответственно, ужина, Валентина Петровна предложила мне «заморить червячка» сантурианскими вилетами, сырниками со сметаной и парой кружек топленого молока, я решился серьезно с ней поговорить.

– Дорогая Валентина Петровна! Как же замечательно вы готовите! Никогда в жизни я ничего подобного не ел! Нигде, ни в одном ресторане!

– Ну, Алекс, я очень рада, что вам нравится. Хотя бы на каникулах нормально поедите. А то скоро обратно, на службу…

– Ах, Валентина Петровна! У вас подлинный талант! Вас в любом ресторане на руках бы носили! Наверное, вы получали приглашения работать где-нибудь в Москве или в Париже?

– Ну, вот еще! Стала я на их предложения соглашаться! А кто же тогда Мелиссочку кормить будет? Да и вас, Александр Владимирович, и господина Майкла? Нет, я никогда Мелиссу не брошу. Она ведь меня спасла от жуткой смерти… или того хуже… Я, как вышла в отставку, приехала сюда и говорю: «Делайте, что хотите, госпожа Адмирал, а я хочу с вами остаться и делать для вас все, что возможно. Дети мои давно выросли, и я могу теперь позаботиться о вас». Мелисса и согласилась. Чужих людей она рядом с собой не терпит, но мы-то с ней – не чужие. Боевые подруги! Вот скоро и мой Степан вернется из экспедиции – он в Дальней Разведке служит – и выйдет в отставку. Пора ему уже. Мелисса согласилась, чтобы и он жить здесь остался. Она хорошо к нему относится. А по хозяйству ему дело найдется. Те же бассейны чистить, да и в садах работы много. И не надо будет каждый раз ребят с биостанции звать.

– Валентина Петровна, а как вас спасла Мелисса? Когда?

– Да еще на Саракосте дело было. Я тогда молодая, неопытная была. Только три месяца, как в десанте служила. Знаете, Алекс, учеба – учебой, а как до дела дойдет… Я попала в команду, летевшую со второй экспедицией на Саракосту. Нам, конечно, все рассказали, что первая экспедиция узнать сумела, да только узнали-то они не слишком много. Те ребята, как увидали ящериц этих, Фао, так сразу и улетели. Мол, работа там – для специалистов. Правы, конечно, были. Но, главное, испугались…

«Да кто бы не испугался, – подумал я, – «ящерицу» эту только хорошей бомбой остановить можно!»

– В общем, – продолжала Валентина Петровна, – экспедиция наша подготовлена была неплохо. И оборудования, и биологов, и геологов хватало. И селферы с нами полетели, шесть человек, Мелисса в том числе. Планета-то была серьезная.

Нас, десантников, взяли, чтобы мы ученых во время работы охраняли. Но господа специалисты сначала охраной несколько пренебрегали, пока в ситуации не разобрались. И нас, охранников своих, первое время со всякими поручениями посылали.

На четвертый день после высадки биологи работали неподалеку от базового лагеря, километрах в пятнадцати. Я с ребятами была прикомандирована к их группе. Часа через три после начала работы биологи обнаружили там что-то важное, и решили отправить образцы на анализы в лабораторию в базовый лагерь. Я вызвалась отвезти анализы, очень уж мне надоело в том лесу торчать, жарко, влажно, пакость всякая мелкая мельтешит, даже в скафандре противно. Сказала, одна поеду, справлюсь, ничего страшного в глайдере с бронезащитой со мной не случится. По отличной дороге – всего-то пятнадцать километров до лагеря – я минут за десять доберусь. Да… Мы тогда еще по ящерициным тропам, как по шоссе, ездили… На глайдере! Вся группа на восьми глайдерах просто так и приехала. Никто и не понимал, как рисковали.

Так вот, взяла я образцы, погрузилась в глайдер, выбралась на «шоссе» и потихоньку полетела. Вдруг, смотрю, из-за поворота на меня что-то несется, весь просвет над «шоссе» закрывает! Развернуться? Свернуть? А куда сворачивать, лес-то прямо к дороге подступает! Тут неожиданно вижу – просека в сторону от «шоссе» уходит. Я – туда. Раздумывать было некогда, я уж разглядела, ЧТО мчится мне навстречу…

Валентина Петровна ненадолго остановилась и вздохнула. Видно, воспоминание то было весьма неприятным. Помолчав, она продолжала:

– Конечно, испугалась я тогда сильно. Думала только о том, как подальше отъехать. Не сообразила, что в просеку ящерица не влезет и гнаться за мной не будет. Да вдруг плюхнулся мой глайдер на землю, но то была не земля, а болото… Воздушная подушка настроена-то у меня была на твердую поверхность! А тут – болото! Глайдер волну поднял, закачался, накренился, носом в какие-то стебли въехал, корма вниз пошла… Плохо помню, да и не поняла я тогда, как это случилось… Наверное, я в панике что-то не то с управлением сделала… В общем, двигатель отрубился, и глайдер начало засасывать. Я не сразу сообразила, что тону в болоте. Когда сообразила, откинула люк, выбралась наверх, а машина уже почти вся в жижу ушла. Я хотела допрыгнуть до берега. Да только то не берег был… Ухнула я в болото, и сразу с головой в глубину ушла… Вот ужас-то был! Коричневая непроглядная муть, где – берег, где – глайдер? Пробовала бултыхаться, плыть, да куда там… Вязко, с каждым движением, чувствую, только вниз ухожу. Коммуникатор мой под скафандром, передатчик в глайдере там же, где глайдер, неизвестно, где… Подвешена я в этой жиже – где поверхность, далеко ли? И где дно? И есть ли оно вообще? Что делать – не знаю… Сколько времени прошло – не знаю… То сердце колотится, и – шум крови в ушах, как грохот камнепада, то – тишина, будто сердце и не бьется вовсе. Самое ужасное – полная темнота, что с закрытыми глазами, что с открытыми… И вдруг я стала какие-то радужные пятна видеть. Пятна вспыхивали и исчезали, а потом появилась какая-то черная паутина. Никогда раньше такого со мной не было… И с головой что-то странное происходить стало. То кажусь я себе маленькой-маленькой, то – огромной, как дом… Сознание то отключается, вроде – засыпаю, то ясно-ясно представляю себе, как медленно, много дней я так умирать буду, ведь в скафандре жизнезапас на две недели активной работы рассчитан. Я плакала и жалела, что с дороги свернула, уж лучше бы – мгновенная смерть, чем так…

Валентина Петровна опять помолчала.

– Да… Пролежала я в том болоте часа четыре, а казалось – вечность. Вдруг, чувствую – какое-то волнение жижи, потом – плюх…плюх… Я даже не испугалась сначала. А потом что-то схватило меня и потащило вверх. Я руками замахала, грязь со шлема стерла, и чуть не умерла со страху! Близко-близко от моего лица жуткая морда ящера с огромными зубами. Он держит меня лапами и разглядывает немигающим глазом. Думаю, все! Пришел мой конец. От этой твари и скафандр не спасет. Не разорвет скафандр – так меня сломает… Но нет. Ящер этот прижал меня передними лапами к груди, вылез из болота и пошагал куда-то. Голова у меня к его груди повернута, не вижу, куда тащит, понимаю только, что несет он меня метрах в пятнадцати над землей, упустит – разобьюсь. Обхватила я изо всех сил один его коготь, а сама и думаю: может, лучше – упасть головой вниз, да и дело с концом. Тащит-то меня, небось, тварь, в логово, на обед детишкам своим!..