Игорь Вереснев - Реквием по вернувшимся

Оставалось утешать себя тем, что поставленную задачу экспедиция выполнила добросовестно. Очередная планетная система вычеркнута из списка потенциальных претендентов на колонизацию. Работа косморазведчиков в чем-то сродни работе древних старателей: приходится перемывать центнеры песка, чтобы выявить крупинку золота. А уж найти самородок, такой как Рияд, Сакура, Остин или Новая Европа, везет далеко не каждому. Командиру Круминю не повезло. Не нашел он за свою долгую карьеру звездолетчика ни одной землеподобной планеты. И пора на этом поставить точку. Написать рапорт, выйти в отставку, поселиться с Ярославой в ее большом, светлом, с атриумом и мраморной террасой, доме на берегу моря. Писать мемуары… и стареть потихоньку.

Экспедиция заканчивалась. Нужно было собрать экипаж, официально объявить о завершении работ на Горгоне, дать добро навигатору на подготовку к Маневру Перехода. Домой, на Землю.

Круминь сидел в рубке, просматривал сделанные с орбиты снимки планеты, сопоставлял их с картой. Проверял, не пропустили ли чего-то интересного. Не потому, что могли пропустить, а скорее, для очистки совести. Последняя его экспедиция, как-никак.

На экране проплыл северный океан. Здесь разбилась надежда Вероники найти какую-нибудь живность. Сам Круминь не верил в подобное после базальтовых плато и бесконечных равнин, засыпанных кварцевым щебнем. Но где-то в глубине души… Он мысленно хмыкнул: «Да, не получилось у вас лебединой песни, командир Круминь! Не заслужили, видать. Великий Дух Космоса, или кто там есть, не посчитал достойным».

Океан уплыл с экрана, узкая полоска побережья сменилась унылой рыжеватой равниной. Отдельные скалы, горная гряда, маленький кратер, снова равнина…

Стоп. Круминь очнулся от отупляющего однообразия снимков.

– Степан, ты видел?

– Что? – встрепенулся начавший дремать в своем кресле вахтенный.

– Глянь-ка на экран, ничего не замечаешь? – Круминь медленно прокрутил картинку назад.

– Чего там замечать? Пустыня, как везде на Горгоне.

– А ты смотри внимательно. Вокруг кратера.

Маслов помолчал с минуту, рассматривая изображение.

– Да, забавно.

На фоне рыжеватой пустыни еле заметным оттенком выделялось идеально круглое пятно с кратером в середине. А в центре пятна алела точка, будто след от укола.

– Ну-ка, какие у нас тут координаты? – Круминь наложил на снимок масштабную сетку. – Диаметр круга – тридцать четыре километра. Диаметр кратера – четырнадцать с половиной. И находится это «колечко» где-то в районе магнитного полюса… – Он добавил сетку магнитных линий: – Ого! Полюс прямо в этой точке и находится.

– Бывает же! Планетке метеоритом точно по кумполу заехали.

– Нет, Степа, я в такие меткие попадания верю с трудом.

Маслов покосился на командира.

– Так что, будем высаживаться?

Энтузиазма в голосе инженера не было ни капли. Устал, на Землю хочет. Все устали. А в этом «колечке», скорее всего, ничего интересного нет. Ну да не велика беда. Слетают, проверят, и домой.

Круминь включил общую связь:

– Просьба экипажу собраться в рубке.

Сказал и сообразил – наверняка люди решат, что он о завершении экспедиции объявить намерен. Поэтому добавил:

– Завтра начинаем исследовать новую точку. Координаты – северный магнитный полюс. Условное название – «Кольцо».

«Кольца», так хорошо различимого с орбиты, видно не было. Круминь сверился с картой: где-то здесь и должна проходить его внешняя граница. Но под брюхом шлюпки по-прежнему проносилась однообразно-бурая каменная пустыня.

– Ярослава, опусти шлюпку до двухсот метров и сбрось скорость.

