Яна Завацкая - Дороги. Часть вторая.

— На «Протеусе» сложнее? — спросила Ильгет. Гэсс сморщился.

— Ты ж летала в виртуалке, знаешь.

— Да, но не в реальной атмосфере! Это совсем другое.

— Опять же, атмосфера Сайгора — не то, что Квирина. Да, вообще сложнее, конечно! Как ты думаешь? Мне же что на ландере летать, что пешком ходить... Вообще не помню времени, когда я летать не умел. Вроде, так и родился в воздухе.

— Ну-ну, орел... — скептически заметила Ильгет.

— Не веришь, да? Сейчас, — Гэсс резко опустил нос ландера. Ильгет машинально схватилась за подлокотники. Гэсс выполнил очень крутую петлю.

— Да верю я, верю, — простонала Ильгет, — какие вы все квиринцы сумасшедшие.

— Вот так-то. А «Протеус», конечно, отличается. Но хорошая машина... Хорошая! — с восхищением произнес Гэсс.

— Да, не поспоришь.

— Тебя куда, птица, домой сразу?

— Ну а как ты думаешь? — спросила Ильгет.

Ландер опустился на стоянку перед домом. Ильгет выскочила, забрав свою сумку.

— Не зайдешь?

— Нет, что ты... я же говорю — детей надо воспитывать, от рук отбились! Пока! Арнису привет!

— Мари тоже привет.

Ильгет прошла по дорожке, подросшие туи втыкались в темноту зловещими пиками, а за ксиоровой дверью тепло горел домашний свет. Дверь отъехала перед хозяйкой, Ноки и Виль радостно бросились к ней, виляя хвостами.

Ильгет приласкала собак. Улыбнулась собственному отражению в зеркальном простенке. Этот бикр ей, пожалуй, шел. Серебристо-стальной и тонкий, совсем не то, что эта бесформенная громада камуфляжного цвета, которую приходилось таскать на акциях.

— Иль! — Арнис сбежал по ступенькам, держа на руках Эльма.

— Здравствуй, родной! — Иль поцеловала обнявшего ее Арниса, чмокнула малыша в прохладную щечку.

— Мама, — с восторгом сказал Эльм и пошел к ней на ручки.

— Пойдем, Иль, сразу ужинать? Или ты в душ?

— Нет, пойдем ужинать, если готово.

— Хорошо, я детей позову.

Дети галдящей толпой сбежали по лестнице, в столовой сразу стало шумно, весело, как-то очень быстро стол был накрыт, все уселись. Арнис по традиции прочитал молитву. Ильгет усадила Эльма в высокий детский стульчик, надела на него фартучек.

— Я не хочу мясо! — закапризничала Арли.

— Ну и оставь, — сказал Арнис, — ешь овощи.

— Вы так долго ждали, — сказала Ильгет, — кое-кому уже и спать пора...

— Ну, мы хотели тебя дождаться, — объяснил Арнис, — ничего, завтра ведь суббота. Пусть лягут попозже. Они перекусили, просто хотели вместе с тобой...

Дети начали наперебой рассказывать о событиях в школе. Дара помалкивала, набив рот котлетой. Она еще ходила в Первую Ступень, там было не так интересно... А Вторая Ступень готовилась к очередной большой Игре, на этот раз культурологической, по планете Кроон. На следующей неделе планировалась встреча с настоящим кронгом, то есть скаржем. Все школьники разделились на скаржей и краалов. Все изучали элементы традиционных для Кроона единоборств — во время игры будут проводиться соревнования. Изучали религии Кроона, язык... Анри с Лайной уже свободно говорили по-скаржски, Арли пока еще не разрешалось пользоваться мнемоизлучателем, и язык она выучить не могла, знала лишь отдельные фразы, пару песенок на гэла — краальском языке. Она была в группе краалов и должна была выступать на каком-то «народном гулянье» с песнями и танцами.

Лайна вдруг заявила:

— Вы, краалы — все дураки. Вы вообще не умеете собой владеть!

Пятилетняя Арли возмущенно вскочила со стула.

— Ты сама такая! — выпалила она, не находя культурологических аргументов. Арнис подхватил ее, погладил по голове и усадил.

— Лайна, — сказал он строго, — ты переигрываешь, тебе не кажется? Вы же не скаржи на самом деле.

Ильгет забрала у Эльма тарелку, почти пустую, вытерла ему рот, а также все окружающее пространство, забрызганное овощным пюре.

— Но Арнис, краалы же на самом деле такие, — сказал Андорин серьезно.

— Это не совсем так. Я знал одного скаржа, — вспомнил Арнис, — они действительно хорошие воины. И они с большим презрением относятся к краалам. Краал у них — это ругательство. Но вы знаете, они и нас считают кем-то вроде краалов. Они и к нам, квиринцам, не относятся всерьез.

— Но мы же не такие, как краалы! — возмутился Анри.

— Нет, Анри, мы именно такие. Мы похожи на них во многом. Понимаешь, скаржи — очень необычная культура. Очень своеобразная. Уникальная даже. И они отличаются тем, что презирают все, что на них непохоже. Этот скарж, которого я знал... он нас не воспринимал всерьез. Он обучал нас элементам их единоборства. И когда кто-то из нас оказывался сильнее его, а такое случалось — он очень удивлялся и тут же забывал об этом. Ему казалось, что люди с таким мировоззрением и образом жизни, как мы, не могут быть хорошими воинами.

— Но вы же хорошие! — воскликнула Лайна. Арнис пожал плечами.

— Самое главное, ребята, нельзя презирать других за то, что они не похожи, что они иначе выглядят, ведут себя, одеваются... Вы можете в это играть, раз вы скаржи, но это же не на самом деле. А краалы — очень интересный народ. Я о них мало читал, но знаю, что у них очень любопытная история была. Было у них христианство когда-то, но вытеснено религией, переделанной по образцу скаржской. Вообще скаржи на них очень повлияли... собственно, когда-то они их просто завоевали. Потом, вроде бы, позволили независимость, но очень относительную. Знаете что, давайте мы завтра об этом поговорим вечером, хорошо?

— А мы все равно краалам покажем, — пообещала Лайна. Арнис улыбнулся. Ильгет спросила.

— Ну ладно, а как у вас с уроками? Анри, я слышала, ты уже в последнюю ступень по математике переходишь?

— Через месяц, если все будет хорошо, — с гордостью сказал Анри.

— А с музыкой...

— Ну я хочу попробовать после Нового Года, — неуверенно сказал Анри, — я позанимаюсь на каникулах сам... и может, сдам уже на третью ступень.

В музыке Анри отставал.

— А мне Геника сказала, я по лингвистике в пятую перейду! — похвасталась Лайна. Ильгет и Арнис переглянулись. Неужели у девочки талант? Лайна очень коммуникабельна...

Вот у Арли все шло ровно. Ничем особенным она не выделялась ни в хорошую, ни в дурную сторону.

Попили чай с печеньем. После этого Арнис увел старших детей — читать вслух и ложиться спать. Ильгет подхватила Эльма, понесла наверх в его комнату. Эльм пока говорил лишь отдельные слова, хотя сестры в его возрасте уже тАйреторили вовсю. Иногда он соединял слова в короткие фразы.

Ильгет раздела малыша, посадила его в ванночку и стала мыть, ласково разговаривая с ним. Эльм хлопал ладошками по пене, пытался приклеить Ильгет пенную «бороду».

— Мамама, — радостно бормотал он, — пакапа... бу! Бу-ба!

— Эльм купается... скажи: купаться..