Дмитрий Володихин - Конкистадор

Девочка молча достала карманные деньги, отсчитала десять гривен и положила на стол перед отцом. «Я не это имел в виду… эй… подожди… нам надо поговорить…» Но ее, конечно, уже и след простыл. «Вы-то, Екатерина Ивановна, понимаете: я не хотел давить. Мне просто показалось немного чрезмерным… простите…» – «Я-то понимаю. Утешьтесь: возрастное. Все чудят в этом возрасте». – «Мы такими не были». Тут она припомнила взрыв в карьере, клуб «Полосатое пламя» и войну со шпаной из Пуховского клана. Четырнадцать ей тогда было? Или пятнадцать? Катя даже губу закусила, лишь бы не расхохотаться. – «О да! Мы были примерными юношами и девушками!»

Что ж, видимо, бандитоманьяков притягивает друг к другу…

26 декабря 2140 года.

Борт штабного корабля «Аргентина».

Виктор Сомов, 44 года, и компания .

Сомов прибыл в систему Вальса, растеряв по дороге б о льшую часть кораблей, вышедших вместе с ним. Доплетутся как-нибудь… Он очень торопился.

– Скажите честно, Виктор Максимович… в конце концов, мы с вами давно знакомы… в ваших глазах я выгляжу нелепо и жалко? Будем называть вещи своими именами: променял дело на бабу… так? – глаза у него светились неугасимым восторгом, как будто изнутри некто поднес к ним два зажженных факела и не торопился покинуть свой пост.

– Скажу честно, я ни минуты не думал о том, как вы, Николай Васильевич, выглядите в моих глазах.

– Поверьте, я понимаю всю глубину… а! к черту! Я женюсь. Я ухожу в отставку. Я счастлив. Я схожу с ума и очень этим доволен.

– Позвольте поинтересоваться, как зовут суженую? Разумеется, если это не секрет.

– Секрет? Да я готов кричать ее имя в лицо всему свету! Мария. Мария! Мария Бахнова. Скоро она станет Марией Бахновой. Ну а в девичестве… если можно так выразиться… Мария Пряхина… капитан-лейтенант, старший комендор на… что это у вас с лицом, Виктор Максимович? Зубами хвораете?

– Ммм… да! Да!

Как было объяснить милейшему адмиралу Бахнову, очень хорошему человеку, очень толковому военному, когда-то крепко подтолкнувшему карьеру флотского офицера Сомова, что он вконец ополоумел? И ведь, наверное, со стороны кажется: вот, скорчил бедняга Виктор Максимович такую рожу, словно под коренным зубом у него происходит истинный Трафальгар…

Сомов знал твердо: если бы он попытался объяснить собеседнику, кто такая Машенька Пряхина, то повторил слова доброй дюжины бескорыстных консультантов, уже ставших к тому времени смертельными врагами Бахнова. Да, Пряхина была легендарной стервой. Ее дважды увольняли с флота, считали гением распутства, и настоящим темным талисманом, то есть человеком, вокруг которого безо всякой видимой причины происходят беды и несчастия. Она провела год на каторге за растление какого-то малолетнего идиота. Лет десять, как ее не допускали к причастию. Или больше? Русская община на Совершенстве издала ее воспоминания «Пятьсот моих офицериков»; и вроде бы на Русской Европе за их нелегальное распространение один ушлый коммерсант отсидел два года… Полтора десятилетия назад Машенька мечтала включить в реестрик своих побед самого Сомова, да не вышло. А вот друг Лопес не отвертелся ни от Пряхиной, ни от сопутствовавших ей бед и несчастий. Вспоминая его мытарства, Виктор пожалел Бахнова: Машенька всегда умела приводить свои жертвы в состояния полного умственного ослепления…

В предисловии к воспоминаниям она прописала главные свои жизненные принципы. И никогда, по ее словам, не отступала от принципа номер один – не выходить замуж, как бы ни складывались обстоятельства.

Сомов осведомился у немолодого адмирала, отправится ли невеста вместе с ним на Терру. Нет? Отчего же? Хочет поучаствовать в боевой операции, «досмотреть до конца»? Задержится? Право же, нет смысла откладывать соединение двух любящих сердец. Испытываю непреодолимое желание сделать вам подарок! Капитан-лейтенант Пряхина прямо сейчас получит от меня назначение в метрополию и сможет сопроводить своего жениха. Не надо благодарностей. Не стоит. На моем месте любой мужчина.

«…только не оставлять здесь…»

Сдавая дела новому главкому, Бахнов оставил длинный, подробный, очень основательный рапорт. Девяносто девять сотых того, что в нем содержалось, Виктор узнал заранее. Вплоть до провинности двух техников с крейсера «Адмирал Нифонтов». Ребята рехнулись от скуки и сообразили самогонный аппарат, работавший от ходовой части корабля, иными словами, от реактора… Глубоко интернациональный экипаж корвета «Марина Войтехова» нашел другой способ расслабления. Корабль проходил штатную профилактику в доках Борхеса, оттуда совершил переход в систему Терры-9 и прибыл с опозданием. Экипаж находился в курортном состоянии, молодой улыбчивый капитан Андрей Даев, совсем недавно назначенный на корвет, добился своего: команда почти поголовно считала его своим парнем – Дрюня и Дрюня… Оказывается, по дороге «Марина Войтехова» под разными предлогами останавливалась в семи портах, как на грех выгадывая именно те дни, когда там что-нибудь праздновали. Экипаж принимал участие в местных торжествах совершенно официально. Офицеры вконец осоловели от визитов вежливости… Земной календарь не так просто соотнести с периодом обращения землеобразных планет вокруг их звезд и вокруг их собственной оси; корабельный календарь – вообще предмет бесконечных анекдотов; остается прибавить сюда церковный календарь, расходящийся даже у главных христианских конфессий… Команда корвета гениально сыграла на этом, отгуляв в семи портах девять праздников: два православных Рождества, два католических, два Дня независимости, один Новый год, одно Крещение и одну какую-то невыносимо-восточную экзотику, после которой штурман и два комендора слегли с неизвестной науке венерологией… Тут было о чем задуматься: группа флотов задремала, глядя на амурные проделки Бахнова. Она нуждалась в порядочной встряске. Сомов для начала загрузил трибунал эскадры, перебрал людей и в течение нескольких суток отправил вслед за старым главкомом и его «невестой» еще восемьдесят человек. Из них шестьдесят пять ничем не проштрафились, но их надо было менять, поскольку они были недостаточно надежны для хорошей драки. Дрюня числился в «проскрипциях» Сомова только вторым номером… Первым – корабельный священник «Марины Войтеховой». Разумеется, по благословению епископаа Владимира, старшего в православной иерархии группы флотов… Третьим – командор Собаченко, старший специалист по поиску ОП’ов. На его месте оказался кавторанг Бляхин. А четвертым – заместитель начальника штаба Рыжая Сандро, она же Александра Пашкина, она же всему флоту ведомый «приглядывающий человек» от самого Маслова…