Андрей Ливадный - Последний из Бессмертных

В данный момент угроза распространения и передачи в третьи руки штаммов генетических модификаторов пересечена, порталы, ведущие на Ганио, блокированы. Предполагаю появление на планете остаточной группы из числа Квоты Бессмертных.

Встреча подготовлена.

Планетная цивилизация Рока остро нуждается в немедленной помощи.

Силам флота необходимо осуществить блокаду системы. При высадке на планету следует соблюдать максимальные меры биологической защиты.

Во избежание столкновений с неразумными жизненными формами планеты рекомендую провести предварительную координацию мест высадки десантных и исследовательских групп с применением известного мне кода связи специальных подразделений космического десанта.

13 августа 3870 года.

Система ХМ-3712. Галакткапитан Таманцев

– Что думаешь по поводу сообщения, Хенрик? – Адмирал Звягин расхаживал по кабинету, ожидая ответа своего заместителя.

– Анализ полученной информации на девяносто процентов соответствует ориентировкам, связанным с поиском существ, проводивших эксперименты на планете Рай.

– Насколько я помню, координаты Рая так и не были получены нами.

– Да. Существует единственная документальная запись, полученная на Аллоре, в момент кратковременного пребывания там частного разведывательного корабля «Звездный пес». Мы располагаем данными, неопровержимо свидетельствующими об экспериментах одной из древних космических рас, повлекших за собой полное уничтожение фауны планеты и создание неких сверхсуществ, способных к мгновенным метаморфозам. Кто и в каких целях осуществлял данные эксперименты, нами не установлено.

– Что по Таманцеву?

– Он был пленен ганианцами во время отражения атаки на транспортный конвой. Никаких сведений о его дальнейшей судьбе выяснить не удалось.

– С оперативниками на Ганио связались?

– Да. Они подтверждают, что анонимным покупателем на черном рынке планеты была приобретена партия сервомеханизмов, в том числе полное серв-соединение и порядка пятидесяти штурмовых механизмов производства корпорации «Инфосистемз». Дальнейшая судьба закупленных боевых единиц не выяснена, достоверно известно, что планету они не покидали, но исчезли из поля зрения наших агентов.

– Значит, и тут все сходится?

– Да, сообщение Таманцева не противоречит многим разрозненным фактам, складывающимся теперь в общую картину.

– Как ты оцениваешь степень угрозы?

– Если верить материалам, известным по Раю, то распространение подобного генетического модификатора в биосфере любой из обитаемых планет автоматически ведет к уничтожению планетной цивилизации, катастрофе глобального масштаба. Здесь выводы Таманцева нужно проверять, но угрозу оцениваю как реальную, тем более если против нас действуют остатки Квоты, «накопавшие» сведения о древних исследованиях своей расы. Подобный ответный удар вполне в духе Бессмертных.

– Сумеет ли Таманцев остановить их? Оперативная группа сил флота осуществит прыжок на координаты Рока только через два часа.

– Капитан Таманцев четыре года командовал специальным подразделением космического десанта. В его подсознание имплантированы все необходимые данные, информация активируется только при действительной встрече с тем или иным явлением из разряда засекреченных. Думаю, он в состоянии просчитать ситуацию и достойно встретить представителей Квоты.

– Хорошо, Хенрик, вылетай немедленно. Примешь на себя командование операцией. Я объявляю тревогу.

Завершив передачу данных, Таманцев выбрался из рубки резервного «Хоплита».

У выдвижного трапа его ждала Флора.

– Я только что разговаривала с Райбеном. Он сейчас заберет Найва и летит к нам.

Иван ласково коснулся ее щеки, заглянул в глаза, поймал огонек тревоги и спросил:

– Что тебя тревожит? Все уже позади.

– Не все… Иван, ты уверен, что хараммины придут? Разве машины не должны были подать им знак?

– Они придут, – уверенно ответил Таманцев. – Но ты что-то не договариваешь?

– Да… Не знаю, имеет ли для тебя значение, но Николай Лорген погиб.

– Тот самый, кого подставляли, когда пытались убрать нас?

– Да.

– И как это случилось? Ракетное попадание? Я не видел его среди защитников Рубежа.

– Он погиб тут. Я наладила связь с его отцом, и он признался, что по приказу Келгана подготовил группу андроидов, которая… должна была ударить нам в спину.

– Проклятье… – Иван присел на опаленную глыбу камня. Беспокоили сломанные ребра, каждый вдох приходил с болью. – И какова была роль Николая?

– Ричард не до конца разделял взгляды Келгана. Он запрограммировал машины так, чтобы те отвечали ударом на удар, но не атаковали первыми. Ник и произвел роковой выстрел. Я не знаю, почему он согласился это сделать.

– Его застрелили?

Флора кивнула.

– А Келган? О нем есть данные?

– Вероятно, погиб. Сейчас сервы разбирают завалы, но надежды найти выживших под обломками Дворца Правосудия нет.

…Близился рассвет. Тьма сгущалась, энергопитание на городские уровни еще не подали, а пожары уже затухали, рдея тусклыми пятнами раскаленного камня, металла или угольями сгоревших деревьев.

Из сумрака вынырнула фигура в боевой броне.

– Господин, Файзулло зовет тебя.

– Он пришел в сознание?

– Только что. Очень слабый, – на ломаном интеранглийском пояснил ганианец. – Зовет быстро.

– Иду. – Иван встал, опираясь на руку Флоры, но не отпустил ее, молча предлагая пройтись вместе.

Файзулло лежал в палатке полевого медицинского модуля, развернутого прямо среди руин Рубежа.

Его сознание находилось на зыбкой грани между бредом и явью, но Таманцева он узнал.

Они встретились взглядами.

В глазах Файзулло таился ужас.

– Джелави… Иван… – сипло произнес он, слабым жестом указывая на свою гермоэкипировку, которую почему-то не убрали из стерильного помещения. – Видишь, как получилось…

Таманцев оглянулся, заметил разбитое забрало гермошлема и понял истоки ужаса, таящегося во взгляде ганианца.

– Я теперь такой же, как вы? Кем я стану?..

– Никто не знает. – Иван не смог солгать.

– Я не хочу… Боюсь стать… зверем…

Таманцев посмотрел на Флору, дождался ее легкого кивка и ответил:

– Мы тебе поможем. Ты сохранишь рассудок.

– Моим раненым бойцам тоже?

– Всем.

Файзулло нашел в себе силы улыбнуться, но у него вышла лишь натянутая, болезненная гримаса:

– Будет еще один сатт… – едва слышно прошептал он. – Сатт Ганио…