Татьяна Енина - Ничто Приближается

Мгновение, и Маша у дверей. Только бы не выпустить его из виду, не потерять… Поезд идет прямо, а эта тварь может уйти в сторону, и девушка уже не обращает внимания на то, что отпихнув кого-то от окна она привлекла внимание всего вагона, и пассажиры смотрят на нее осуждающе, но пока еще не знают, как реагировать.

Они не успеют придумать. Все произойдет гораздо быстрее.

Глупые и несчастные, им бы бросаться на пол и закрывать голову руками, но они не знают, как защищаются оэрлоги, они ничего не знают!

… Надо же какое неудобное положение… через стекло… и поезд трясет… Сколько там поправка на преломление света?..

«Эх, люди, люди, — думала Маша, прицеливаясь, — если бы вы знали что будет со всем этим поездом, если я промахнусь. Если бы вы знали, вы вышибали бы стекла голыми руками и выбрасывались бы на ходу, под колеса встречного, куда угодно! Очень злобное животное оэрлог…»

Маша упала на колено и протянула руку по направлению к цели. Какая же все-таки поправка на преломление света в стекле?..

Ну, Господи, благослови! Она сжала ладонь.

Тонкий голубой луч вылетел из пластины на ее ладони, без препятствий проник сквозь стекло не причиняя ему вреда и ослепительной молнией полетел в цель…

Короткая вспышка и от рева чудовища боль пронзила голову… Людям тоже больно, они тоже кричат, но они еще не видели самого главного… Оэрлог не убит, он только ранен и сейчас последует ответный удар. Оэрлог выпустит импульс туда, откуда в него стреляли. И он попадет точно в цель. Он — животное, у него инстинкт, он никогда не забудет о поправке на изменение скорости поезда…

Маше надо было бы сейчас отскочить как можно дальше и кинуться ничком на пол, лучше всего под лавочку, но тогда из-за нее погибнет кто-то другой, кто-то из тех, кто стоит сейчас рядом и хлопает глазами, кто-то из тех, кто не давал присяги и не готов умереть.

Маша тоже не была готова умереть, но она чувствовала свою вину за то, что так подставила всех этих людей… Если уж бралась стрелять, то обязана была стрелять точно.

И она продолжала стоять. Там, где стояла. Продолжала стоять и ждать смерти, наказывая себя за ошибку, пусть чудовище сожжет ее, может быть не заденет больше никого… Перед глазами ее снова появился забинтованный мальчик… прибор над изголовьем его кровати пищал: пи… пи… пи… обозначая ритм сердца.

Оэрлог падал, медленно… Маша впервые видела как падает раненый оэрлог, доселе она всегда убивала этих тварей с одного выстрела… Пассажиры метро смотрели туда же, куда и она, теперь они тоже видели его… Они наконец-то видели то, что летает над их городом!

Ответный удар не замедлил последовать. Маша чувствовала кожей, как огненный шар летит прямо в нее.

Девушку готовили на уровне инстинктов, подсознания, и это инстинкт сработал, когда она отскочила в сторону. Она отскочила и луч летел уже не в нее, а в какую-то тетку, что стояла у нее за спиной. Прямо в центр ее груди.

Думать и принимать решения было некогда. Будь времени чуть побольше, Маша, вероятнее всего, оставила бы все как есть, упала бы на пол и шар точно не причинил бы ей никакого вреда. А что в сущности значит жизнь какого-то никчемного человеческого существа в сравнении с ее жизнью — жизнью солдата Службы Охраны Галактики, который каждый день спасает человеческих существ десятками?

Спасает… И поэтому она не может смотреть, как кто-то погибнет сейчас и не помочь… Очень глупо, но… Разве ее жизнь не посвящена тому, чтобы спасать людей от оэрлогов? Не от взорвавшихся бомб, не от наркотиков и не от пожаров — от оэрлогов!

Она вернулась на место, и тетка теперь была в безопасности…

«Эйк… — подумала Маша, — Боже, ведь я больше никогда не увижу его!»

И это была последняя ее мысль.

Удар страшной силы отшвырнул Машу к противоположной стене вагона. Сначала из-за силы удара она не почувствовала боли, но спустя несколько мгновений, когда открыла глаза… Она увидела кругом море крови… Ее собственной крови.

Искаженные физиономии людей в крови, их одежда, стены, окна… Маша и не предполагала, что в ней может быть столько крови… Она наклонила голову и от ужаса едва не потеряла сознание.

У нее не было одного бока.

Вместо него огромная кровавая дыра в обрамлении обломков костей. В один момент девушка увидела все свои внутренности.

Не нужно было иметь особых познаний в медицине, чтобы понимать, что такая рана смертельна, если бы не особая подготовка и стимуляторы, выпитые накануне после аварии и все еще действующие, Маша уже умерла бы, но пока она была еще жива… И раз она была жива, то, возможно, могла успеть позвать помощь.

От правой руки ее почти ничего не осталось, соответственно воспользоваться регенератом она не могла, но была еще одна возможность, когда-то благодаря этой возможности был спасен Ксатс…

Левая рука, кажется, более-менее цела… Маша почувствовала… Она поднимается, дотянуться бы до датчика на лбу. Пальцы дрожат, они, кажется, ищут где-то не там…

Вот и конец.

Попытка двигаться лишила ее последних сил, Маша почувствовала, как что-то тяжелое и горячее излилось из нее и она стала терять сознание… В глазах стало темно… И звуки ушли.

А потом ушла и боль, Маша оторвалась от земли и полетела в бездонный черный тоннель…

Улетать в него было приятно — немного грустно, но не более того — Маша знала, что сейчас что-то откроется перед ней, и это что-то будет прекрасным и…

Вспышка боли пронзила насквозь ее уже свободное и бестелесное существо и эта боль намного превосходила ту, что она испытывала только что, она была настолько сильной, что выдержать ее было просто невозможно. Маша вопила и билась в судорогах, глаза ее вылезали из орбит, мозг горел, словно его кинули на угли, а сознание превратилось в одну белую узкую линию, раскаленную, словно солнце.

И это было долго. Бесконечно. Целая вселенная боли, по которой она летела… летела… Вселенная белого огня.

И она не поверила, когда все это кончилось. Слишком неожиданно и слишком бесследно пропала боль, осталась лишь слабость, тяжестью сковавшая мышцы… И какой же приятной была эта слабость!

Открытыми губами Маша жадно хватала воздух, воздух сладкий-сладкий, словно и не в центре города, а где-нибудь в лесу или в горах, и вместе с этим воздухом в нее вливалась жизнь.

Мир возвращался вместе со светом дня, вместе со стуком колес. Поезд до сих пор не скрылся в тоннеле, это значит, что прошло не больше пяти минут. С самого начала и до конца. Можно ли поверить в это?

Она увидела над собой человека, одетого в форму СОГа, он смотрел ей в глаза, и улыбался во весь рот.

Маша узнала чешуйчатого энкладеза Сил-Эна, с которым когда-то вместе проходила обучение, видимо, именно он сейчас дежурил в «скорой помощи».