Яна Завацкая - Дороги. Часть вторая.

— Вы все время рассматриваете эти вещи... вы понимаете, о чем я говорю... на индивидуальном уровне... а вы посмотрите с точки зрения всей цивилизации... благо это для нее или нет. На физическом уровне — разрушение, на другом, возможно...

— Вы не имеете права решать за людей, — быстро сказал Арнис. Палн пожал широкими плечами.

— Откуда вам знать, кто и на что имеет право?

— Я человек, — сказал Арнис.

— Человек — это звучит гордо, не так ли? — с иронией произнес духовный лидер. Арнис осекся. Надо снимать маски или... или прекращать разговор.

— Но ведь нет никакой уверенности, — Арнис снова вернул благожелательный журналистский тон, — что люди действительно перевоплощаются.

— Это у вас нет уверенности, — сказал Палн, — просто потому, что вы не хотите поверить. Вы упрямы.

— Да, вы правы, — произнес Арнис, — если существует перевоплощение, то оправдано любое насилие над людьми. Действительно, не все ли равно... страдание возвышает и поднимает уровень духовности. Убийство — может оказаться для души весьма полезным, следующее воплощение станет более высоким. Конечно, сам творящий насилие, если он делает это несознательно, может при этом опуститься на уровень. Но вот если насилие творит ясновидящий с целью возвысить человека, то все прекрасно. Правильно?

— Вы все понимаете неправильно, — холодно сказал Палн.

— Из этого следует неравенство людей. Например, я не могу вас убить, потому что я не вижу вашего будущего и состояния души, я не ясновидящий. А вы можете.

— Неужели вы будете утверждать, что люди равны?

— Люди не одинаковы, но равны.

— Вы плохо читали мои книги, — бросил Палн. Арнис усмехнулся.

— Я читал их, но у меня нет привычки верить всему, что написано. Скажите, господин Палн... мы встречались раньше?

— Нет.

— Вы уверены в этом?

— Мне кажется, — сказал Палн, четко разделяя слова, — что вы все время принимаете меня за кого-то другого.

Он снял очки. От неожиданности Арнис чуть вздрогнул.

На него смотрели из-под нависших бровей маленькие серо-зеленые глазки со слегка расширенными зрачками.

Нормальные глаза. Человеческие. Палн снова надел очки.

— Да, вы правы, — сказал Арнис, — мы с вами действительно раньше не встречались. Никогда.

— Не может ли быть так, что он наводит некий морок? — спросила Ильгет, — ведь кто их знает? Было бы слишком просто, если бы сагона всегда можно было узнать по глазам. Видовой признак, да... но...

Арнис пожал плечами.

— До сих пор таких случаев не было. Все, кто контачил с сагонами, описывают характерный взгляд.

— Но ведь совершенно нетрудно, мы же сами это делаем, хотя бы контактные линзы...

— Да, Иль, это нетрудно. Тем более, сагонам. Меня другое убеждает больше. Обычно сагон... как бы это сказать... если он выходит на близкую дистанцию с человеком, он уже не отступает. Не было таких случаев. То есть вокруг может рушиться весь мир, но сагон будет говорить с человеком. Чем бы это сагону ни грозило. Вообще такое чувство, что это их главная цель — выйти на разговор. И если уж разговор начался и пошел откровенно, то прервать сагона... ты же знаешь — можно только спикулой или лучом. Вспомни, как было с тобой, как Ландзо убил Цхарна. Таких случаев у меня множество.

— Но Палн ежедневно общается с людьми. Эти его сеансы... Общения — сколько угодно, — возразила Ильгет, — однако он вполне ограничивается поверхностным. Видимо, он пробивается к власти, и попутные цели его сейчас не интересуют.

Арнис взглянул на часы.

— Что-то опаздывает твоя подруга. Ну вот, насчет Пална. Да, возможно, ты права. У нас есть, выходит, два варианта. Либо он сагон, но тогда он ведет себя нетипично для сагона... уж выйдя со мной на разговор, да и с тобой тоже — он не остановился бы. Я просто чувствую, что вот Хэрон на этом бы не остановился. Либо он НЕ сагон. Тогда он просто сильный ясновидящий, ощущает некие потоки... не то, чтобы мысли наши читает, а так, что-то приблизительно чувствует.

— То есть, короче говоря, мы опять имеем то же самое, — подытожила Ильгет, — никакой ясности. А вот и Айли!

Девушка приближалась к ним. Красивая, невольно отметил Арнис. И... что-то необычное ощущается в ней. Действительно необычное. Движения... легкие, точные, скрадывающие. Занималась спортивным рэстаном или каким-то похожим видом единоборств? Светлые прямые волосы забраны лентой. Глаза... большие, серьезные глаза. Внутренний свет. Айледа оказалась рядом с ними. Хорошая улыбка у нее. Тонкие пальцы скользнули в руку Арниса.

— Здравствуйте, Айледа.

— Здравствуйте.

Она на миг задержала взгляд на его лице, повернулась к Ильгет.

— Привет, Иль.

— Кстати, а чего вы так официально? — спросила Ильгет, — можно и на ты, я думаю? Пардон, что вмешиваюсь, конечно... Ну вот, Айли, это и есть мой муж.

— Сейчас еще познакомитесь... познакомишься и со всей нашей бандой, — пообещал Арнис.

Дети все были уже дома. Вечер. Лайна с Арли, как и договаривались, сварганили картошку с рыбой. Ильгет уже научила их пользоваться здешними варварскими приспособлениями. Дара сидела надутая.

— Мам, а почему они мне не дали варить? Я тоже хотела!

— Девочки, — Ильгет укоризненно посмотрела на старших. Те слегка смутились.

— Мам, ну она только мешает!

— Ладно, об этом мы поговорим позже. Ну-ка, на стол накрывать.

Мальчишки уже этим занимались. Айледа, заложив руки за спину, ходила вдоль книжного шкафа, читая названия на корешках.

Никаких крестов, статуй, картин христианских в доме не было, конечно. Единственное, что можно было себе позволить — вполне светская картина, изображающая святую Дару в момент, когда она бредет по дороге, босиком и с мешком за плечами. В конце концов, очень редкий эзотерик принципиально отвергает все христианское, наоборот... Тот же Палн постоянно рекомендует ходить в церковь. Энергией там подзаряжаться, свечки ставить. Вроде как ритуал. Объясняет, что в христианских церквях тоже люди обращаются к Единому Космосу, только называют его иначе. Ну и по сути тоже развивают в себе Космическое Сознание, хотя и не так эффективно, конечно, как предлагает он.

Но повесить на стену настоящее Распятие — слишком вызывающе.

Сели за стол. Ильгет вдруг сообразила, что детям не успели сказать про молитву, сегодня ее нельзя читать. Но дети еще не забыли психологического курса, никто не удивился и не потребовал молитву. Зато Айледа на миг перед едой застыла, сложив руки. Тоже, видимо, своеобразную молитву возносила... кому только.

Единому Космосу?

Айледе очень понравилась и рыба с картошкой, хотя Ильгет находила, что девочки ее недосолили, и чай с печеньем. Потом дети потащили все на кухню. Айледа покачала головой.

— Они у вас... дрессированные прямо. Как вам это удалось?