Талагаева Веда - Катриона-3217. Космическая летопись.

- Вот это крепость, - сказал он, оценив грозные наружные укрепления, - Можно подумать, мы опять вернулись на рудник.

- Хуже, - ухмыльнулась Гусева, - Люди, которые здесь обретаются, промышляют контрабандой и подпольной торговлей всем, чем только можно, а вернее сказать нельзя. Кто еще может жить в подобном месте? Нас они не обидят, они в целом дружелюбны, если не лезть в их дела. Но не советую там что-либо есть. Ну, разве только пить. Воду и алкоголь они привозят с большой земли, а вот жратва у них…

Она не договорила и болезненно скривила рот.

- Собаки? - в шутку предположил Джек.

- Это у них деликатес, - серьезно ответила Гусева, - Они сами уже мутанты, поэтому сожрут хоть собаку и не поморщатся.

- Твое выступление удалось, - мрачно проговорил Маэда, - У меня пропал аппетит.

- Вот Хоши вернется и живо разберется с твоим аппетитом, - шутливо пригрозил Мишин.

- Да, - Маэда кивнул, - Когда они вернутся, я вздохну с облегчением.

Думая о друзьях, ушедших на опасное задание, все стали спускаться с холма.

- Как думаете, мой план жесток? - спросил Джек, - Плохо с моей стороны выдать товарищей по несчастью полиции?

- Не глупи, - отмахнулась Гусева, - Тут или мы или они. Кого ты выберешь?

Для Джека никогда не было однозначного ответа на этот вопрос, но с Гусевой, для которой выбор был очевиден, он это обсуждать не стал.

- Эти товарищи по несчастью, вырвавшись на свободу, превращаются в диких зверей, - сказал Маэда, - Но не волнуйся. Я дал им шанс. Они выйдут из транса, когда полиция будет на некотором расстоянии, и они смогут приготовиться к встрече. Пусть победит сильнейший, верно?

Джек кивнул. С обычными для прохода по территории предосторожностями они добрались до подножия второго холма. По углам бетонного забора имелись сторожевые вышки, еще больше делавшие его похожим на тюремную ограду. Попререкавшись с часовыми, Гусева заставила их открыть ворота, и путники вошли в поселок.

Внутри поселок напоминал средневековый городок, только построенный не из камня, а из чего придется. Сходство же со средневековьем заключалось в том, что улочки были узкие, крыши домов нависали над ними, разойтись двум людям было трудно, а помои из окон выплескивали прямо на улицу.

- Гляди в оба! - рассмеялась Гусева, - Это все еще территория. Мин нет, зато ковровые бомбардировки.

Жителей было довольно много. Люди в полипластизоловых куртках часто попадались навстречу, заполняли пространства маленьких площадей, на которых устраивались стихийные рынки. В этом грязном и запущенном месте обилие ярких цветов, в которые были окрашены защитные одежды, было даже на пользу. Только сами обитатели поселка глаз не радовали. У них были жидкие тусклые волосы, бледные нездоровые лица, густые тени под глазами. «У половины щитовидка не в порядке, - прокомментировал Маэда, обращаясь к Джеку, - И это еще не самое плохое, что про них можно сказать. Представляю, сколько здесь сумасшедших и людей с умственными отклонениями. Они ведь живут на огромной куче мусора». В прочем, жители, как и уверяла Гусева, не проявляли враждебности. Только с интересом разглядывали приезжих.

- Сейчас пойдем в гостиницу, - сказала Гусева, - Не «Хилтон», конечно, но можно выспаться, не опасаясь роботов или собак.

- Тебе выспаться стоит, - сказал Джеку Маэда, - Ты всю ночь не спал.

Мысль о болезни, часто возникавшая у Джека, придала этим словам телепата неприятный смысл.

- Я так плохо выгляжу? - спросил он у Мишина.

- Ну, - старший механик смущенно помялся, - Да мы все, наверное, сейчас не красавцы. Отоспись, будет лучше.

По пути Гусева поймала за капюшон яркой куртки какого-то ребенка, сложно сказать, мальчика или девочку, и что-то ему нашептала. Малыш кивнул и убежал.

- Когда вернутся наши, нас известят, - объяснила Пончик.

Долгожданное возвращение задерживалось. День превратился в вечер, а от Лаврова и Хоши вестей по-прежнему не было. Джека по этому поводу пока беспокоить не стали. Он очень сладко спал в грязноватой темной комнате, которую Гусевой удалось снять на всех в единственной поселковой гостинице. Гостиница представляла собой несколько двухэтажных домишек, нагроможденных вокруг квадратной площадки, изображающей внутренний дворик. Во дворике стояли столы, располагался бар и закусочная. Там сильно пахло мясом неизвестного происхождения, которое жарилось на неоднократно перекаленном жире.

- Какая прелесть этот местный фаст-фуд, - с отвращением заметил Мишин, который вместе с Маэдой и Пончиком коротал вечер за столиком гостиничного бара.

Уже стемнело, зажгли морально устаревшие керосиновые лампы, но народу во дворике не убавлялось.

- Зато выпивка ничего, - Гусева встряхнула стаканом, в котором плескалась прозрачная жидкость, - Настоящий белый ром. Жизнь у них здесь никудышная, поэтому пить они горазды. Колдун, ты будешь?

- У людей желтой расы в организме очень мало ферментов, перерабатывающих алкоголь, - важно изрек Маэда.

- Проще говоря, пить ты не умеешь, - хмыкнула Гусева, - Игорь?

- А стаканы чистые? - скривился старший механик.

- Ну, как хотите, - фыркнула Гусева, - Оттого, что мы сохраним ясность восприятия, они быстрее не вернутся. Лучше сходите за радиоприемником. В прошлый раз мы поймали полицейский сигнал примерно в это время. Может, узнаем что-нибудь из первых уст?

- А вот это хорошая мысль, - оживился Мишин, поднимаясь со стула, - Трезвая, можно сказать.

- Да ну тебя, - отмахнулась Гусева и сделала долгий глоток.

Маэда встал вслед за Мишиным.

- Я пойду с ним, за одно посмотрю, что там делает Джек, - сказал он и подмигнул, - Ты не шали.

Они перешли двор и поднялись по высокой железной лестнице, ведущей на второй этаж одного из гостиничных домиков.

- Ура свобода! - провозгласила Гусева и оглянулась на стойку бара, намереваясь заказать целую бутылку белого рома.

- Госпожа не будет возражать, если я нарушу ее одиночество?

Вопрос был самый типичный, из тех, что часто задают женщинам в баре. Но голос, прозвучавший за спиной, был до того странный, что даже пугал. Пончик вздрогнула и обернулась, чтобы увидеть говорившего. В темноте, опустившейся на поселок, рядом со столиком появился силуэт мужчины. Он был не в защитной куртке, а в какой-то темной одежде, поэтому почти сливался с осенними сумерками. Мужчина был высок, у него были совершенно белые волосы, со лба зачесанные назад, спускавшиеся до самых плеч. Лицо тоже было белым. Оно походило на маску, из-под которой тускло блестели прозрачные глаза, обведенные темными тенями. «Какой неприятный, - подумала Гусева, - Нет, ему я не позволю себя закадрить».

- Я присяду? - не дожидаясь согласия, мужчина сел на опустевший стул Мишина, - Не пугайтесь, я вовсе не пытаюсь добиться вашей благосклонности. У нас к вам деловой разговор.