Андрей Кадник - Новатор - 2

— Сложно, — ответил Жора подумав, — компонент пены, обеспечивающий низкую теплопроводность почти неэластичен. Это не скафандр получится, а кокон какой-то.

Скинув свой скафандр, Жора захлопнул люк. Тут же послышалось послушное жужжание электрозадвижки и дверь притянулась к пазу, обеспечив герметичность корабля.

— Жалко, — сказал я, — сколько воздуха снаружи оставили. Так за несколько лет полётов мы всю земную атмосферу повытаскаем в космос.

— Да не переживай, — засмеялся Жора, — никуда этот воздух дальше внешнего поля не уйдёт. А его мы отключим только когда прилетим на Землю. Так что воздух вернётся на место.

— И вообще, — добавил он, подумав, — скоро мы сами сможем воздуха сколько угодно делать.

— Это как? — опешил я.

— Преобразование вещества в энергию только первый шаг, — глубокомысленно изрёк Жора, — сейчас я пытаюсь найти способ свободного преобразования вещества.

— Это как? — снова переспросил я.

— Так, чтобы любое вещество можно было создать прямо из элементарных частиц, — вздохнул Жора, удивляясь моей глупости, — когда вещество преобразуется в энергию, то атомы вещества сначала разлагаются на элементарные частицы. Я же хочу создать обратный процесс — чтобы из элементарных частиц собирались нужные мне атомы.

— Ты замахиваешься на роль бога, — сказал я, подумав.

— Если бог состоит из атомов, то он не бог, — хмыкнул Жора, — а если у него волновое происхождение, то вряд ли он смог бы создать что-то из ничего. Физики в бога не верят.

Я развернул аппарат по направлению к Марсу, тем самым прекратив наш не начавшийся теологический спор. Честно говоря, мне было по барабану — есть где-то там бог или нет, пока он меня не трогает, я его тоже трогать не буду.

К Марсу мы подлетели через несколько минут. Автоматика сама немного заранее погасила скорость — как объяснял Олег, он не стал заморачиваться с переделкой ядра управляющей программы под новый тип движка, а просто задал исходные коэффициенты так, как будто у нас стояли обычные реактивные двигатели, только настолько мощные, что могли снизить скорость с субсветовой до звуковой за какую-то минуту. Пока что меня это вполне устраивало, хоть я и осознавал, что потом программу всё равно придётся переписывать.

Тем не менее, подобное 'медленное' торможение дало нам с Жорой возможность вдоволь насмотреться на приближающийся к нам огромный красный диск, так непохожий на нашу родную планету.

— Жаль что с нами нет девчонок, они бы оценили, — вздохнул я.

— Они бы визжали от страха, — высказал Жора своё предположение, — лучше уж испытаем все системы без них.

— Испытания сейчас у нас будут бесконечным процессом, — возразил я, — после каждого полёта системы будут дорабатываться, так что же их никогда с собой не брать?

— Ладно, возьмём в следующий раз, если ты и часа без своей Танюхи не можешь провести, — проворчал Жора.

Я удивлённо посмотрел на него, но наткнулся лишь на маску невозмутимости.

Корабль тем временем подлетел к планете и удобно пристроился на выбранную искусственным разумом орбиту.

— Опустимся? — поинтересовался и у Жоры.

— Давай, — согласился он.

Я отключил автоматику, развернул аппарат к планете и пустил его вперёд малым ходом.

— Нас притяжением-то не раздавит если вылезем наружу? — уточнил я у Жоры.

— В школу ходить надо было, — огрызнулся он, — там притяжение всего треть от земного.

— Да? — удивился я, — а с виду такая большая планета.

— Это кажется. Вот Сатурн и Юпитер — действительно большие, там и сила притяжения соответствующая. Едва ли ты там сможешь встать на ноги, максимум — поползаешь по поверхности.

— Ну и ладно, — утешился я, — давай лучше попрыгаем на Марсе. Кстати, как мы на него сядем-то с полуторакилометровым защитным полем?

— Не знаю, — пожал Жора плечами, — придётся отключать.

— Ха! — возмутился я, — отпустим мы свой воздух, а как потом назад лететь?

— На Марсе есть атмосфера из углекислоты, — сообщил Жора, — её должно хватить на то, чтобы сформировать поле притяжения.

— Не нравиться мне слово 'должно', — пробурчал я, но возражать против посадки не решился, так как посчитал это трусостью.

В полутора километрах от поверхности планеты мы упёрлись в неё защитным полем, о чём нас проинформировал замигавший на экране индикатор. Я со вздохом отключил поле, и буквально через секунду Марс оказался на расстоянии полуметра под нами.

Решив, что терять уже нечего, я отключил последнюю защиту и НЛО неторопливо опустился на планету, подняв небольшую тучу пыли, которую тут же начало относить в сторону.

— Приехали, — резюмировал я, — а как выходить-то? Шлюз у нас не предусмотрен.

— Сейчас смонтируем шлюз из защитных полей, — невозмутимо ответил Жора, — только вот выходить придётся по очереди, а то шлюз генерируется только изнутри.

— И первому выходить конечно мне, — вздохнул я.

— Конечно, — согласился Жора, — мне ведь нужно настроить шлюз.

Он немного повозился с управлением, после чего сообщил: 'готово'. Я кинул взгляд на экран, который сейчас схематично изображал наш аппарат — возле двери пунктиром было обозначено небольшое поле, которое и служило шлюзом.

Нацепив скафандр, я открыл дверь, на этот раз предусмотрительно стоя немного сбоку и держась за переборку. Дверь распахнулась, громко хлопнул выходящий воздух.

— Надо бы возить с собой запас кислорода, — подумал я, — того что в баллонах скафандров может и не хватить, если сделать несколько выходов.

Собрав в кулак свою решительность, я вытянул себя за порог аппарата, тут же почувствовав притяжение, которое меня стянуло бы вниз, если бы я не схватился за дверь.

Мне пришлось втянуть в себя живот, чтобы прижавшись к стенке шлюза закрыть за собой дверь — Жора сделал поле шлюза настолько маленьким, что я в нём помещался с трудом, видимо он тоже подумал, что надо экономить воздух.

Впрочем, долго тесниться мне не пришлось, почти сразу после того, как я закрыл дверь раздался хлопок и я упал на поверхность Марса, подняв пыль, которая медленно окутала меня с ног до головы.

Непривычно легко вскочив на ноги, я подумал, что было бы неплохо на всякий случай привязаться к нашему аппарату. Но так как у него не было ни одной выступающей части, а у меня не было длинной верёвки, я отбросил эту идею и, осмотревшись, медленно побрёл по направлению к ущелью, что виднелось поблизости.

Мне показалось, что я шёл вдоль русла пересохшей реки — ложбинка слева выглядела так, как будто в ней многие тысячи лет назад текла вода, поток которой постепенно иссякал и превратился сначала в небольшой ручеёк, а потом и пересох вовсе. Под ногами всё сплошь было усыпано мелкими и крупными камнями, каждый шаг вздымал тучу пыли пока я не научился ставить ногу аккуратно на носок, притормаживая её перед тем, как опустить на поверхность окончательно. После этого пыли стало меньше, и взлетала она уже не так высоко.