Лоис Буджолд - Дипломатическая неприкосновенность

На заднем плане послышался голос адмирала Форпатрила, виртуозно матерившегося великолепным казарменным языком, никак не вяжущимся с уважительным отношением к Имперскому Аудитору Его Императорского Величества Грегора Форбарры. От Катрионы – тишина. Майлз напрягся, чтобы расслышать ее дыхание. Звуковая проводимость этих высококачественных коммов была столь хороша, что он услышал, когда Катриона снова задышала своим пухлым чудесным теплым ртом, которого он не мог ни видеть, ни коснуться.

– Я… – начал он снова. – Мне очень жаль, что… Я хотел дать тебе… Это не то, что я… Я никогда не хотел причинить тебе горе…

– Майлз. Сейчас же прекрати этот лепет.

– О… э-э-э… Да?

Тон ее стал резким.

– Если ты умрешь в мое отсутствие, я не буду горевать, я буду в бешенстве. Все это очень мило, дорогой, но позволь заметить, что в данный момент у тебя нет времени впадать в тоску. Тебе не привыкать спасать заложников. И для тебя непозволительно не выкарабкаться из нынешней передряги. Так что прекрати волноваться за меня и переключи свое внимание на то, что делаешь. Ты меня слышишь, Майлз Форкосиган? Не смей умирать! Я этого не потерплю!

Весьма решительно. Вопреки всему он расплылся в улыбке.

– Слушаюсь, любовь моя, – ласково пропел он, согревшись душой. Прабабки-форессы этой женщины во время войны защищали бастионы, о да!

– Кончай болтать со мной и займись делом! Ладно?

Ей почти удалось скрыть потрясенный всхлип, прорвавшийся в последнем слове.

– Удерживай бастион, милая, – выдохнул он со всей имеющейся у него нежностью.

– Всегда. – Он слышал, как она сглотнула. – Всегда.

Она отключила связь. Майлз воспринял это как намек.

Спасение заложников, значит? Если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, делай сам. Кстати, если подумать, это ба имеет хоть какое-нибудь представление о предыдущем роде деятельности Майлза? Или оно полагает, что Майлз всего лишь дипломат, бюрократ, еще один перепуганный гражданский? И ба не может знать, на ком сработала мини-ловушка на дистанционном управлении скафандрами. Не то чтобы этот защитный комбинезон годился для космической десантной операции даже до того, как вообще накрылся к чертям. Но вот какие инструменты есть в этом лазарете, которые можно было бы использовать так, как их изготовители и подумать не могли? И где взять личный состав?

У медицинской бригады есть военная подготовка, это так. И дисциплине они обучены. Но они и так глобально заняты другими наиважнейшими задачами. Меньше всего Майлзу хотелось оттаскивать медиков от узкой перегруженной койки, переделанной в лабораторный стол, и находящегося в критическом состоянии пациента, чтобы поиграть вместе с ними в коммандос. Хотя может дойти и до этого. Он принялся задумчиво бродить по внешнему помещению лазарета, открывать шкафы и ящики, изучая их содержимое. Вязкая усталость уже наваливалась на него, подавляя нервную, вызванную выбросом адреналина бодрость, а головная боль пульсировала где-то между глаз. Он старательно игнорировал весь ужас происходящего.

Майлз заглянул сквозь синие световые полосы в бокс. От койки в направлении ванной торопливо шел техник, неся в руках нечто с болтающимися трубками.

– Капитан Клогстон! – позвал Майлз.

Вторая фигура в скафандре оглянулась.

– Да, милорд?

– Я закрываю внутреннюю дверь. По идее она должна автоматически закрываться при малейшем изменении давления, но я не уверен, что в данный момент стоит доверять любому оборудованию на этом корабле, имеющему дистанционное управление. Вы готовы в случае необходимости переместить вашего пациента в спасательную капсулу?

Клогстон изобразил рукой в перчатке небрежный салют.

– Почти, милорд. Мы начали сооружать второй фильтр крови. Если первый сработает так, как я рассчитываю, то скоро мы сможем заняться и вами.

Что автоматически привяжет его к койке в боксе. Майлз еще не был готов потерять подвижность. Нет, пока он в состоянии двигаться и мыслить самостоятельно. Значит, у тебя не так уж много времени. Независимо от того, чем там занято ба .

– Спасибо, капитан, – ответил Майлз. – Дайте мне знать.

Он закрыл дверь ручным манипулятором.

Что сейчас может знать ба, сидя в кабине управления? И, что гораздо важнее, что оно не может оттуда видеть? Майлз принялся вышагивать, мысленно представляя устройство центральной гондолы: длинный цилиндр, разделенный на три палубы. Лазарет находится в корме на самой верхней палубе. Кабина управления – далеко впереди, на другом конце средней палубы. Внутренние шлюзы всех уровней – в трех равноудаленных переборках между грузовыми и двигательными гондолами, разделяют каждую палубу в длину на четверти.

В кабине управления, естественно, есть визуальный обзор всех внешних шлюзов и всех внутренних секционных дверей, которые закрываются, чтобы разделить корабль на изолированные отсеки. Если разбить какой-нибудь монитор, это лишит ба обзора, но вместе с тем и предупредит, что предполагаемые пленники перемещаются. Если разбить их все или хотя бы те, которые возможно, это, конечно, сильнее собьет ба с толку… но все равно насторожит. Насколько велика вероятность, что ба осуществит свою злобную, а может, и безумную угрозу протаранить станцию?

Черт побери, это все настолько непрофессионально… Майлз замер, пораженный собственной мыслью.

Каковы стандартные оперативные действия цетагандийского агента – чьего угодно агента, если на то пошло, – чья тайная операция оказалась спущенной в унитаз? Уничтожить все улики, попытаться добраться до безопасной зоны, посольства или нейтральной территории. Если это невозможно, уничтожь улики, а потом сиди смирно и терпи все тяготы ареста местными властями, кем бы ни были эти местные, и жди, пока твои либо выкупят, либо отобьют тебя с боем, когда как. А при проведении действительно очень-очень важных миссий уничтожь улики и покончи с собой. Насчет последнего приказ отдается крайне редко, потому что еще реже выполняется. Но цетагандийские ба настолько безусловно верны своим аут-хозяевам… И хозяйкам… Майлз был вынужден признать, что в данном случае такой исход вполне возможен.

Но громкий захват заложников из нейтралов или соседей, автоматически высвечивающий таким образом миссию во всех новостях, а самое главное, самое главное – публичное применение самого тайного арсенала Звездных Яслей… Это не modus operandi обученного агента. Это действия чертова дилетанта. И это Майлза-то начальство вечно называло непредсказуемым – ха! Ни один из его самых жутких экспромтов никогда не был таким гиблым, каким вырисовывалось нынешнее безобразие. Для обеих сторон, увы. К сожалению, эта приятная догадка не делала следующий шаг ба более предсказуемым. Совсем наоборот.