Селия Фридман - Рожденные в завоеваниях

Когда новый приступ боли взорвался в предплечье, Сечавех вспомнил.

Он сжал зубы и приготовился, собираясь с силами. Теперь есть надежда… и жуткое очарование, в котором он никогда бы себе не признался, любуясь, как он справляется со смертью, что унесла многих. «Боль и я — старые товарищи…» — подумалось Сечавеху. Он протянул правую руку к жаору, осторожно приложил большой палец к замку. Он был запрограммирован на левую руку, но сработал и в ответ на прикосновение правой — и Сечавех с облегчением вздохнул, когда ножны открылись, хотя слезы затмевали ему взор, пока он доставал клинок из ножен. Ампутация: в этом и заключался секрет. Отрезать конечность, в которой поселился яд, до того, как он успел распространиться. Сечавех рубанул себя по больной руке, прежде чем засомневаться. Это следовало делать быстро. До того, как боль поглотит разум.

Меч — который мог резать настоящий металл и должен был пройти сквозь тело, как масло — отскочил от его руки! Отскочил — и упал на каменный пол, за пределы досягаемости. Сечавех в ужасе уставился на него и закричал — потому что яд вошел в его тело. Бездумный звук, безумный, боль, невыносимая боль… Черная Смерть коснулась его щеки и зацепилась там корнями, поэтому когда Сечавех стал хватать ртом воздух, она начала его душить. Он упал, но не расшибся и в любом случае это было неважно: его пожирало изнутри, словно яд обладал разумом и намеревался доставить человеку максимум страданий. В этом он преуспел.

И затем — верх издевательства — яд остановился перед сердцем. Кипение плоти прекратилось, чернота посерела. Оголенные нервы пели о пытке, в то время как сердце с трудом продолжало биться, борясь за жизнь, которая уже стала хуже смерти. Но сражение давно было проиграно. Кровь выливалась, словно откачиваемая насосом. К мозгу не поступал кислород, он держался за мысль о боли сколько мог, затем медленно стал отступать во тьму.

Лорд, Старейшина и кайм’эра Сечавех, сын Лурата и М’нисы, умер.

Силне ждала в библиотеке, используя доступ Сечавеха к Центральному Компьютеру, чтобы поиграть с финансовыми владениями. Вокруг уже собирались коршуны. Хозяйки браксанов подбирали остатки власти Сечавеха, искали кусочек оставшегося, чтобы прибавить к своей собственности. Через центральную компьютерную систему Силне сражалась с ними, покупая и продавая акции своего бывшего Хозяина с опытом, рожденным многолетней практикой. Пусть Дом Маракса горит желанием получить айяранские шахты, которые теперь лишились Хозяина, — Силне сорвет его планы, как и планы тех Домов, что последуют за ним. Она бросала мелкие кусочки, чтобы усмирить жадных, пока сохраняя при помощи своего опыта большую часть имения, оставшегося без Хозяина.

Силне занималась этим лишь для развлечения. Она ненавидела ожидание. Дом Сечавеха будет отдан чужаку — какому-то лорду из семьи Сутракареннов — и она станет отверженной. Ни одна Хозяйка, потерпевшая крах на службе своему лорду, не сможет остаться наверху браксанской социальной системы. Очень хорошо, Силне уйдет. Но они ее запомнят. Вспомнят, что империю Сечавеха создала она и она поддерживала ее. Вспомнят, что сила и власть, с которыми другим так хотелось объединиться, были и ее заслугой, не только Сечавеха. Безжалостная эффективность и умение, которые делали Сечавеха таким опасным врагом, основывались на десятилетиях работы его Хозяйки и зависели от ее преданности.

Силне вызвала т’саракенские контракты Дома и перевела в другой речевой режим важные пункты, в результате немедленная передача владения станет почти невозможна. Т’саракенский компьютер нашел новые фразы синонимичными старым и принял их; ни одна небисалоанская система не запрограммирована на использование всех сорока двух речевых режимов браксанского языка, и поэтому можно было украдкой вводить легальные изменения, обходя во всем остальном внимательный анализ системы. Силне откинулась на спинку стула и посмотрела на плоды своих рук. Да, неплохо… это удержит виноградники от загребущих рук кайм’эра Ласира достаточно долго. Достаточно долго до раздела имущества…

Она уставилась на дверь, поскольку та вдруг открылась.

— Лорд Турак! — Силне встала, ловко коснувшись пульта управления и погасив экран. Сын Сечавеха вошел и дверь за ним заново закрылась. Библиотека, как они оба знали, была со звукоизоляцией. — Они закончили?

— Мы закончили, — Турак сделал паузу, упиваясь ее замешательством. Как он похож в этом на своего отца! — Кажется, с Хозяином Дома произошел несчастный случай.

— Несчастный случай, — выдохнула Силне. — Значит…

— Останки были изучены и все факты указывают на один и тот же вывод: Сечавех планировал пронаблюдать, как женщина умирает от Черной Смерти и для этой цели заразил ее специально отмеренной дозой Яда, Ждущего Своего Часа. Защищенный личным силовым полем, он зашел в камеру, чтобы понаблюдать за неприятной пыткой. К несчастью — для него — приборы не сработали и Сечавех оказался беззащитен. Яд добрался до него и поразил несколько органов до того, как его действие прекратилось. Так говорят следователи, а кто я такой, чтобы с ними спорить? Сечавех истек кровью.

— Медленно истек… — пробормотала Силне.

— Как похоже на женщину Сечавеха — отметить этот факт! — улыбнулся Турак. — Медленно — да, в сравнении с тем, что случилось бы, если бы яд действовал немного дольше. Я предполагаю, что он страдал. Это тебе нравиться?

— Думаю, ты путаешь меня с моим бывшим Хозяином, лорд Турак, — ее голос был полон презрения.

— Как легко это слово срывается с твоих губ! Бывший Хозяин, в самом деле? А как ты будешь жить без него? Ты его ненавидела, Силне? Может, этого достаточно, чтобы убить? Не беспокойся по этому поводу — теперь, после того, как следствие тебя оправдало! Было трудно подавлять гордость все эти годы, чтобы получить власть, которую ты хотела получить — или ты разделяла его интересы? Кажется, никто точно не знает.

— Не думаю, что это должно быть известно тебе, лорд Турак, — отрезала Силне.

Турак пересек комнату и подошел к Силне, встал за ее спиной, его шепот раздавался над ее левым плечом, пока он рассматривал пустой экран.

— Они даже проверили пояс силого поля — на контакт с ядом — и нашли, что кожаный футляр съеден, как и должно быть. Ты только представь это! Я думаю, что такой человек, как мой отец, проверил бы свое силовое поле перед тем, как подвергать себя таким опасным развлечениям.

— Может, он был слишком погружен в свои мысли, — предположила Силне.

— Может, — Турак положил руки ей на плечи; сильные руки, нетерпеливые и напряженные. — Ножны для жаора, которые нашли при Сечавехе, сделаны из очень искусно обработанной латуни. Я всегда думал, что мой отец больше любит кожу и шелковые украшения — но, с другой стороны, я могу и ошибаться. Определенно такие вещи пострадали бы от контакта с ядом, — Турак заставил Силне посмотреть на него. — Но это ведь не тот меч, который был при нем в момент смерти, не так ли?