Alma - Семнадцать мгновений Вейдера

Красный луч ситхского меча одержал победу.

Было боевое крещение, когда лучший из падаванов Ордена, не знавший до этого поражений в поединках, был так легко побежден Мастером. Была нестерпимая обида, каленым металлом прожигавшая униженную гордость. Как же, он, почти Рыцарь Ордена – и проиграл! Нет, не бывать этому! Проклятье, будь ты проклят, Дуку!

Как же он ненавидел Дуку после этого... пока не убил... не отомстил... не узнал, кем был на самом деле этот седой граф... и что на самом деле было скрыто под личиной высокомерия.

Он чувствовал, как Дуку разрубает ему руку, и переживал это вновь и вновь, в тысячный раз проклиная искусного воина.

Будь ты проклят, ученик ситха!

Будь ты проклят, Палпатин!

Вот и сейчас, боль затмевает все краски мира. Все умерло, и остается лишь ненависть... К самому себе.

Ученик ситха?

Кто?

Выиграл?

Проиграл?

Да, сегодня он снова проиграл сражение...

Мгновение спустя Вейдер овладел собой. Он не имеет права рисковать делом, даже если речь идет о собственном сыне.

«Я должен что-то сказать».

Его расчет не предусматривал разговора с искалеченным сыном на краю пропасти. Расчет? Темный Лорд понимал, что его вычисления сбились, в ходе сражения превратившись в пустую и бессмысленную груду хлама. И сейчас он восстанавливал свои прежние схемы из разбитых кусочков, насквозь вымоченных в крови поединка.

«Я – ситх... »

-Пути для бегства нет. Не заставляй меня уничтожать тебя.

«Да, правильно. Я ситх, и я готовлю ловушку Палпатину. Согласно традициям ситхов...»

-Люк, ты до сих пор не осознал своей важности.

Он обратился к сыну именно так – Люк. Не существовало более «сына Скайуокера» и всех остальных излюбленных Императором дурацких эпитетов.

- Ты только начал постигать мощь Силы. Присоединись ко мне, и я завершу твое обучение. Вместе мы покончим с этой войной и принесем порядок в Галактику.

«Самое ужасное , - думал Вейдер, - что сейчас я говорю чистую правду, а Люк, кажется, не желает слушать» .

Темный Лорд не знал, что только потом его сын станет всерьез размышлять над словами отца, решая загадку о пресловутой искренности ситха. А сейчас джедай отползал все дальше и дальше по стреле, несмотря на то, что мог держаться за поручень только одной рукой.

-Я никогда не присоединюсь к тебе! – выкрикнул Люк.

Чересчур очевидным казалось бессилие логики и расчета перед традиционным семейным упрямством, когда сын оказался слишком похож на своего отца. Люк висел над пропастью. Любое неловкое движение – и он неотвратимо сорвётся вниз. Времени не было. Времени... Возможно, время жаждет правды? И скользкой змейкой прошелестело в разуме:

«По крайней мере, той ее части, о которой осведомлен Император» .

-Если бы ты только знал мощь Темной стороны! Оби-Ван никогда не говорил тебе, что случилось с твоим отцом?

-Он сказал мне достаточно! Он сказал, что ТЫ УБИЛ ЕГО!

Убил кого? Убил его?

«Я убил отца Люка?»

А он-то считал, что все знает о боли! В глазах потемнело. Это было новое для Лорда чувство: ненавидеть врага легко, но задеть тебя до глубины души может только друг. Обида…

Когда-то давно, тридцать четыре года назад, он стоял перед толпой мрачных взрослых в одеждах джедаев. Хранители Мира и Спокойствия в Галактике весьма недвусмысленно продемонстрировали свое отношение к тому, кого они сочли Лишним в Храме. Детское впечатление въелось в разум навсегда, хотя он не раз корил себя за это и пытался избавиться от злопамятности...

Теперь, ощущая то же потерянное недоумение, ту же боль, он снова задавался риторическим вопросом «за что?» и проклинал все, что можно было проклинать...

«Оби-Ван посмел сказать ТАКОЕ моему сыну?»

-Нет, - медленно ответил Темный Лорд.

Пару месяцев назад, находясь в своем корускантском дворце и ожидая аудиенции у Императора, он безрезультатно пытался привести мысли в порядок и восполнить энергию с помощью медитации. В течение всей последующей погони за повстанцами он даже не старался повторить печальный эксперимент, понимая, что все обрушившееся на него кошмарное напряжение обернется еще одним приступом ярости и ненависти. Он уже давно жил лишь одной железной волей, пытаясь закрыться ею, как щитом, от всеобволакивающей усталости. Прекрасно понимая, что в его положении это, мягко выражаясь, непростительно. Но силы были на исходе, а концентрация рефлексировала на осколках внутреннего равновесия.

И сейчас, чувствуя боль сына как собственную агонию, ему снова, как тогда на Корусканте, захотелось проклясть весь мир. Мир, который превратил его сына и дочь – его единую кровь – в его Врагов.

«Ты убил его...»

Такая незамысловатая ложь...

-Я – ТВОЙ ОТЕЦ.

Такая незамысловатая правда...

Казалось, беспинские небеса должны были лопнуть от всё нарастающего напряжения, разразиться громом и огненным дождем, сминающим горы в пыль и уничтожающим все живое на своем пути. Ибо именно это сейчас происходило в глазах Скайуокера-младшего, где бились насмерть Правда и Ложь. Путем страдания нисходило в его разум откровение, обжигающим острием клинка распоровшее жизнь надвое.

Неистовая ярость сменилась жестоким ужасом. Потом он закричал, застонал, завыл, заплакал:

-Нет! Нет! Это неправда! Это невозможно!

-Сосредоточься на своих чувствах. Ты знаешь, что это правда.

Но Люк уже знал... понял... ощутил...

И сам Вейдер чувствовал, как растет его собственное отчаяние и как тяжелой волной накатывается ощущение бессилия. Необходимость скрывать мысли и взвешивать каждое слово изводила его. Это раньше было легко... Притворяться и Играть... с придворными, офицерами, Мотти, Таркином и даже с самим Палпатином...

А с сыном – нет!

Можно играть с собственной жизнью, но не с жизнью сына...

-Люк, ты можешь убить Императора. Он предвидел это. Это – твоя судьба. Присоединись ко мне, и мы вместе будем править Галактикой, как отец и сын. Это – твой единственный путь. Идем со мной…

Световой меч исчез в складках одежды. Сейчас черный рыцарь по-дружески протягивал Люку правую руку, предлагая неожиданную, ужасающе прекрасную правду. Кем бы он ни был – джедаем или Лордом Ситхов, он действительно желал только одного – чтобы его сын был рядом...

Его невероятная, неподдельная искренность породила в сердце Люка лишь безумное сомнение.

Скайуокер-младший то и дело переводил взгляд с Темного Лорда на пропасть. И, руководствуясь тем знанием, которым он обладал, избрал решение единственно-правильное и благородное. Ибо он выбирал между адом души и гибелью тела.

Люк прыгнул с платформы и исчез в шахте.

«Нет! Он не мог этого сделать!»