Алина Багазова - Звёзды Иллирии

— Так ты не человек?

— Я УЖЕ не человек. Я монстр. Ты, как агент патрульной службы Космической Полиции, должна знать о монстрах больше, чем по тебе заметно.

Я кивнула. Да, теперь я судорожно что-то припоминала. Господи! Да это же… Не может быть!

— Ты… Ты же — первый из монстров? — не веря сама себе, произнесла я. Мерген вальяжно кивнул, — а до этого ты ведь был человеком? Ты первый научился подчинять тело духу и обрёл такие способности…

Мерген снова молча кивнул.

— Значит, ты родом с Земли! — воскликнула я.

Встретить землян в любой другой галактике, кроме Млечного Пути было почти нереально. Ну, разве что, на борту пиратских кораблей, в виде пленников.

Подумав об этом, я натолкнулась на мысль о пиратах и… об Алзаре. И снова гнев стал закипать внутри меня.

— Хорошо, ты помог мне, а что дальше? — решительно произнесла я, пытаясь собрать воедино в панике разбежавшиеся остатки самообладания.

— Дальше ты вольна выбирать сама, — он повернулся и посмотрел в небо, словно оно, и лишь оно, интересовало его в данную минуту больше всего, — я готов отправить тебя домой.

— Мерген, я не могу простить им того, что они сделали с Алзаром, — я задрожала от переполнявших меня эмоций, — я хочу отомстить им, прежде чем вернусь домой.

— Месть — это слабость, — спокойно произнёс Мерген, — подумай хорошо.

Я отошла в сторону леса, залезла с ногами на поваленный ствол дерева и замерла, задумавшись. Почему я не могу просто отправиться домой? Что меня удерживает?

Почему я так цепляюсь за историю с Алзаром? Чувство попранной справедливости или… обида и уязвлённое собственное самолюбие? Что толкает меня на месть? Он прав — я не смогла отомстить сразу, а сейчас… Тогда у меня не было сил и возможности, а теперь я имею возможность эти силы получить. Права ли я?

Справедливо ли будет отплатить пиратам, будучи заведомо сильнее их? Не встану ли этим самым я вровень с их поступками? Но ведь всё равно это нельзя оставлять безнаказанным… Что ж, тогда поставим вопрос по-другому:

— Я хочу наказать их! Я прошу твоей помощи. Если ты, конечно, захочешь мне помочь, — решительно проговорила я, глядя Мергену в глаза.

— Это другой вопрос, — усмехнулся он, игнорируя мою просьбу, — и что ты собираешься сделать?

— Не знаю пока, — я соскочила со ствола и подошла к Мергену вплотную, — ты можешь меня научить тому, что умеешь сам? Хотя бы совсем немного… Мне это очень нужно.

— Ты хочешь стать монстром? — серьёзно спросил Мерген, а в глазах его плясали тёмные искорки.

— Я хочу стать воином! — ответила я.

Мерген помолчал с полминуты, глядя на меня. Но я стояла твёрдо, не отводя взгляда. Потом он кивнул и спросил:

— Тара, ты знаешь, что такое — быть не как все? Быть тем, кого все боятся и избегают?

— Меня это не пугает! — смело ответила я.

— Возможно не пугает, но ты готова жить с этим всегда? Готова принять тот факт, что от тебя отвернутся близкие и друзья?

— Настоящие друзья не отвернутся! — упрямо возразила я, — а близкие тем более.

Мерген усмехнулся.

— Блажен, кто верует… Кстати, красивая фраза, надо будет её увековечить, — пробормотал он.

Мы немного помолчали.

— Надеюсь, ты хорошо обдумала…

Я полностью осознала своё, хоть и спонтанное, решение и твёрдо внутри себя его приняла. У меня было два варианта на выбор: вернуться домой, благополучно забыв всё, что со мной произошло, или… стать воином, прямо сейчас обрести знание и новую жизнь.

Мне понадобилось совсем немного времени, чтоб прийти к выводу: та, кем я являюсь сейчас, почти неспособна противостоять чему-либо серьёзному, не может достойно встретиться лицом к лицу с опасностью, защитить себя и других. А ещё агент полиции! В борьбу за справедливость нужно кидать не только напыщенную самоуверенность и достижения науки и техники, а и реальные способности духа и тела, знания и навыки.

Я даже не горела жаждой мести, не была особенно зла на космических пиратов, нет.

Меня злила моя собственная беспомощность, моё бессилие. Из-за этого погиб Алзар, едва не попала в ад я сама.

И ещё. Они лишили меня едва ли не самого важного, что было в моей жизни, что было действительно моей гордостью и, можно сказать, честью — моих длинных прекрасных пепельно-русых волос, которые я растила и лелеяла долгие годы! Может это и смешно, и этот пункт моих сожалений, говорит о моем эгоизме, но простить такое я не могу.

Я чётко попросила Мергена помочь мне, и он согласился.

На это ушло совсем немного времени. Он просто посмотрел мне в глаза, и я ощутила…

Во мне просыпалось что-то древнее, лежащее глубоко внутри меня. Оно ворочалось, расправлялось, росло и заполняло меня. Оно наполняло меня чем-то смутно мне знакомым. Оно наполняло меня силой. Моей собственной силой, дремавшей до этого в самых недрах моего сознания. Я ощущала, как неведомые знания заполняют меня, как струится по венам моим, вместе с кровью, тоска по битвам, стремление к правде и справедливости. Отчаянная покорность своей природе воина просыпалась во мне. Я чувствовала, как бурлит во мне сила моих предков, первобытная мощь в смеси с тайными знаниями. Я купалась в ощущении этой силы…Наслаждалась её обретением. И оно казалось мне настолько родным, как будто это когда-то было уже. А теперь всё возвращалось на круги своя.

Я открыла глаза. Когда я успела их закрыть?

Странный покой разливался по моему телу, но больше никаких ощущений, ничего не напоминало о том, что произошло нечто удивительное, для кого-то — мистическое, почти нереальное. Мерген был рядом, но мне сейчас не хотелось ни о чём говорить с ним.

Я чётко ощущала, что стала другой. Весь мой организм работал теперь совершенно иначе, все процессы, протекающие в теле, были иными. Я могла усилием воли контролировать их. Одной лишь мыслью. И тело слушалось меня и откликалось мгновенно на любое пожелание.

Я молча развернулась и побрела в сторону. Я шла словно в каком-то полусне, а потом присела у подножия гигантского дерева и словно провалилась в глубокий сон.

Мне снились мои родители, друзья. Мне снился Алзар. Снились пираты. Снилась я сама. Я будто заново переживала все происшедшие события, только теперь я смотрела на них со стороны и уже воспринимала их совершенно по-другому. Смерть Алзара теперь казалась мне несправедливой, жестокой, но уже не вызывала таких бурных эмоций, я просто констатировала для себя внутренне факт её несуразности.

Это ощущение удивило меня — неужели моё мироощущение настолько изменилось, что даже смерть, настолько нелепую и жестокую, я могу воспринимать сейчас спокойно?

Я видела моих родителей и сестру, они были страшно взволнованы и расстроены, но я ничего не могла сделать. Мои друзья плакали, переживали, и, думаю, причина их грусти была во мне.