Элизабет Мун - Правила игры

Эсмей поверила бы всем на слово, но судья возражал против такого подхода.

— Вас здесь не было, сера. Вы не можете этого знать, и хотя это ваши родственники, и, естественно, вы считаете, что они не будут вас обманывать, я обязан защитить и вас, и сам Дар Невесты Земель. Все эти отчеты будут досконально проверены, именно с этой целью сюда прибыли бухгалтеры из бюро регистрации.

Сколько же это займет времени? Она совсем не хочет сидеть тут дни напролет и наблюдать, как эти бухгалтеры будут изучать документы.

— Если здесь будет присутствовать представитель вашего семейства, сера, который сможет ответить на возникающие вопросы, не смеем вас задерживать.

Это уже лучше. Эсмей вырвалась на свободу, но ее тут же перехватила Люси. Она хотела подробно поговорить с Эсмей о табуне, за которым присматривала. Из огня да в полымя, но Люси так искренне хотела объяснить ей все, что делала с лошадьми, что Эсмей не стала возражать. Люси провела ее через кухонные помещения, через заднюю дверь дома в конюшни.

— Ты не дала мне никаких конкретных указаний, — начала Люси. — Поэтому я решила тех лошадей, что похуже, продать на местных торгах. Естественно, я не пользовалась твоим именем. Показатели воспроизводства в твоем табуне лучше, чем в других табунах семейства, конечно, не намного…

— Я вообще не представляла, что их можно повысить…

— Ну конечно можно. — Вид у Люси был довольный. — Я стала читать журналы по коневодству, издаваемые и на других планетах. Большую часть того, что там рекомендуют, я не могла себе позволить, но кое-что все-таки изменила. Все, конечно, надо мной посмеивались, пока не родились жеребята. Ну, тогда они сказали, что это обычные статистические отклонения, но в этом году кобылы опять принесли больше жеребят. И они крепче других.

Эсмей никогда не интересовалась вопросами воспроизводства лошадей, но понимала, что Люси это действительно интересно. Она правильно доверила ей табун, а может, доверит еще больше.

— А как они отнеслись к продаже части табуна под чужим именем? На лошадях ведь стояло клеймо?

— Нет, я отложила клеймение до отбраковки нагульного скота. Папаша Стефан страшно на меня рассердился, но табун-то ведь твой, так что он не мог ничего поделать.

— М-м-м. А по каким критериям ты их отбраковываешь?

— По нескольким. — И Люси принялась загибать пальцы. — Период жерёбости, ранняя или поздняя. Иногда это связано с полом жеребенка, иногда нет. Потом смотрю, как они встают и как начинают сосать. Некоторые встают позже других, другие сосут слишком слабо. В табуне уже есть сильные и выносливые лошади, но если отбраковывать тех, что слабее, новые будут еще сильнее.

Это произвело впечатление на Эсмей.

— А взрослых будешь отбраковывать потом?

— Если ты не возражаешь. И пока они достаточно молоды, чтобы их можно было продать… Судя по статьям, которые я читала, после третьей жерёбости становится ясно, является ли сама кобыла причиной проблем при родах, нехватки молока и недостаточного развития жеребенка. Я могу показать тебе статьи…

— Нет, не нужно. Ты прекрасно все делаешь сама. А что, по-твоему, нужно делать с табуном?

— Заняться экспортом генного материала, — быстро ответила Люси. — У нас прекрасный ауткроссный геном, он ценится как минимум еще в пяти мирах, занимающихся коневодством. Все наши лошади имеют замечательные показатели, мы отбираем по силе, резвости, выносливости. Я ввела наши данные на один сайт, хотелось узнать, заинтересуется кто-нибудь ими или нет, и ответ превзошел все мои ожидания. Здесь, на Альтиплано, у нашего семейства прекрасная репутация, и мы спокойно можем продавать живых животных, но из-за высоких пошлин экспортировать выгодно лишь генный материал… вот я бы и занялась этим.

— По-моему, то, что надо, — ответила Эсмей. — И когда, ты думаешь, начнем получать прибыли?

Люси задумалась.

— Не сразу. Мы всегда занимались живыми лошадьми, генный материал для нас вещь новая, поэтому нужно для начала приобрести некоторое оборудование. Все, что я выгадала от продаж после отбраковки, я отложила в специальный фонд именно для этих целей.

— А можно будет продавать генный материал от других семейных табунов и вообще от других табунов на Альтиплано?

— Думаю, да. Может, даже не только от лошадей…

— Тогда я посмотрю, может, можно будет вложить деньги из семейного бюджета на покупку или аренду необходимого оборудования.

— Правда?

— Ну конечно. Почему бы и нет? Ведь если все так, как ты говоришь, польза от этого будет не только для семьи, но и для всей Альтиплано.

Люси удовлетворенно кивнула головой. Она сделала пометку в блокноте, потом вызывающе посмотрела на Эсмей.

— Ты выглядишь хуже, чем в прошлый раз, — сказала она.

— А ты стала менее тактичной, — растерянно ответила Эсмей.

— Это из-за того, что тебе пришлось пережить? — спросила Люси. — Все говорят, что Кровавая Орда — это просто жуть.

— Нет, не из-за этого. — Эсмей уставилась в книгу. — А вообще я не хочу об этом говорить.

Люси склонила голову набок.

— И такой раздражительной ты раньше не была. Что-то с тобой сейчас не то.

Девушка не отставала. Решив чего-то добиться, она становилась похожа на овода, который рвется напиться крови. Эсмей подумала, что способность к тактическому мышлению может проявляться по-разному.

— У меня, были кое-какие сложности. Но тебя это не касается.

— Что ж, я могу пожелать тебе удачи. — Люси прошла от двери к окну, потом снова к двери. — Если бы тебе было столько же лет, сколько мне…— И замолчала.

— Тогда что? — наконец спросила Эсмей.

— Я бы сказала, что ты влюблена, — ответила Люси. — Все признаки налицо.

— Влюблена?

— Именно это сказала Элиза, она думала, никто не догадывается. Но все остальные тоже так думают. Ну что, влюблена?

— Люси!

Как ей объяснишь? Эсмей попробовала другой подход:

— Понимаешь, есть вещи, о которых я тебе рассказать не могу. Про Флот. Иногда там происходят не очень приятные события.

— Эсмей, ради Бога, я ведь выросла в военной семье. Я прекрасно могу отличить военные заботы от личных. Поэтому не надо передо мной притворяться.

— Я и не притворяюсь. Прабабушка умерла, мне пришлось наследовать все поместье, так много разных забот.

Люси снова заговорила о лошадях, около часа они говорили о разных породах, об ауткроссных линиях и так далее. Они вместе вернулись к дому, обсуждая распределение рецессивных признаков в четвертом поколении. У входа в дом с самым что ни на есть невинным видом Люси сказала:

— Кузина, ты хочешь выйти замуж и остаться здесь, как говорил папаша Стефан?

И это в присутствии половины кухонных рабочих и Бертольда, который, как всегда перед едой, забрел на кухню. Все замолчали, пока вдруг один из поварят не выронил нож.