Тимоти Зан - Охота на «Икара»

— В рубке практически та же история, — сказал я. — Хорошее оборудование, но странное расположение. Могу слегка побиться об заклад, что планировкой занимался работяга-космолетчик, а не какой-нибудь так называемый эксперт. Скажи-ка, в порту во время стоянки с тобой никаких злоключений не произошло?

Он чуть прищурился и быстрым, но цепким взглядом скользнул по тому месту, где плазменный шар слегка подпалил мне шевелюру. А я-то думал, что со стороны ничего не заметно. Зря, наверное, думал.

— Нет, вовсе ничего не было, — ответил он. — Хотя я всего лишь на полчасика выскочил, а так сидел над душой у заправщиков, следил, чтобы они все сделали, как надо. А что, я что-то пропустил?

— Можно сказать и так, — уклончиво согласился я. — Расскажи мне о себе, Реве.

Я рассчитывал, что его реакция на столь внезапную смену темы разговора мне о нем хоть что-нибудь, да расскажет. То, что я увидел, было не менее информативно: вообще никакой реакции.

— А что тебя интересует? — невозмутимо уточнил Никабар.

— Давай начнем с твоей биографии, — предложил я. — Где ты стал лицензированным машинистом, как давно летаешь, почему ты оказался не у дел на Мейме и как получил эту работу.

— Я научился обслуживать двигатели в армии, — сказал он. — Морская пехота Союзной гвардии Земли. Наши войска базировались по большей части среди поселений сектора Каппы Беги. Я служил около десяти лет, демобилизовался около шести лет назад, решил попробовать себя в частном предпринимательстве.

— Странное ты выбрал для этого время, — заметил я. — К тому времени паттхи прибрали к рукам львиную долю перевозок в Спирали.

— Да, но я тогда уже по уши наелся казарменной жизни и решил, что можно и рискнуть. И почти не прога

дал. — Он пожал плечами. — А что касается «Икара», то я подписался на этот рейс, когда увольнялся с корабля, на котором летал прежде.

— Да ну?

Реве помрачнел.

— Да. Я тогда как раз выяснил, что наш корабль на самом деле прикрывает паттхов.

— Это что-то новенькое, — нахмурился я.

— Последняя уловка паттхов, чтобы обойти протекционистские законы, — ответил он. — В некоторых мирах приняты постановления, что от двадцати до сорока процентов грузов должны транспортировать местные перевозчики. Поэтому паттхи тайком нанимают корабль, грузят его по самые жабры всяким хламом и отправляют в полет. Цифры сходятся, доходы текут в карман паттхам, а у людей, которых должны были бы защищать эти законы, работа уплывает из-под носа. — Реве пожал плечами. — Типичная паттховская махинация.

— Как я понимаю, увольнялся ты с шумом? Он вдруг повеселел.

— Ну, не знаю, шум — не шум, но уж я чертовски постарался, чтобы все в таверне услышали, что произошло на самом деле. Во всяком случае, Бородин толковал с кем-то у барной стойки и, когда я потопал прочь, догнал меня и предложил работу. — Никабар выразительно оглядел машинное отделение. — Хотя, если бы я знал, на что подписываюсь, постарался бы найти что-нибудь по лучше.

Он вдруг посмотрел на меня в упор, его улыбка исчезла.

— А теперь моя очередь спрашивать. Ты всегда носишь с собой оружие на борту собственного корабля?

— Класс, — оценил я его наблюдательность. — Не думал, что это так заметно.

— Десять лет в морской пехоте, — напомнил он мне. — Так я получу ответ?

— Конечно, — заверил его я. — Причем по пунктам. Пункт первый: это не совсем мой корабль. Пункт второй: в порту ко мне подвалили два парня непонятной расы и, не спросясь моего согласия, повели на прогулку. Им очень хотелось заполучить наш груз.

— Интересно, — пробормотал он. — И ты считаешь, что у них есть сообщник среди членов экипажа?

— Представить не могу, зачем кому-то из команды понадобилось бы помогать этим ребятам, — признался я.

Это была чистая правда, хотя, строго говоря, на поставленный вопрос я не ответил.

— Да, конечно, — согласился он таким тоном, словно слышал не только то, что я произнес, но и то, что осталось несказанным, и вознамерился все это на досуге обдумать. — Значит, ты пришел сюда выяснить, помогу ли я тебе поставить повозки в круг, когда начнется стрельба?

Я вынужден был отдать ему должное, Никабар схватывал все на лету.

— Весьма недурно, — одобрительно сказал я. — Беру назад все нехорошие слова, которыми привык оценивать морских пехотинцев. Ну, большинство из них по крайней мере.

— Спасибо, — сухо поблагодарил Никабар. — Можешь считать мой ответ положительным. Я достаточно имел дел с пиратами и угонщиками и не больно-то их люблю. Ты можешь рассчитывать на мою помощь в борьбе с ними. Но…

Он ткнул меня пальцем в грудь.

— Я обещаю, что помогу тебе и не оставлю корабль только при условии, что наш груз абсолютно законный. Если я узнаю, что мы везем наркотики, оружие или что нас подрядили паттхи, я списываюсь в первом же порту. Ясно?

— Ясно, — твердо ответил я, надеясь, что прозвучало это вполне искренне. Если он как-нибудь прознает, что я работаю на братца Джона, выкрутиться мне будет нелегко. — Но не думаю, что тебе стоит беспокоиться о таких вещах. Бородин сказал мне, что груз прошел проверку в таможне на Гамме, а в этом случае можно полагать, что досмотр был проведен как положено.

— Мне он тоже это говорил, — мрачно согласился Никабар. — Но Бородина с нами нет, верно?

— Да, нет, — согласился я. — И не спрашивай меня, я понятия не имею, почему так.

— А я и не думал, что ты знаешь. — Он задумчиво уставился на меня. — Если сумеешь это выяснить, надеюсь, поделишься со мной?

— Конечно, — заверил я его тоном «о чем речь» и встал. — Ладно, пойду к себе в рубку. Еще увидимся.

Я отправился обратно по лабиринту труб и проводов, жалея, что у меня нет мачете, и нырнул в кормовой люк, выходящий в соединительный тоннель. Да, Ника-бар — мужик сообразительный, что верно, то верно. Даже немного чересчур сообразительный. Возможно, он потому никак и не отреагировал на мой рассказ о нападении, что ему и так все было известно.

Но тогда сразу возникает вопрос: почему он ничего не сделал для того, чтобы задержать «Икар» на Ксатру? Если, конечно, братцы бородавочники не были обычными грабителями, которые охотятся за грузом на авось и не работали исключительно сами на себя.

Но подобное предположение и вовсе ни в какие ворота не лезло. Они знали меня в лицо и по имени и знали, что я прибыл с Меймы. К тому же, черт подери, свои разрядники они купили явно не в оружейной лавке.

Я дошел уже до середины переходного тоннеля, прокручивая в голове все эти вопросы, когда услышал глухой металлический лязг.

Я замер как вкопанный и внимательно прислушался. Первое, что пришло мне в голову, — броня опять дала трещину или складку. Но звук был совсем другой. Скорее это было похоже на стук металла о металл.