Билл Болдуин - Наёмники

На протяжении следующей недели Брим — как капитан находящегося с визитом боевого судна — посетил больше официальных приемов, чем смог запомнить. Помимо этого, он набрал жирку — от обилия изысканных яств не спасали даже ежедневные утренние пробежки в три-четыре кленета (обыкновенно не слишком легкие на подъем флювийцы считали его сумасшедшим, о чем и кричали ему вслед, когда он, пыхтя, бежал мимо).

Как-то вечером они с Салташем как раз сидели у барной стойки, приводя нервы в порядок после церемонии официального представления на очередном балу. Вдруг дипломат, оживившись, кивнул в сторону парадных дверей.

— Надо же! — воскликнул он, и на лице его нарисовался неподдельный интерес. — Наконец-то те, кого я не встречал еще ни разу. Исключительно редкие птицы!

Усмехнувшись, Брим повернул голову посмотреть, кто же так заинтересовал старого дипломата.

Сердце замерло у него в груди, и он едва не выронил из руки свой кубок.

— Пресвятая Вселенная! — только и прошептал он.

— Что? — переспросил Салташ, и выражение лица его вдруг изменилось. — Вилф, старина, — встревоженно сказал он. — Да вы побледнели как смерть! Что с вами?

— Великий Герцог Роган Ла-Карн, — послышался звонкий голос пажа, — Абсолютный Правитель Торонда, и Великая Герцогиня Марго Эффервик-Ла-Карн, Принцесса Эффервикских Доминионов!

Брим с трудом заставил себя подняться: ноги сделались ватными и отказывались держать его. Когда-то, тысячу лет назад. Марго Эффервик-Ла-Карн была его единственной возлюбленной, а он — ее. Почти четырнадцать лет тому назад они впервые повстречались на вечеринке; дело было на борту старого доброго К.И.Ф. «Свирепый» на заре военной карьеры Брима.

— Любопытно, — задумчиво пробормотал Салташ, не переставая с интересом коситься на Брима. — Если мне не изменяет память, ее вынудил вступить в брак по политическому расчету сам Грейффин IV. Обыкновенно мы получаем информацию о близких знакомых любой мало-мальски значимой персоны. Насчет вас ничего такого не было.

Брим только и смог, что мотнуть головой: любые свидетельства их отношений с Марго Эффервик были уничтожены много лет назад по прямому приказу дворца. Салташ все говорил что-то, а он смотрел, как Марго входит в зал. Почти сразу же она повернулась в сторону бара, и глаза их встретились. Бриму показалось, что она пошатнулась, но выпрямилась и продолжала идти дальше, только на лице ее застыло потрясенное выражение. Как всегда, ее светлые волосы были рассыпаны в живописном беспорядке, обрамляя безупречный овал лица, бездонные глаза, чувственный рот и брови, которые она так очаровательно хмурила при улыбке. Вот и сейчас эта ее улыбка за короткое мгновение очаровала Набоба. На ней было потрясающее платье ее любимого — абрикосового — цвета, выгодно подчеркивающее волнующую фигуру. Тонкая нить редкого жемчуга с Женье сияла у нее на шее.

За спиной принцессы маячил Роган Ла-Карн, ее муж. Он до сих пор не мог стоять прямо после потасовки с Бримом, имевшей место несколько лет тому назад. Элегантный мундир несколько скрывал увечье, но не полностью. При виде замешательства своей супруги он удивленно нахмурился, потом встретился взглядом с Бримом, и лицо его злобно исказилось.

Брим с каменным лицом выдерживал его взгляд до тех пор, пока бывший некогда писаным красавцем барон не повернулся к Набобу.

— Что-то непохоже, чтобы этот тип вас особенно любил, — заметил Салташ. — Я так понимаю, вы с ним когда-то не поладили?

— Долгая история, — буркнул Брим, явно не желая распространяться на эту тему. К счастью, Салташ не настаивал…

Почти весь вечер Брим был ужасно занят, перезнакомившись, как ему показалось, с половиной населения Флюванны. Еще пару раз они с Марго Эффервик встречались взглядами, но всякий раз кто-то из них оказывался занят разговором. Наконец Закриста, посол Лиги, исчез с Ла-Карном и хмурым Набобом в одном из потайных выходов, которыми так изобиловал дворец. Это означало переход бала в новую стадию — более свободного общения. Брим с радостью составил компанию Салташу у стойки бара.

— Гм, — задумчиво рассуждал вслух дипломат. — Аудиенция с глазу на глаз, не больше и не меньше. Что ж, не скажу, чтобы это меня слишком удивляло. В конце концов, этот Ла-Карн на Торонде что-то вроде короля, пусть на деле он всего лишь марионетка облачников.

Брим раскрыл было рот, чтобы ответить, но тут локтя его мягко коснулась чья-то рука. Медленно повернувшись, он снова ощутил, как сердце его на мгновение застыло.

— Марго, — прошептал он, глядя в ее влажные голубые глаза и надеясь, что голос не выдаст охвативших его эмоций. Она постарела. На лице ее появились морщины, которых он не помнил. И вблизи видно было, что фигура ее отчасти утратила ту стройность, что отличала ее в те времена, когда она выполняла отчаянные секретные операции на планетах Лиги. Да и глаза ее были уже не столь ясными, как до тех пор, пока она не пристрастилась к тайм-траве. Но даже так она оставалась для него такой же прекрасной, как прежде… возможно, даже прекраснее.

— Баронесса Ла-Карн, — продолжал он как можно спокойнее. — П-позвольте представить вам уважаемого Георга Салташа, сотрудника дипкорпуса Его Императорского Величества. Сэр Салташ, Ее Величество Марго Эффервик, Принцесса Эффервикских Доминионов и Великая Герцогиня Торондская.

— Весьма польщен, мадам, — пробормотал Салташ, склоняясь, чтобы поцеловать ее обтянутую перчаткой руку.

— Равно как я, сэр Салташ, — отвечала она, холодно щуря глаза. — Вы хорошо известны в кругу дипломатов моего супруга.

— Да, — согласился Салташ. — Надеюсь. Он встретил ее взгляд с ледяным спокойствием. Глядя на них, у Брима сложилось впечатление, что эти двое, пусть и не встречались до сих пор лично, все же в разное время испытывали на себе силу и влияние друг друга. Дипломат снова поклонился, на этот раз официально щелкнув каблуками.

— Принцесса, — сухо произнес он, — коммандер Брим, приношу вам свои извинения: меня просили подойти к нашему лимузину.

— Ну что вы, сэр Салташ, — промурлыкала Марго, снова протягивая руку для поцелуя.

Долгое время после ухода дипломата Брим с Марго просто молча стояли, глядя друг другу в глаза. Потом она взяла его руки в свои — так, словно не виделись перед этим каких-нибудь несколько метациклов.

— Ну что ж, здравствуй, Вилф Брим, — произнесла она своим незабываемым голосом. — Давненько мы не виделись.

— Лет сто, не меньше, — пробормотал Брим. — К-как ты, Марго? Я имею в виду…

— Ты про тайм-траву, Вилф? — спросила она, заглядывая прямо в его душу. Брим молча кивнул.

— Все так же, Вилф, — ответила она почти бесстрастно. — Ты же знаешь, от зависимости избавляет только смерть. А пока трава продлевает мне жизнь.