Талагаева Веда - Катриона-3217. Космическая летопись.

Экран светился в полумраке на левой стене, сбоку от письменного стола, крышку которого украшало панно с изображением карты Млечного пути. Сигнал, принимаемый экраном, проделал немалый кружной путь, чтобы попасть на Землю, в Марсель из Икарополиса, крупного транспортного центра на планете Эриния, не входящей в Солнечную систему. Потому изображение время от времени шло волнами, искажая внешность собеседника господина Дюпре. Им был пилот в синей форме Гражданского космофлота с нашивками лейтенанта, высокий, крепкий, с молодым, но решительным лицом и короткой стрижкой бывшего военного летчика.

— В настоящий момент погрузка почтовых отправлений на транспорт производится в соответствии с графиком и будет закончена послезавтра утром, — довольно монотонным голосом докладывал звездолетчик.

— В соответствии с графиком! — поморщился Дюпре; один только вид этого парня с недавних пор вызывал у него раздражение, — У вас теперь в каждом рейсе будет ЧП? Старый командир корабля исчез, а нового в первом же вылете убили бандиты!

— Я изложил в рапорте произошедшее, сэр, — с невозмутимо каменным лицом сказал лейтенант, — Капитан Хофман нарушил устав во внештатной ситуации, когда бандиты попытались захватить наш грузовой катер, и поставил под угрозу жизни других членов экипажа. При нем оказалось огнестрельное оружие, которого он не должен был носить и тем более применять. В результате капитан Хофман и главарь бандитов застрелили друг друга.

— А как бандиты проникли на звездолет? — Дюпре вспомнил, что уже задавал этот вопрос при первом сеансе связи с Икарополисом и рассердился, сам не понимая, на себя или на собеседника.

— Наша система проверки пассажиров не оснащена дактилоконтроллером как на пассажирских судах, — ответил лейтенант с короткой стрижкой, так спокойно, точно не рассказывал это уже три раза, — Эти люди предъявили похищенные у настоящих пассажиров дактилоскопические удостоверения личности, которые, как известно не снабжены фотографиями. Я все изложил в рапорте.

— Изложил в рапорте, — проворчал Анри Дюпре.

Ему, честно говоря, очень хотелось придраться к словам пилота, но зацепиться было не за что. Лейтенант был прав: случившееся с капитаном почтового звездолета «Катриона» Андреасом Хофманом было виной самого капитана и недосмотром Почтовых космических линий. Дюпре хмуро потупился. Правота лейтенанта его раздражала. И еще присутствие в комнате того, второго.

— Хорошо, мистер Деверо, — справившись с приступом отрицательных эмоций, Анри Дюпре постарался придать своему голосу миролюбивое звучание, — Как я понимаю, в настоящий момент вы опять приняли на себя командование космическим кораблем?

Лейтенант кивнул.

— Да, сэр, согласно уставу, как старший по званию, — ответил он, и по невозмутимому выражению лица невозможно было понять, заметил он недовольство директора по персоналу или нет, — Помощник капитана младший лейтенант Морено младше меня по званию, а второй навигатор капитан Ковалевски является кибернетическим организмом и, по правилам космического судовождения, не может занимать высшую командную должность.

— Да, да, конечно, — перечисление пунктов устава опять подействовало раздражающе, Дюпре отмахнулся от дотошного лейтенанта, — Вот что, Деверо. Продолжайте заниматься погрузкой, а в шестнадцать ноль-ноль снова будьте на связи.

Лейтенант кивнул, собираясь ответить: «Да, сэр». Не дожидаясь этого, Анри Дюпре выключил экран. Полумрак в кабинете сгустился, на кремовом покрытии стены четче обрисовалась тень человека, сидящего в кресле.

— Железный молодой человек, — не без симпатии проговорил он, поворачиваясь к Дюпре вместе с вращающимся сиденьем, — Уж как вы нападали и давили на него! Но он ни разу не начал оправдываться. Знай себе напирал на устав и правила.

— Твердолобый вояка, — пробормотал директор Почтовых линий по персоналу, понял, что сам в отличие от лейтенанта Деверо снова вышел из равновесия и окончательно возненавидел и лейтенанта, и этого в кресле.

— Но зато производит впечатление надежного человека, — заметил человек в кресле.

Он снисходительно-насмешливо усмехнулся уголком рта, и Дюпре внутренне дернулся от недовольства, понимая, что его состояние слишком заметно. Этот человек вообще видел его насквозь. Поэтому Дюпре нервничал еще больше. Ему не нравилось, что кто-то другой контролирует ситуацию, контролирует его, Анри Дюпре.

— Может, все же признаете, что от добра добра не ищут? — продолжал человек в кресле, откидываясь на спинку и еще больше погружаясь в тень, — Пора бы уже назначить этого Деверо капитаном звездолета.

— Это ваше распоряжение? — сухо поинтересовался Дюпре.

Он прекрасно знал, кто здесь отдает распоряжения, но, то, что все происходило с такой очевидностью, было унизительно для чиновника.

— Пожелание, — собеседник Дюпре решил подсластить пилюлю и выказал притворное смирение, — Я просто обращаю ваше внимание на подходящую кандидатуру. Зачем искать кого-то еще, если штурман уже не раз проявил себя с лучшей стороны? И экипаж его давно принял как старшего над собой.

— Вы так интересуетесь «Катрионой» и ее экипажем? — с неудовольствием заметил Дюпре.

Просительный тон человека в кресле нисколько не обманул его.

— В ваших ли интересах задавать вопросы? — в голосе человека промелькнул холодок, — Нет, месье Дюпре, в ваших интересах нам помочь. По вашей милости мы упустили из виду Полубоярова. И мы очень недовольны. А вы ведь не хотите, чтобы мы были недовольны?

Конечно, Дюпре не хотел. Он знал, что злить того, кто сидит в кресле, не надо. И задавать вопросы тоже не стоит.

— Просто этот юноша — Деверо, — словно угадав ход мыслей Анри, продолжил человек в кресле, — Тоже любит спрашивать. Стоит занять его делом, дабы у него было поменьше времени, чтобы интересоваться тем, что его не касается. Так что, вы пойдете навстречу?

— Ну, — Дюпре насупился, недовольно упершись подбородком в грудь, — Он выдвинет ряд требований, экономических. Касательно других служащих.

— Так это ж правильные требования, — усмехнулся собеседник Анри, — Вы, капиталисты, думаете только о барышах компании. А не о том, чтобы поощрить служащих материально, или хотя бы создать нормальную рабочую обстановку.

— Только не надо мне проповеди читать, — это ханжеское заявление, в котором так и сквозила насмешка, в конец вывело Дюпре из себя, — Можно подумать, вы и правда такой борец за права трудящихся! Короче говоря, я согласую с управляющим нашего филиала назначение капитана Деверо. И остальных, кого он еще там скажет.

— Вот, видите, как все просто! — человек в кресле улыбнулся радостно и, как показалось Дюпре, непередаваемо насмешливо, — Вот бы и у меня все было так легко, — человек поднялся с кресла, — Жаль, не смогу лично поздравить господина Деверо с повышением.