Коцюба тут же высунулась из десантного отсека, заглянула поверх плеча командира на навигационную панель.

– И где же оно?

– Где-то под нами. Но увидеть «колечко» можно, выходит, только с орбиты. Странно.

Сегодня они прилетели на Горгону втроем. Для первой высадки на точку, особенно такую, от которой неизвестно чего ждать, много людей не нужно. Много людей – много суеты, много излишних слов, мешающих уловить главное. Сегодня Круминю нужно было профессиональное мнение планетолога. И мнение Ярославы – потому что точка была необычной.

Из-за близкого горизонта вынырнула зубчатая гряда кратера. Высота едва ли больше ста метров, Ярослава даже шлюпку поднимать не стала. А дальше, километрах в пяти, клубилось огромное алое облако. Сначала Круминь решил, что это дым. Но облако не рассеивалось, граница его, хоть и подвижная, была четко очерчена. Облако казалось вязким, клейким, тяжелым. Наверное, из-за того, что никак не могло оторваться от грунта.

– Вот она, наша «точечка», – пробормотал он. – Узнать бы, из чего эта штука состоит.

– Может, это пена? – тут же предположила Коцюба. – Жидкость и газ выбрасываются под давлением, перемешиваются, в итоге получается такая шапка пены. А цвет – из-за минеральных красителей, например, сульфид ртути.

– Хм… Ладно, выводы делать не будем. Ярослава, давай-ка к этой «пене», но не ближе, чем на триста метров.

Вблизи облако выглядело зловеще. Живая кроваво-красная стена в добрых полкилометра высотой.

– Неслабо, – восхищенно прошептала Коцюба.

– Возникает ощущение довольно плотной массы, – заметил Круминь. – Ярослава, поднимаемся выше и пробуем пролететь над этой штукой.

Сверху облако и вовсе выглядело твердым, застывшим.

– На какой высоте пройдем? – спросила Медведева.

– А какой у нас ветер за бортом?

– Штиль.

– Тогда поднимись выше.

На высоте около восьмисот метров штиль сменился легким юго-восточным ветром.

– Теперь пошли, – скомандовал Круминь.

Шлюпка медленно полетела над алой бугристой поверхностью.

– А давайте медленно-медленно попробуем на него сесть, – азартно предложила Коцюба. – Вдруг оно действительно затвердело?

– Вот не люблю я поспешных решений. – Иван отрицательно качнул головой. – Радаром прощупаем.

Самый простой в исполнении способ, к сожалению, не всегда действенный. Луч радара вошел в поверхность и исчез, не отразившись.

– Хочешь, чтобы мы поверили, что дна у тебя нет… – удивленно протянул Круминь. – А как ты выглядишь в инфракрасном свете?

Облако не выглядело никак. На экране инфраскопа была однородная по температуре поверхность равнины.

– Как тебе, Лена, такая «пена»? – Круминь повернулся к планетологу.

– Взять бы пробу для анализа.

– Завтра. Привезем киберов и будем пробовать. А пока полетаем, посмотрим, что тут вокруг делается.

Они облетели по окружности кратер, потом внешнюю границу кольца, ориентируясь по карте. На юго-востоке кольцо упиралось в горную цепь. Вблизи это выглядело почти так же потрясающе, как «пенное облако». Будто вездеход задел колесом горку песка. Рыжая плоская равнина и рядом – грубо обрубленные, почти вертикальные скалы. Только ведь не из песка скалы сложены – гранитные монолиты… А между скалами и равниной вытянулось короткой дугой ущелье. Медведева провела шлюпку вдоль него насквозь. Луч прожектора выхватывал из густых сумерек отвесные склоны, оползни, нагромождения щебня, причудливые обломки каменных плит. Но ничего, заслуживающего внимания, они не увидели. И когда шлюпка дважды облетела по внешнему периметру «кольца», Коцюба не выдержала: