Jamique - Дарт Вейдер. Ученик Дарта Сидиуса

— Он погибнет.

— Почему?

— Вы — единственная, кто может убедить его вернуться. Подключиться к Силе обратно. Если он этого не сделает, он умрёт.

— Ему сейчас очень плохо?

— Ему?.. Ему пока хорошо, но это не надолго.

— А почему ему хорошо? Он же отключён от вашей Силы.

— Он… послушайте, это сложно, а времени мало.

— У меня впереди целая вечность.

— А у него — нет!

— Почему ему хорошо?

— Это иллюзорная, временная регенерация тела. Смертного тела. Мы пытались… страданиями… излечить его душу. Вы не поймёте меня. Послушайте, в Силе могут жить только те, кто творит, а не убивает. Чёрная душа уходит во тьму, там растворяется. Вашему сыну может быть хорошо там, в том мире, но в этом исчезнет. Сила его убьёт.

— В этом мире, — сказала Шми, — слишком много света.

Распечатки тонкими, почти прозрачными листами выползают из машины. Ночь. Где-то на изнанке глаз тяжестью налился рассвет. Передрассветный час, когда мир тонок и прозрачен, как бумага. Чуть звенит голова — лёгкая, и тяжесть во лбу. На изнанку глаз насыпали песку. Не действуют ни естественные, ни искусственные стимуляторы. Только сила воли.

Директор Исард взяла в руки очередной выползший из машины листок.

«Проверьте».

Она проверяет.

Информационный центр и центр аналитики в Империал-сити работает без выходных, без перерыва. Круглосуточно люди и дроиды собирают, пакуют, рассортировывают информацию, сходящуюся к ним со всей галактики — так, чтобы потом её было легко найти. Аналитики группируют, они же и анализируют. Допуск. Погрешность. Люди группируют что-то в соответствии с устройством в своих мозгах. Дроиды — в соответствии с программой, которую им вложили опять-таки люди. А на таймере сейчас четыре утра, и скоро наступит рассвет. А мир балансирует на грани. Рассудка и безумия. Прагматизма и мистики. Существования и не-…

О чём она думает?

О бумажках. Тонких, гладких наощупь, полупрозрачных листах в руке. Тонких, полупрозрачных… сделанных из такого материала, что разрезать их сможет только острый нож. А разорвать… вряд ли.

Синтетический лист.

Пока несколько кораблей ситхов и целая эскадра гранд-чисса рвут гиперпространство по направлению к планете Эльгир, пока рядом с планетой плавает корабль, начинённый ситхами и подведомственной им командой, пока на планете главы Альянса предаются воспоминаниям о бурной молодости… пока происходят пространственные и ментальные извраты, пока возвращаются те, которые умерли, пока ситхи функционируют через Силу — на пределе эмоций — она сидит здесь. За рабочим столом. И разбирает документы. Продолжает разбирать документы. Дотошно и методично.

Это называется тыл.

Никаких форсьюзерских изысков. Никаких эмоций. Лампа горит… ночник. Можно выключить лампу, останется призрачный свет от экрана. Она копается в бумагах. Она работает с информацией. Просто.

Но она живёт в империи ситхов. И работает в ней.

В открытое окно — слабый ток воздуха. Небо почти темно — что бывает лишь в час, когда почти все огни гаснут. Ничего не отражается от облачного покрова и планетарных щитов. А вот ветер… приятно. Прохладным выдохом — по щеке.

Ночь.

Другая — рядом.

…-…это серьёзно.

— Да, милорд.

— Не надо, Йсанне. Мне нужен разговор. А не доклад.

— Тебе нужен…

— Ты же видишь, положение — швах. Всё оказалось легко разрушить.

— А что ты хочешь? — ответила она. — Двадцать лет империи после тысяч лет Республики — ничтожно мало. Галактика — вообще не то, что так просто вогнать в жёсткий каркас силового строя…

— Ситхам удавалось.

— Вот именно. На время. И силой. Вы тоже ситхи. Поэтому вам удалось.

— Тоже на время?

— У вас есть мозги. Помимо силы.

Усмешка:

— Спасибо.

— А теперь они исчезли. На время.

— Насколько всё плохо?

— Учитывая безумие императора — всё плохо — очень…

— Я так и думал.

— Но, учитывая то, что ты пришёл в себя — всё гораздо лучше.

— Я думал и об этом.

— Да?

— Ты прошла проверку на лояльность.

— Какое счастье. И я не одна, верно… — она задумалась, запнувшись. — Как избавиться от вечной человеческой слабости, не знаешь? Желание поязвить и покусать. Тогда, когда кризис миновал, и язвить можно. Лучше б я прижала кого-нибудь из Альянса к ногтю. Это было б продуктивней.

— Йсанне, чего боятся больше: допроса тобой лично или стимуляторов?

— Это комплимент?

— Оценка.

— Я рада. Так о лояльности. У меня не было выбора… Тебе откровенно?

— Да.

— Даже безумный император, даже ты со своими семейными проблемами — лучше, чем любой другой высокий политик и интеллектуал. Вы особые твари, с вами не скучно. Жить.

Он взглянул на неё:

— Странно.

— Разве?.. Так что ты хочешь узнать?

— Не только узнать. Разработать план действий.

— Давай.

— Тогда начали. Как это выглядело со стороны?

— Ты?

— Да.

Она подумала.

— Это выглядело… странно. Внешне, казалось бы, ничего не изменилось. Ты не подал в отставку, не перестал следить за работой на верфях, участвовал в военных операциях и контролировал работу контрразведки. Но… Чем отличается дроид от человека? Или труп от не-трупа? Ты этим занимался — чисто механически. Будто тебе стало резко начхать на флот и империю в целом. У тебя сместилась сфера интересов. Ты явно выпал… куда-то. А с нами беседовала твоя чёрная, элегантная, и пустая оболочка.

— Нда.

— Ощущение было острым. Ощущение было главным. Очень мало кто не поддался ему. Ты знаешь, что раньше ты заряжал людей одним своим присутствием? Флот — это Вейдер, армия — это Вейдер, победа — это Вейдер. Наш главком, его чёрный плащ — знамя, с ним мы непобедимы. Поэзия, да. Но это выражалось не в словах, в ощущениях, чувствах. Я знаю. Контрразведка не только допрашивает, мы — центр, куда стекаются все аналитические сводки. В том числе о настрое в разных слоях общества. Армия на тебя молилась.

— Опасно.

— Да. Потому что как только ты устранился, пошёл разброд. И ведь армию составляют отнюдь не бесталанные и не слабые люди. Просто ты был главным. Всегда. Исключение — флот Трауна…

Смешок:

— О да. Он всегда обладал сильнейшей харизмой. Иного рода, чем у меня… но, — он невесело хмыкнул: — Значит, армия на меня подсела.

— Это неизбежно. Сильная личность притягивает и ведёт. Как только она уходит, всё рушится. Ты и император — основа Империи. Хочешь ты или не хочешь.

— А ты и Траун?

— Основа ли мы Империи? Можем стать. Но вас никто не заменит. Что не всегда подарок.

— Ты и Траун в этот период продолжали работать, как всегда.

— А, ты об этом. Большинство ваших учеников — тоже.