Филипп Палмер - Ничейный космос

Стены подземного бара сотрясаются от криков толпы и басовых ритмов. Здесь стробосвет заменяет естественный, а галлюциногенные наркотики распыляются в воздухе, чтобы разогнать тоску и отчаяние долговременных обитателей. Быть пьяным тут не порок, но достоинство.

Причаливаем в укромненьком доке для контрабандистов. Нам гарантирована безопасность, и власти не тронут нас.

Время забуриться в кабак.

Большого труда стоит уломать Лену пойти с нами. Она корчит из себя фифу, но видно: мои внимание и настойчивость льстят ей. Я — охотник и соблазняю ее. Лена — моя добыча и объект вожделения, хрум-ням-ням! Но самый шик — сделать так, чтобы она пошла сама, приняла мою страсть. Так мне легче будет открыться, быть естественным.

На идеализме, чувстве долга и здравого смысла тут не сыграешь — для Лены эти абстрактные понятия ничего не значат. И я играю на скуке — мне удалось заморить Лену бездельем! До того как мы взяли ее на абордаж, она сотню лет провела в космосе одна, не видела ни души. Теперь я даю ей цель, смысл жить дальше.

Война сродным сыном — самое то.

— Собак не обслуживаем, — фыркает бармен, когда мы входим в заведение.

— Я лопер, — сдержанно отвечает Гарри. — Такой же человек, как и ты. Просто шерстью покрыт. Налей-ка текилки, большую.

— Мне пива, — говорю я, — и водки, чтоб заполировать.

— Водки, — заказывает Аллия, — с текилой.

— А мне всего этого — помаленьку, в одну большую посуду, — просит Джейми. — И ведро для блевотины, будьте добры.

Одариваю Джейми строгим взглядом. Он хлещет спиртное с тем же азартом, с каким десятилетка поедает конфеты. Да он, собственно, и есть десятилетка.

Бар спроектирован на основе работ Эшера [14] Эшер, Мауриц (уменьш. Маук) Корнелис (1898–1972) — нидерландский художник-график. Автор концептуальных литографий, гравюр на дереве и металле, в которых мастерски исследовал пластические аспекты понятий бесконечности и симметрии, а также особенности психологического восприятия сложных трехмерных объектов. — интерьер закручен в ленту Мебиуса, гравитации нет. Столики прикреплены к полу, стенам или подвешены к потолку — где хочешь, там и пьянствуй. Впечатление, будто попадаешь в пещеру летучих мышей. Только здесь эти твари визжат-пищат по-человечески да еще травят непристойные анекдоты.

Я беру свежевыжатый сок папайи, сдобренный настоящим земным ромом. Лена потягивает дистиллированную водичку… и в ужасе пялится на участников шоу: пару девиц и мужчину с двумя членами.

Аллия рассказывает, как однажды Роб бился на шахтерской станции. Противник вживил себе металлические костяшки пальцев, но их не сумели скрыть даже перчатки: он бил Роба в челюсть, и каждый раз слышалось «бздынь!» Судья — продажная шкура — отказался проверить шахтера на металлодетекторе. Робу сломали челюсть в четырех местах, но он продолжал биться. Уходил от ударов, атаковал противника в корпус, пока тот не сблевал кровью прямо в лицо судье — и тот ослеп. Роб добил его.

Аллия, естественно, ставила на Роба, и он здорово наварился. Однако (Аллия коварно ухмыляется) из-за сломанной челюсти ночью жене куннилингус сделать не смог.

Мы все дружно смеемся над кульминацией. Аллия, как всегда, сама лаконичность — умеет одной фразой поставить эффектную точку.

Черт, я люблю эту женщину. Всегда любил. И сейчас думаю, что подсознательно, не признаваясь себе, подставлял Роба — всегда подвергал его большему риску, чем остальных. Надеялся, что он погибнет, а его женщина станет моей.

Но вот Роба нет, а его жена все равно недоступна. Аллия в трауре. Я и забыл, что она родом с планеты, входящей в Галактическую христианскую общину, и состоит в какой-то там секте.

Сам я против сект. По мне, так религия дискредитировала себя много лет назад, после ужасов, устроенных Церковью нового тысячелетия. Однако род Аллии колонизировал планеты, ставшие позже их домом; нес с собой веру, баптистские и методистские идеалы. Вот какой бульонец течет в жилах Аллии.

Я только не пойму, как можно любить мертвого? Забыть его, козла, и жить дальше!

На меня вдруг нападает тоска. Опрокидываю еще бокал сока с ромом.

Гарри рассказывает о себе — об эпическом забеге на родной планете во время одной из нескончаемых войн. Тогда Гарри был героем среди своих, а сегодня он пария, изгой и приговорен к смертной казни.

Брэндон, как всегда, вклинивается с подсказками, помогает Гарри. Кэлен слушает безразлично — она будто и не принадлежит этому миру. Такая в ней легкость, непринужденность. Интересно, почему меня не тянет к ней? Может, из-за кошачьих генов в ее организме? Но ведь они-то и придают ей такой шарм.

Кажется, я перебрал. Глотаю таблетку отрезвина.

Свою историю хочет поведать Джейми. Но куда ему! Ребенок, он живет в своих мыслях, мечтах, настоящего опыта не имеет. Его рассказ быстро захлебывается, однако мы делаем вид, будто внимательно слушаем. А Джейми замечает притворство и бесится. Мы терпим. Пусть он засранец, но он наш засранец. Эх, засранчик, мы любим тебя.

Лена осваивается. Ей по душе компания, дух товарищества, наши байки, чувство локтя и то, что мы всегда вместе.

Тут Кэлен обращается к ней:

— Расскажи о себе.

— Да я неважный рассказчик.

— Джейми тоже, двух слов связать не может.

— Иди-ка ты, я только разогреваюсь!

— Мы хотим послушать о жучиных войнах, как ты вела человечество.

— Что рассказывать-то? Все есть в учебниках по истории.

— В этих книгах твой вклад, как обычно, недооценили.

— Это потому, что я почти ничего и не сделала.

— Ты всегда была для меня героиней. Женщиной, которая столько всего совершила! — Хватит мне попу лизать. — Ой-ей…

— Как-то я посетил одну планетку, — говорит Брэндон, — где секс…

— Два часа, ребята, — указывает направление Флэнаган. — К нам гости.

Лена бледнеет, и я оборачиваюсь: к нашему столику подгребают парни Блэк Джека.

— Проблемы? — интересуюсь я.

— У нас с тобой осталось незавершенное дельце.

— Бизнес есть бизнес, — спокойно отвечаю я. — Caveat emptor . [15] «Будь осторожен, покупатель» (лат.), принцип свободной торговли и свободы деловой активности; в США утвердился в XIX в.

Блэк Джек швыряет в меня нож — перехватываю его и бросаю назад. Джек ловит нож за клинок.

— Можем решить спор в зале турниров, — предлагает Аллия. Двое парней Джека бросаются к ней, но она ныряет им под руки и бьет в корпуса.

Кэлен взмывает над полом. Блэк Джек прежде не видел людокотов и поражен. У Кэлен молниеносная реакция и кошачье шипение.

В драку вступаю я сам, но меня кто-то шарахает по башке. Падаю, стараясь не поддаться панике. Лазером прожигаю дырку в полу и сквозь нее проваливаюсь на нижний уровень — прямо на карточный столик.