Леонид Регионов - За пропастью у Юпитера

– Заходи, сейчас открою!

Дверь отворилась, я немного поколебался, собрался с духом и зашёл внутрь. Немного поодаль от входа стоял мужчина, совершенно мне незнакомый. Однако это только на первый взгляд. Умом я, конечно, понимал, что это не так, ведь этот человек – мой брат. Старший брат. Разумеется, я узнал его, хотя и не видел очень давно, да и много воды утекло с тех пор. Не знаю, изменился ли я настолько же, но он, на мой взгляд, изменился кардинально, и это касается не только внешности.

– Привет, Альфонсе! – произнёс встречающий.

– Ну привет, коль не шутишь, Сальваторе! – как можно веселее попробовал ответить я.

Дверь закрылась. А мы стоим и молча смотрим друг на друга. Даже не знаю, сколько пройдёт времени, пока мы продолжим наш разговор.

3

Моё имя Альфонсе Перруцци, я достаточно богатый и успешный человек, известный далеко за пределами планеты Земля. Не хочу говорить сейчас, каким образом я этого добился, есть и нелицеприятные моменты в моей карьере, но такому результату я обязан прежде всего своему характеру – целенаправленному, настойчивому, упрямому.

Далёкие мои предки были родом из старинной Италии, и наша фамилия Перруцци проскользила через многие-многие века из дивных романских провинций. Мой отец гордился ею, хотя, конечно, сколько видов крови уже было уже намешано в этом изначально итальянском напитке, сейчас превратившемся в многорасовый коктейль!

Я младший в семье. У моих родителей я родился вторым, через пять лет после Сальваторе, моего старшего брата. Наши с ним отношения всегда сложно было назвать тёплыми; хотя росли мы практически вместе и в одной среде, интересы у нас различались. У нас у каждого была своя дворовая компания, свои нормы морали и поведения, свои секреты, наконец. Когда мой брат вступил во взрослую жизнь, он вознамерился вкусить её по полной. Сальваторе пробовал на зуб всё, что попадалось ему на пути, испытывал себя без жалости, рисковал, взлетал на вершину и так же быстро болезненно срывался оттуда вниз. У него в послужном списке было множество начатых, но незаконченных проектов, несколько бывших жён и бедных детей, без лишней тени сомнения оставленных за плечами как очередные вехи на пройденном жизненном пути, десятки успехов и сотни разочарований. Всё это был мой брат – всепожирающий на своём пути огненный вихрь, не жалеющий других и не помнящий себя в своей жажде жить, искать чего-то, но, похоже, чего-то, неизвестного даже ему самому. Но это продолжалось не всегда, однако об этом чуть позже.

Я же действовал по жизни совершенно иначе. Всё, за что бы я ни брался, практически всегда удавалось, и этому непременно предшествовал тщательный анализ, расчёты рисков и последствий, выбор оптимального варианта. Да, всё давалось нелегко и небыстро, но терпение, видимо, было у меня в генах. Получив хорошее образование и множество необходимых для жизни навыков, я смог найти своё место в обществе, идя вместе с ним, но не вопреки ему, как это делал Сальваторе. Методично я покорял одну вершину за другой.

К сожалению, старший брат не был для меня авторитетом; его стремлений, увлечений и рассуждений я не разделял, поэтому мы общались мало. Признаюсь, я никогда его не понимал. Когда ему исполнилось тридцать, он ввязался в одну из оппозиционных группировок, критиковавших власть и готовивших, как поговаривали, переворот на планетарном уровне. Так или иначе, но Сальваторе был внесён в чёрный список служб безопасности Планетарной Федерации Государств и спустя некоторое время вдруг изъявил желание полететь на строительство орбитальной станции «Надежда Юпитера». По слухам, его завербовали агенты служб безопасности для выполнения каких-то поручений в рамках этой грандиозной юпитерской миссии, однако лично я думаю, что всё было гораздо проще: представители власти хорошенько припугнули Сальваторе за его участие в экстремистской деятельности и «предложили» на время покинуть Землю. Учитывая переменчивый характер моего брата, я вполне допускаю, что он мог посчитать это хорошим выходом и согласиться.

В течение пяти лет, что Сальваторе находился на строительстве станции, о нём не было ни слуху ни духу. Что он там делал и с кем общался, я не знаю. Но вот вернулся он совершенно иным человеком.

Прежде всего, он изменился внешне. Глаза светились каким-то неестественным светом, я бы сказал, смотрел он еле уловимым полуфанатичным взглядом. Фигура Сальваторе, некогда пышущая силой и красотой, теперь была худой, одежда даже чуток свисала, как у отшельников, которые носят плащи и балахоны. Походка стала какой-то кошачьей, пружинящей. Но самая главная перемена произошла где-то глубоко – в голове Сальваторе. Он перестал разговаривать на обычные светские темы, избегал разговоров о политике, обществе, религии, обо всём, что касалось окружающих его людей, в том числе не интересовало его и то, как я живу, чем я живу. «Твои материальные интересы меня не волнуют, – говорил он. – Вот ты стремишься жить, как все, как стадо, но, поверь, не в этом смысл твоего, моего, нашего существования». Весь вид моего брата говорил о том, что он не принадлежит этому миру, будто он пришёл извне, всё, что он видит, ему чуждо, а он знает что-то такое, что нам, обычным жителям планеты Земля, понять нереально.

Я вообще перестал понимать его. Мало-помалу мы стали совсем чужими людьми. Меня это не слишком волновало, я подумал, что, значит, так тому и быть, такова судьба – в том, что мы такие разные.

И вот через несколько лет Сальваторе, вконец испортив отношения с близкими и когда-то знакомыми ему людьми, видимо, не в силах принять того, что его никто, абсолютно никто не может понять, снова покинул Землю. Он не сказал, куда он летит, но по своим каналам я смог узнать, что он решил вернуться к Юпитеру – на орбитальную станцию, которую он ранее строил. К тому моменту она уже функционировала и требовала наличия обслуживающего персонала. Надо сказать, что основной задачей станции было с помощью специального оборудования собирать полезные вещества из атмосферы Юпитера, – уровень развития земной науки и техники уже в те годы позволял успешно защищаться от сверхвысоких температур, радиации и других опасных для человека факторов. Я не удивился, что мой брат взял курс именно на «Надежду Юпитера»: работало на станции всего лишь несколько десятков человек, функцией которых являлось поддержание работы полностью автоматизированного оборудования, поэтому искомое Сальваторе уединение было там ему гарантировано.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.